– Черт!
– Не беспокойся, я позабочусь, чтобы тебе все вернули.
– Что все? Что они забрали?
Минутилло смущенно замялся:
– Данте…
Но тот, не дослушав, уже бросился в гостевую. Коробки, еще недавно загромождавшие комнату до самого потолка, исчезли. На полу лежали только футляр от видеокассеты со вторым сезоном «Рыцарей дорог» и горстка телефонных карточек. Данте нагнулся и подобрал их: карточки были винтажными. Вероятно, полицейские открыли коробки и свалили все как попало.
– Мне очень жаль, – произнес за его спиной Минутилло.
Данте стиснул карточки, порезавшись о жесткий пластик.
– Проклятие! Твою мать! – закричал он. – Два года работы псу под хвост! Исследования, сортировка!
– Тебе все вернут.
– Грязным, перемешанным! Дерьмо! – Данте швырнул карточки об стену, схватился за каркас кровати, которая в последние годы была покрыта его коллекцией, и потряс ее над полом, подняв облако пыли и ругаясь на трех языках.
Минутилло молча дожидался, пока он выпустит пар. Его друг уже был так измотан, что ждать ему пришлось недолго. Вскоре несчастный Данте в расстроенных чувствах рухнул на каркас кровати. Глаза его блестели. Ему хотелось плакать.
– Я присутствовал при обыске, – успокоительно сказал Минутилло. – И, как мог, минимизировал ущерб.
– Теперь понятно, почему кофе был такой паршивый. Они перемешали зерна. Придется разбирать их одно за другим. Или выбросить к чертовой матери.
– Можешь назвать это блендом Де Анджелиса, – попытался разрядить обстановку Минутилло.
– Так это его приказ? – Данте предупреждающе поднял руку. – Можешь не отвечать. Я и так чувствую себя идиотом. Можно было не спрашивать. Это очевидно. Я в списке подозреваемых?
– Пока нет. Но уже того, что ты оказался на месте взрыва, прокуратуре достаточно, чтобы вывернуть тебя наизнанку, как носок.
– Они и квартиру КоКи обыскали?
– Да. А саму ее от греха подальше отстранили. Что совершенно бессмысленно, поскольку она и так в административном отпуске. Говорят, пока она была под транквилизаторами, у нее конфисковали пистолет и полицейское удостоверение.
– Де Анджелис сводит с ней счеты за то, что она вмешалась в расследование по делу Мауджери, – мрачно произнес Данте.
– Если я что-либо смыслю в подобных вопросах, это только начало. Любую вашу оплошность он обернет против вас. И…
Данте уныло развел руками:
– И что? Давай же, не томи. Хуже быть уже не может…
– От некоего лица в прокуратуре журналисты узнают, что ты «лицо, располагающее информацией относительно расследуемых вопросов», или подозреваемый. Твое имя попадет в газеты.
– И всплывет старая история.
– Да.
Данте обхватил голову руками:
– Вот дерьмо!
– Я найду место, где ты сможешь остановиться.
– Ты знаешь, во сколько мне обошлась перепланировка квартиры под мои нужды? – все еще не до конца осознавая тяжесть своего положения, спросил Данте.
– Знаю, – улыбнулся Минутилло. – Я же судился с архитектором.
– Потому что он оказался халтурщиком. Теперь квартиру придется продать. Кто ее купит в таком виде? Эксгибиционист? Порнозвезда, которая хочет, чтобы ее обнаженными прелестями любовался каждый прохожий?
– Когда все уляжется… – начал было Минутилло.
– Ничего не уляжется, – перебил Данте. – Даже если Отец, Де Анджелис и все его дружки исчезнут, как по мановению волшебной палочки, сюда выстроится целая процессия из тех, кто ищет пропавшую родню. «Прошу, помогите нам», – пародируя отчаяние, прогнусавил он. – Плавали, знаем.
Минутилло не спорил. Он прекрасно понимал, что Данте прав. Так действительно уже было не раз.
– Давай не будем усугублять. Сейчас главное – не провоцировать Де Анджелиса. Иначе он может еще больше усложнить тебе жизнь.
Данте опустил глаза, внимательно разглядывая носки ботинок.
– Что было на флешке Ровере?
– Мне не удалось ее открыть. Флешка запаролена, и я предпочел не вводить пароль наугад.
– Она у тебя с собой? Дай, пожалуйста.
Минутилло провел рукой по подстриженным ежиком волосам.
– Ты слышал, что я только что сказал? Понимаешь, чем рискуешь?
– Может, если я суну голову в песок, Де Анджелис и оставит меня в покое, но как быть с Отцом?
– Лично тебя он до сих пор не трогал.
– Верно. Он всего лишь прикончил – сколько человек?.. – потому что мы напали на его след. Думаешь, он теперь так просто все оставит? – Данте покачал головой. – Я уже близко, Роберто. Слишком поздно сдаваться.
Минутилло вздохнул:
– Как думаешь, что на флешке?
– Ты знаешь кого-то, кто бы настолько заморочился, чтобы запаролить флешку?
– Никого.
– Значит, что бы там ни было, это что-то важное.
Несколько секунд Минутилло молча смотрел на друга.
– Я за тебя волнуюсь, Данте, – сказал он. – Волнуюсь, как никогда.
Данте улыбнулся и притворно зевнул:
– Не переживай. Я слишком устал, чтобы впутываться в неприятности. Думаю, сейчас мне не помешает хорошенько выспаться.
Минутилло попрощался. Услышав шум его отъезжающего автомобиля, Данте спрятал флешку в конверт и положил его в карман, после чего наспех накинул металлизированную серую парку, в которой едва не тонул, и вышел из квартиры. В сравнении с недавними приключениями спуск по лестнице показался ему приятной прогулкой. А может, он просто удачно смешал таблетки. Спустился он всего за десять минут. На улице Данте настороженно огляделся. Ему никогда в жизни не доводилось уходить от слежки, но он не сомневался, что, если бы за ним был хвост, он бы его заметил. Вдоволь попетляв по улочкам Сан-Лоренцо, которые уже начинали заполняться детворой, он понял, что все спокойно.
Первым пунктом его маршрута стал расположенный в начале улицы Волши бар «Марани». Владельцы прекрасно знали Данте и любили – он был единственным посетителем, который сидел на заднем дворе даже под зимним дождем. Данте оставил им конверт, предупредив, что кто-нибудь заберет его до закрытия, и пешком дошел до телефонного автомата на улице Бокканегра. Двадцатиминутная прогулка пошла ему на пользу: он окончательно стряхнул с мозга паутину. Он позвонил Сантьяго, сообщил, где забрать конверт, объяснил, что делать, и попросил поторопиться. Да, он заплатит, обнадежил его Данте, но только по завершении работы.
Повесив трубку, он понял, что возвращаться домой и ложиться спать ему не хочется. Риталин, который поначалу разогнал сон, теперь горел у него внутри, как бензин. Мозг работал на полных оборотах, без остановки выстраивая гипотезы и сценарии, в центре которых неизменно оказывался Ровере. Разрешив загадку собственного вовлечения в дело Мауджери, Данте выдвинул новый вопрос: когда этим делом начал заниматься Ровере? А главное, почему?
