– Согласно старой карте, – сказал Данте, направив фонарик на землю, – здесь проходила дорога к карьеру. Значит, можно предположить, что отряд Отца подъехал на самосвале сюда.
– И цистерны должны быть под водой поблизости отсюда, – добавила Коломба. – Но все зависит от того, как они туда их сбросили. И потом, за столько лет их могло снести подводным течением.
Озеро было необъятным: его длина составляла четыреста пятьдесят метров, а максимальная ширина – около двухсот. Под водой скрывалось множество гротов и расщелин. В темноте и без посторонней помощи обследовать их все Коломбе не удастся. Оставалось лишь положиться на удачу, которая до сих пор ей не слишком благоволила.
– Будем надеяться, что эта штука и правда работает так, как обещает рекламная брошюра, – сказал Данте, протягивая ей магнитометр.
Он был похож на тридцатисантиметровую торпеду с ручкой сверху и кружком светодиодов на конце. Коломба нажала на выключатель, и устройство зажужжало и завибрировало, а лампочки замигали сначала красным, а потом зеленым. Опробовав магнитометр в гостях у Ванды, она без труда нашла в стене металлический водопровод, но понятия не имела, как прибор поведет себя под водой. Данте установил его на среднюю чувствительность, чтобы он не реагировал на каждую монетку.
Коломба перебросила его из одной руки в другую и надула компенсатор плавучести таким образом, чтобы он поддерживал ее на поверхности, пока она отплывет на несколько метров от берега. Стенки карьера были отвесными, но зазубренными и, скорее всего, достаточно острыми, чтобы о них оцарапаться.
У Данте в кармане тихонько зазвонил мобильник Ванды.
– Почему ты его не выключил? – спросила Коломба.
– На всякий случай, – сказал он.
Данте взял трубку, и Коломба сразу поняла, что что-то не так. Его освещенное подсветкой дисплея лицо, казалось, еще больше побледнело.
– Ясно. Хорошо. Спасибо. Удачи. – Он нажал на отбой, достал из телефона батарейку и снова убрал его в карман.
– Что такое? – спросила Коломба.
– Это была Ванда. Она звонила из ванной с домашнего телефона. К папе домой заявились полицейские. Ванда говорит, им известно, что мы с ним встречались.
– Не стоило ей тебе звонить, – отозвалась Коломба. – Звонок отследят.
– Как скоро они будут здесь? – спросил Данте.
– В низшей точке глубина карьера составляет двадцать метров. С этим баллоном я смогу пробыть на такой глубине около часа, – ответила Коломба. – Думаю, мы уложимся до их приезда. Даже успеем убраться отсюда. Если, конечно, кремонские полицейские не проявляют больше прыти, чем все остальные.
– Тогда лучше поспешить.
Коломба соскользнула в озеро. Постепенно вода начала просачиваться в гидрокостюм, нагреваясь от тепла ее тела. Она сделала несколько гребков брассом, а потом приняла вертикальное положение; открыв клапан, сдула компенсатор и тут же направилась вглубь.
Она погружалась постепенно и каждые три метра останавливалась, чтобы компенсировать изменение плавучести, зажимала ноздри и выдыхала через нос. В луче осветителя вода, мерцающая зелеными и фиолетовыми отблесками, оказалась гораздо прозрачней, чем она предполагала, глядя с берега на затянутую ряской и усеянную гниющими ветвями поверхность. Она даже заметила пару переливчатых щук, которые при ее приближении стрелами умчались прочь, и огромного метрового карпа. Находясь в положении нейтральной плавучести на десятиметровой, согласно показаниям компьютера, глубине, Коломба на мгновение забыла, зачем погружается на дно, и просто наслаждалась открывшимся ей фантастическим зрелищем. Затем она стравила еще немного воздуха из компенсатора и продолжила погружение. На этот раз замедлилась она, только когда до дна оставался всего метр. Она снова поменяла трим, чтобы не задеть ластами илистое дно и не замутить воду, температура которой резко упала, но пока оставалась терпимой. Она повращала головой, осветив сначала покрытую моллюсками и крохотными мидиями стенку карьера, до которой было рукой подать, а потом исчезающую в темноте середину озера.
