Мужчина сидел один и читал газету. Внезапно я подумала: можно пересечь Атлантику, уехать на край света, чтобы побороть свои страдания… но достаточно одного маленького напоминания, и все рушится, все летит в тартарары. Спустя несколько секунд к мужчине подошла женщина с двумя румяными малышами. Мужчина поднялся, чтобы поцеловать двух своих ангелочков. Он продолжал стоять ко мне спиной, и я была поражена его сходству с Ридом. Мне на секунду показалось, что я наблюдаю за тем, как Рид общается со своими родными детьми – это могло бы стать реальностью, если бы не его страхи. И это могло бы стать частью моей жизни, если бы не его страхи.
Слезы потекли по щекам. Я одновременно пыталась сдержать их и прожевать то, что было у меня во рту.
Когда я уже собиралась встать и продолжить свое кулинарное путешествие, в мою сторону направился тот самый художник. Он что-то сказал мне на французском, но я ничего не поняла, поэтому он мне подмигнул и вручил портрет, который только что нарисовал, после чего стремглав умчался прочь – вероятно, чтобы не оставить мне шанса что-то сказать в ответ.
Я посмотрела на рисунок и едва не подавилась. Ужаснее портрета я не видела. Он был ужасным не потому, что был плохо нарисован, а потому, что очень точно передавал то, как я сегодня выглядела. На рисунке мой рот был открыт, и я пыталась запихнуть в него кусок хлеба. Глаза мои смотрели куда-то в сторону и были наполнены слезами. Завтра мне выпадет честь созерцать сдержанную и преисполненную достоинства Мону Лизу. То, что я держала в своих руках, было полной ее противоположностью.
Я продолжала разглядывать свой портрет, и мне пришла в голову мысль, что, невзирая на то, как нелепо я выгляжу, этот незнакомец разглядел во мне что-то, стоящее его внимания. Я ничего не делала, просто сидела и наслаждалась моментом, и это его вдохновило. Я продолжала рассматривать рисунок. И мое восприятие начало меняться. Я видела на портрете уже не потерянную девочку, поедающую хлеб, а самостоятельную независимую женщину. Женщину, которая совсем недавно обрела и снова потеряла родную мать, но все равно выстояла. Выстояла, несмотря на то, что полюбила мужчину, с которым никогда не будет вместе. Она выстояла и теперь ест в Париже сыр. Может быть, жизнь преподала мне этот урок не просто так – мне нужно научиться жить так, как я живу сейчас. Я одинока и готова к любым трудностям, которые могут возникнуть на моем пути. Может быть, я настолько самодостаточная, что могу жить одна?
Самодостаточная.
В этот момент я осознала, что со временем все встанет на свои места, и я снова буду чувствовать себя хорошо. И не важно, что будет происходить между мной и Ридом. У меня есть я. Я – такая сильная и такая совершенно несовершенная.
* * *
Вечером этого же дня я проходила по улице дю Коммерс, мимо магазинчика с винтажными свадебными платьями.
Я остановилась, чтобы рассмотреть платье, выставленное в витрине. Оно было сногсшибательным. Оно было совсем не похоже на красное платье Эллисон. Это было платье в пол, прямого силуэта, белое, украшенное блестками. Оно было довольно простым, но его украшал великолепный пояс, придававший шик.
Я вспомнила, чем закончился мой поход в магазин подержанных свадебных платьев пару месяцев назад, как после него изменилась моя жизнь, как я сама изменилась. Не только мой вкус в одежде, но и я сама стала более зрелой.
Но столько вопросов до сих пор оставались нерешенными. Останусь ли я работать в компании Рида или мне лучше вернуться в колледж и продолжить обучение? Когда я вернусь домой, мне придется о многом подумать. Но одно я знала наверняка – я буду делать только то, что мне действительно нужно.
Я была уверена в том, что заслуживаю мужчину, который будет любить меня так же, как меня мог бы любить Рид, если бы избавился от своих страхов. И я была уверена в том, что встречу такого мужчину. Даже моя родная мать смогла продолжить жить после того, как ей пришлось оставить меня, смогла встретить свою любовь и прожить пусть недолгую, но счастливую жизнь.
Я в последний раз посмотрела на платье в витрине. Наверное, сегодня я бы выбрала для себя именно такое платье – не нарочито вычурное, как то, украшенное перьями, но и не слишком простое. Если красное платье Эллисон олицетворяло фальшивые идеалы, это платье олицетворяло… меня.
Очень элегантное в своей простоте и блеске.
Глава 36
Рид
Мне было непросто притворяться, будто мне не интересно знать, где она и чем занимается. Я поклялся, что дам Шарлотте свободу и не буду приставать с расспросами, пока она путешествует. Но я не мог перестать думать о ней, думать о том, все ли у нее хорошо или она продолжает грустить и депрессия от нее не отступила. Я знал, что она собиралась посетить Францию и Италию и планировала путешествовать в течение нескольких недель. Она не сообщила, когда именно вернется. И я не был уверен в том, что она вообще вернется в нашу компанию.
С каждым днем мне становилось все сложнее сосредоточиться на работе. Я начал делать то, чего никогда раньше не делал: например, в обеденный перерыв я отправился в Центральный парк, чтобы просто посидеть там на лавочке и подумать. Мои мысли занимала Шарлотта, а вокруг меня кружились осенние листья. Несмотря на все разнообразие развлечений, какие мог предложить мне этот город, без Шарлотты меня ничего не интересовало. Думаю, именно тогда, когда дорогие нам люди нас покидают, мы понимаем, насколько они нам дороги.
Вдруг мое уединение было нарушено. Я повернул голову и увидел молодого человека в инвалидной коляске, который подъехал впритык к моей лавочке.
Ему, наверное, было лет восемнадцать или девятнадцать, и он был очень похож на меня в юности. Те же темные волосы и точеные черты лица. Симпатичный парнишка.
Я ему кивнул.
– Привет.
Он повернулся ко мне.
– Привет.
Я чувствовал, что должен сказать еще что-нибудь, и сказал:
– Отличный денек сегодня.
– Да… это точно, – он неохотно улыбнулся, так, словно у него были дела поинтересней разговоров со мной.
– Просто наслаждаешься погодой? – спросил я его.
– Нет… я тут кое-кого жду. У меня свидание с девушкой из «Тиндера».
Ничего себе.
Он, должно быть, заметил выражение удивления на моем лице, поэтому спросил:
– А что такого? Думаешь, если я в инвалидной коляске, так уже выбыл из игры?
– Я такого не говорил.
– Ты не говорил, зато выражение твоего лица сказало за тебя.
– Прости, если я тебя обидел.
Несколько минут мы просидели в тишине. Я посмотрел на небо, а потом повернулся к нему.
– Так ты знакомишься через «Тиндер»? И как, успешно?
– Не то слово. Ты не представляешь, сколько телочек хотят позаботиться обо мне. Я же сначала показываю им фотографии, на которых только мое лицо. Мы созваниваемся, и только потом они узнают, что я инвалид. Думаешь, после такого они меня сливают? Ничего подобного. Наоборот, именно это их цепляет. Они, похоже, начинают думать, что должны меня спасти или что-то вроде этого. А мне-то нужна только их задница. И я ее получаю. Каждый раз. Еще ни одного облома не было. Так что это работает. Ты тоже можешь попробовать. Сделай грустное лицо и сам увидишь. Сегодня меня тоже ждет горячая цыпочка. Займемся с ней сексом на колесах.
