– Кто такая Ева Леннон?
– Члены семьи Леннон являются нашими клиентами уже много лет. Почему ты спрашиваешь?
– Ева сейчас с Ридом в его кабинете. И мне показалось, между ними что-то есть. Она почти лежала на нем. Хотя это все меня не касается.
Айрис посмотрела на меня с пониманием.
– Но все это… тебя касается… потому что ты каждый день с ним работаешь, и твоя работа включает все стороны его жизни. Все, что связано с Ридом, тебя очень касается, Шарлотта. – Она замолчала ненадолго. – Ты испытываешь к нему чувства, так ведь?
– Не в этом смысле… – Я задумалась и вздохнула, понимая, что могу быть откровенна с Айрис. – Я не знаю. Между нами постоянно происходит что-то… странное. Он со мной то холоден, то горяч. Я его совершенно не понимаю. Знаете, что он мне сказал, когда я вошла в его кабинет, когда он с ней там находился?
– Что?
Я попыталась изобразить Рида и произнесла низким голосом: «Можешь идти».
– Представляете? Так и сказал. Можешь идти. Он иногда ведет себя так высокомерно.
Казалось, Айрис огорчают мои переживания. Она кивнула мне, приглашая присесть за один из столиков.
Наклонившись ко мне, она сказала:
– Мой внук… у него внутри постоянная битва между настоящим Ридом и тем Ридом, каким, по его мнению, он должен быть. Между тем, чего он действительно хочет, и тем, что, как ему кажется, он заслуживает. У него на это есть свои причины. Но одно я могу сказать тебе точно – Ева Леннон в подметки тебе не годится. Прогнав тебя и оставшись с этой женщиной, он просто заслонился ею как живым щитом, чтобы закрыться от того, чему не в силах противостоять.
Глава 18
Рид
Я постоянно думал о том, как грубо повел себя с Шарлоттой. Эта мысль не давала мне покоя.
Когда она выходила из моего кабинета, то была похожа на собачонку с поджатым хвостом. Обычно она всегда отвечала на мою грубость. Но не в этот раз.
Плохо то, что, когда Шарлотта вошла, Ева почти лежала на мне. И хотя между мной и Шарлоттой ничего не было, я заметил, что она, увидев Еву, почувствовала себя неловко. А я ведь именно из-за этого вызвался показать Еве три объекта. Я сделал это намеренно, чтобы продемонстрировать Шарлотте, что она не представляет для меня никакого интереса, и направить свой член на кого-то другого. Разозлившись из-за ее свидания с моим братом, я особенно нуждался в каком-нибудь развлечении. И сейчас это развлечение гладило меня по ноге за столиком в «Ле КуКу».
Мне хотелось хотеть Еву… Потому что она была как раз такой женщиной, которая мне бы очень подошла – не требующей ничего, кроме секса и дорогих подарков. Она не стала бы пытаться пролезть в мою голову и сердце, ей не нужны были серьезные отношения.
У Евы за плечами было уже два развода, и она совершенно не стремилась к тому, чтобы снова выйти замуж и родить детей. Идеально. Но чем дольше я сидел за столиком напротив нее, тем озабоченнее становился.
– Итак, с какого объекта мы начнем просмотр? – спросила она.
Наши взгляды встретились, но я пропустил ее слова мимо ушей.
– Хммм?
Она повторила свой вопрос.
– С чего мы начнем?
– Точно. Я как раз думал о том, чтобы начать с лофта Трибека, он ближе всего отсюда.
Она улыбнулась, продемонстрировав белые зубы.
– Прекрасно.
Когда Ева вышла из-за стола и направилась в дамскую комнату, я решил проверить телефон. По привычке я зашел в «Инстаграм» и открыл профиль Шарлотты. Ничего нового она не разместила, поэтому я на автомате начал пролистывать старые фотографии и наткнулся на выложенную неделю назад: телевизор и ноги Шарлотты в пушистых тапочках, лежащие на кофейном столике. Подпись к фотографии была такой: Вечер среды, на часах 21:00. А вы знаете, что это значит! Свидание вслепую. Лучшее шоу на ТВ.
Пазл начал складываться в моей голове. Она внесла в свой календарь: 21:00, «Свидание вслепую». А ведь Макс должен был первым делом ввалиться в мой кабинет и сообщить, что ему удалось подцепить Шарлотту, что она идет с ним на свидание. А он этого не сделал. Я сразу подумал, что это на него не похоже, но был слишком рассержен, чтобы продолжать с ним разговор и уточнять все детали.
Шарлотта обвела меня вокруг пальца.
Она выдумала историю про свое свидание с Максом, чтобы заставить меня пойти на прослушивание сегодня вечером. Я не знал, что было хуже. То, что она заставила меня согласиться, или то, что она заранее знала, что сможет воспользоваться моей реакцией на ее сообщение о свидании с Максом.
Остаток вечера прошел кое-как. Я организовал для Евы три показа, а мысли мои были только о том, как отплатить Шарлотте.
Отвезя Еву домой, я помчался в офис. Несмотря на час пик, я надеялся, что Шарлотта еще не ушла и мне удастся ее перехватить.
В ее кабинете было темно, свет давала лишь настольная лампа. Почти все сотрудники уже ушли, но Шарлотта все еще сидела за компьютером с таким видом, словно она не работает, а просто развлекается в интернете.
Когда она заметила, что я стою в дверях, то слегка подпрыгнула.
– Вы разве не должны сейчас быть в Бруклине? Прослушивания начинаются в семь часов. Вам нужно выезжать.
– Нет, – ответил я, захлопнув дверь. – Я не собираюсь ехать в Бруклин.
Шарлотта поднялась со стула и сложила руки на груди.
– Я думала, мы договорились.
– В какую игру ты пытаешься со мной играть, Шарлотта?
– Что вы имеете в виду?
– Ты мне солгала… зачем? Ты хотела посмотреть, как я потеряю голову? Ты заранее знала, какой будет моя реакция. Так ты развлекаешься?
На ее лице появилось виноватое выражение.
– Как вы узнали о том, что я солгала? Это Макс рассказал?
– И он тоже с тобой заодно? Прекрасно.
– Нет… я просто попросила его… хм… – она потеряла мысль.
Я достал из кармана телефон, зашел в «Инстаграм», открыл ее публикацию и ткнул ей в лицо.
– Я догадался. «Свидание вслепую в 21:00». К тому же Макс никогда не молчит о таком. Он бы не упустил возможность похвастаться передо мной. А теперь все встало на свои места.
– Я просто не хотела, чтобы вы упустили возможность попробовать свои силы на прослушивании. Вот и все.
Шарлотта казалась очень расстроенной. Я не хотел огорчить ее. Я просто хотел сказать – я знаю о том, что она солгала. Но это выражение ее лица… Господи… у меня осталось лишь одно желание – забыть обо всем и поцеловать ее.
Я хотел ее поцеловать.
Я хотел почувствовать вкус ее губ и стереть это грустное выражение с ее лица. Но я знал, что если и есть на земле губы, запретные для меня, то это губы Шарлотты Дарлинг. Она была не просто красоткой с великолепным телом. Она была той, которая хотела проникнуть в мою душу, а этого я ни в коем случае не мог допустить.
