– Тсс, – прошептал брат, баюкая меня, как ребенка. – Раз тебя приняли Горы, то все не так плохо, как кажется. Раз на тебя откликнулась Долина, значит, она чувствует, что в тебе есть что-то особенное. Признаться, я ждал этого давно, еще после последней Печати. И полагал, что в благодарность за них Харон тебя признает… как признала Ишту твоя поляна.
– Скоро весь Харон станет похож на Эйирэ, – невольно вздрогнула я. – Он станет таким, каким был в те времена, когда Долина принадлежала эарам.
– Откуда ты знаешь?
Я горько рассмеялась.
– А ты не понял?
– Нет.
– Я ведь рассказывала тебе о Ли-Кхкеоле. Говорила про Эриол и про Обмен душ. Неужели ты так и не понял, ЧТО это на самом деле за ритуал?!
Ас слегка отодвинулся и недоуменно посмотрел. На что я покачала головой, вынула у него из-за пояса нож и без замаха полоснула себя по запястью.
– Гайдэ!
– Видишь? – Я бестрепетно поднесла к его лицу совершенно невредимую руку, на которой вместо пореза осталась лишь небольшая розовая полоска. Ни крови, ни раны. А я ударила хорошо, сильно. Если бы могла, пропорола бы предплечье насквозь, но не вышло – моя кожа лишь упруго прогнулась и нахально оттолкнула клинок. И только легкий, быстро исчезающий след напоминал о том, что я вообще пыталась заниматься членовредительством. – Понимаешь теперь, в чем дело?
– Твоя кожа…
– Она почти такая же белая, как у эаров, брат, – сухо сказала я. – И она очень прочная. Ее больше нельзя порезать или просто проткнуть. Сначала я думала, что это ваш браслет так повлиял. Потом решила, что худоба – это из-за постоянных тренировок. Что мои возросшие силы – просто результат тяжелых нагрузок. Но после того, как я сумела обогнать кахгара, у меня появились сильные сомнения. Ты помнишь, что со мной творилось возле алтарей? Помнишь, я говорила, что все время вижу лица эаров? Помнишь, как я научилась их языку? И как вообще узнала язык Валлиона, который вы зовете всеобщим? Помнишь, как легко меня принял браслет? С какой легкостью я получила свои первые Знаки? Согласись, это странно. Тем более для человека, который только день пробыл в вашем необычном мире. И это еще более странно, если вспомнить, что именно эары были последними настоящими Хозяевами.
У Аса внезапно расширились глаза.
– Ли-Кхкеол сказал, что закончил обряд полностью, – тихо уронила я, мрачно глядя на свою руку. – В результате из меня должен был получиться… еще один эар. Наверное. Он не открыл мне правды о том, что это за заклятие. Но после того как я узнала, сколько жизней его народ потерял из-за темного мага, вполне могу представить, в какой скверной ситуации они оказались. И как отчаянно нуждались в любой возможности пробраться к Печатям, чтобы освободить своих сородичей. Ли-Кхкеол ушел из Эйирэ именно за этим. Но он не сумел дойти до Фарлиона – ему помешали. А затем появилась я и заполучила в свое владение сразу два необычных артефакта: Эриол, который, как мы думали, прижился из-за зуба Тени, и вас, моих верных Теней, которых держал тогда браслет.
– Эриол признал тебя не просто так! – потрясенно прошептал брат.
Я кивнула.
– Но я поняла это совсем недавно. И менял меня не только он: заработал начатый эаром Обряд. Медленно, постепенно, начав с кожи и волос и закончив наконец всем остальным. Скажи, неужели тебя ни разу не удивило, что я так быстро окрепла? И всего за полгода освоила растяжку, ваши упражнения, связки… На них, по-моему, только покалечиться можно, чем действительно чему-то научиться.
– Ты думаешь?..
– Я думаю, что уже тогда Обряд начал менять мое нутро. С кожей-то он справился быстро, и мы все видели, как это происходило. Однако более серьезные изменения требуют большего времени.
– Но тогда почему ты все еще человек?! Почему не стала такой, как они?!
Я слабо улыбнулась.
– Да из-за вас, конечно. Кто еще мог сохранить в неприкосновенности мое тело, которое пытался сломать какой-то дурацкий ритуал? Вы так подолгу занимали мое место, что ваше присутствие нарушило течение обряда. К тому же вы гоняли меня так, что мое тело не смогло остаться таким же тощим, как у коренных эаров. Вы сохранили мне почти прежние формы. Но не заметили, как постепенно менялись мышцы, связки, суставы… Я теперь могу коленки назад выгнуть, как кузнечик! Поднимаю вес, над которым кряхтит даже Мейр! И с такой легкостью пришибла в последний раз кахгара, что все удивились, но решили, что просто повезло! Я больше чем наполовину эар, Ас, – с невеселой улыбкой сказала я. – Но поняла это лишь сегодня, когда приняла сразу два Знака. Когда увидела тех, кто владел ими до меня. Когда умирала под Печатями вместе с ними. Проблема в том, что я не знаю, что будет дальше. Буду ли я меняться еще? Или в один прекрасный день ты вдруг меня не узнаешь?
Ас сглотнул, неверяще рассматривая мое бледное лицо.
– Он же сказал, что Обряд закончен… тогда, наверное, уже не будет других изменений?
– Я тоже на это надеюсь. Но если честно, понятия не имею, как теперь жить дальше. Внешне – человек, внутри – эар… Конечно, когда-нибудь я привыкну. Но все равно это так дико. И так странно – чувствовать и знать, что я уже не совсем человек!
– Ты человек. – Брат снова меня обнял и крепко прижал к груди. – И ты моя сестра. Как бы ни выглядела, как бы ни менялся твой голос, что бы ты ни делала… ты – наша, Гайдэ. Навсегда.
– Уверен? – Я со смешком призвала Эриол и, поднеся к нему левое запястье, властно велела: – Режь.
Клинок послушался неохотно, чуть удлинив с одного края серебристое лезвие, и вяло рассек бледную кожу. Очень медленно, со скрипом, с натугой, но рассек. На пару миллиметров. А когда оттуда выступила крохотная капелька крови, тут же отпрянул и, недовольно сверкнув, без спроса исчез, словно опасался, что я прикажу порезать себя еще где-нибудь.
– Гайдэ! Зачем?! – всерьез рассердился брат, глядя на то, как медленно и неохотно катится алая капелька вдоль предплечья. Но я, не услышав, схватила пальцами края раны и с силой надавила.
– Ты еще веришь, что я – человек?
Ас замер, когда под моими руками из быстро заживающего пореза показалась, тут же сомкнув за собой края, еще одна капля. Только не красная, а насыщенно синяя, густая, тягучая, как мед. И ужасающе знакомая. «Синька», одним словом. Самая настоящая «синька», при виде которой скарон судорожно вздохнул.
– Ну, по крайней мере, теперь нам не надо искать эаров, чтобы добыть новую порцию, – криво усмехнулась я. – Во мне ее вполне достаточно, чтобы обеспечить вас эликсиром до конца жизни. Тебя это пугает?
Ас какое-то время смотрел на меня неподвижным взглядом, словно раздумывая и сверяясь с собственными ощущениями, но потом неожиданно хмыкнул, сграбастал меня в охапку, до боли стиснул и твердо сказал:
– Меня ничто не пугает, Гайдэ. Кроме того, что я могу тебя потерять.
Я растаяла. Честно. И даже передумала мочить его рубаху невыплаканными в Горах слезами. А потом вцепилась в него сама и, тихо рассмеявшись от облегчения, громко шмыгнула носом.