На миг почувствовав себя маленькой и потерянной, Коломба подумала, что ни за что не успеет вовремя найти то, что ищет. Если цистерны вообще здесь. Так или иначе, она включила магнитометр, направила его на дно и, загребая ластами, поплыла прочь от стены карьера.
Датчик почти сразу замигал красным, и у Коломбы зашлось сердце. Она потянулась к находке, но рука нащупала только заросшую мидиями и водорослями якорную цепь.
«С чего ты взяла, что тебе сразу повезет?» – подумала она и продолжила поиски. Теперь она поплыла по спирали. Датчик снова и снова загорался красным, но обнаруживала она лишь всевозможный металлический хлам, даже отдаленно не напоминающий то, что она искала: обломок мопеда, канистру бензина, консервные банки, в которых хранилась то ли еда, то ли наживка, еще какие-то цепи и металлические тросы, кирка без черенка и даже телевизор. Удивительно, что кто-то не поленился притащить сюда телик только для того, чтобы сбросить в воду. Хотя у идиотов всегда свободного времени навалом.
Через двадцать минут бесплодных поисков она сверилась с наручным компьютером: воздуха хватит еще на тридцать шесть минут. Минимум пять из них уйдет на всплытие, если она не хочет заработать эмболию, хоть на такой глубине это и маловероятно. Придется найти более эффективную систему, и как можно скорее.
Она попыталась вспомнить карту карьера, которую они с Данте загрузили на мобильник Ванды, – к счастью, им удалось выйти с него в интернет, хотя и с позорно низкой скоростью. Насчет подъездной дороги Данте не ошибался, но, возможно, Отец и его приспешники не остановили самосвал у въезда в карьер. Учитывая, что до сих пор поиски Коломбы ни к чему не привели, скорее всего, так и было. Но почему они сразу не сбросили цистерны в карьер? Зачем даром терять время и рисковать, что грузовик забуксует? Все стало ясно, когда луч осветителя выхватил из мрака стенку карьера, противоположную той, где она погружалась. На стене был выступ. Подплыв поближе, она обнаружила, что на протяжении десяти метров склон был не отвесным, а пологим.
Приятели Отца наверняка повели себя так же, как поступили бы на их месте любые солдаты в мире – будь то со знаками различия или без таковых. Должно быть, вместо того чтобы тащить цистерны вниз, они во избежание лишней возни скатили их вниз по склону до самого дна карьера, которое, очевидно, уже тогда было илистым или даже на несколько метров заполненным водой. Она всей душой надеялась, что так все и произошло.
Коломба снова начала искать у подножия склона. Плавала она медленно, маленькими кругами. Магнитометр замигал всего однажды, в пяти метрах от стенки. Коломба дотронулась до дна и нащупала под илом что-то твердое и плотное. Она достала из-за ремня молоток и принялась соскабливать глинистый слой. Вода помутнела, и поднявшиеся песчинки поглощали свет. Однако Коломба продолжала копать, и наконец молоток ударил о какую-то упругую поверхность.
Она убрала его за пояс, начала копать руками и ощутила ладонями какой-то округлый предмет. Наконец из ила показался верхний край двухсотлитровой пластиковой цистерны со стальными клепками. На обыкновенную цистерну для бензина она была не похожа, но, заметив возле нее еще пару бочек, Коломба поняла: она нашла, что искала. Она достала из-за ремня фонарик, включила его и, направив луч кверху, воткнула в дно, чтобы пометить нужное место, после чего быстро переплыла на другой конец озера, слегка поддула компенсатор и начала всплывать. Она сделала всего две компрессионные остановки, но малейшее промедление заставляло ее кипеть от нетерпения. Поднимаясь к поверхности, она почувствовала острую боль в верхней зубной дуге. Похоже, в зубах образовались микротрещины, в которые попал воздух. Расширяясь, воздушные пузырьки невыносимо давили на корни. Несомненно, сказывались последствия одного из двух пережитых ею взрывов.
