— А я хочу переспать с императрицей, — сказал Бацзы и огляделся. — Прости, я думал, мы делимся своими фантазиями.
Алтана это не рассмешило.
— Взгляни на карту, — напирал Бацзы. — Шархап кишит людьми Цзюня. Ты не нападешь на Федерацию, не спровоцировав конфликта. А наместники к тебе не присоединятся, они не готовы и ждут прибытия Седьмой дивизии.
— Они не высадятся в Шархапе, — ответил Алтан. — Они пристанут в Муруе. Далеко от рыбацкого причала. Гражданских в Муруе нет, плоский берег означает, что там широкая полоса отлива и быстрое течение. То есть нет постоянной береговой линии. Высадиться будет сложно. А дальше за берегом местность тоже им не благоприятствует, там полно рек и заливчиков и почти нет приличных дорог.
— Так какого хрена они там высадятся? — не понял Бацзы.
— Именно по той причине, по которой Первая и Восьмая собрались у Шархапа, — самоуверенно заявил Алтан. — Шархап — очевидное место для высадки. Мугенцы не ожидают, что кто-то будет оборонять Муруй. Они ведь не рассчитывают на говорящих птиц, знаешь ли.
— И таких милых, — сказал Юнеген.
— Спасибо, — улыбнулась Кара.
— К берегу у Муруя выходит сеть ирригационных каналов и рисовых чек. Мы затащим лодки как можно дальше вглубь суши, а Агаша отрежет им путь к отступлению, обратив течение вспять.
Все посмотрели на Агашу.
— Ты сумеешь это сделать? — спросил Бацзы.
Агаша покачал головой, то есть пузырем воды.
— Для флота такого размера? Непросто. Могу дать вам полчаса. Максимум час.
— Этого более чем достаточно, — отозвался Алтан. — Если сгоним их в одно место, то спалим за несколько секунд. Но нужно загнать их в узкий канал. Рамса. Сможешь отвлечь внимание?
Рамса бросил Алтану через стол мешок с чем-то круглым.
Алтан поймал его, открыл и скривился.
— Что это?
— Магическая масляная бомба, сжигающая даже кости, — ответил Рамса. — Новая модель.
— Отлично. — Суни наклонился к мешку. — Из чего она?
— Тунговое масло, нашатырь, луковый сок и дерьмо, — с удовольствием перечислил ингредиенты Рамса.
— Чье дерьмо? — слегка встревожился Алтан.
— Это не имеет значения, — поспешно ответил Рамса. — Этим можно сбивать птиц в небе с пятидесяти футов. Могу соорудить и несколько бамбуковых ракет, но их сложно поджечь в такой сырости.
Алтан поднял бровь.
— Точно, — хмыкнул Рамса. — Обожаю спирцев.
— Агаша обратит вспять течение и загонит их в ловушку, — продолжил Алтан. — Суни, Бацзы, Рин и я займем оборону на берегу. Из-за тумана и дыма видимость будет ограниченна, и они решат, что нас гораздо больше.
— А если они попытаются прорваться на берег? — спросил Юнеген.
— Ничего не выйдет, — ответил Алтан. — Там болота. Они попадут в топь. Ночью им ни за что не найти твердую землю. Мы будем оборонять важные точки по двое. Кара и Юнеген отвяжут лодки с припасами от фургона и затащат их в основной канал. Все, что мы не сумеем забрать, сожжем.
— Есть одна проблема, — сказал Рамса. — У меня нет пороха. Наместники не хотят делиться.
— С наместниками я разберусь, — сказал Алтан. — Продолжай делать эти бомбы с дерьмом.
Великий военный стратег Сунь-цзы писал, что огонь можно использовать сухой ночью, когда пламя способно распространиться беспрепятственно. Огонь нужно пускать по ветру, чтобы тот гнал дым во вражеский лагерь. Огонь нужно использовать ясной ночью, когда дождь его не погасит.
Огонь нельзя использовать ночью, подобной этой, когда влажный ветер с моря помешает ему распространиться, когда важнее всего остаться невидимыми, а любой свет выдаст их местонахождение.
Но они не будут использовать обычный огонь. Им не понадобятся хворост и масло. Не понадобятся факелы. У них есть спирцы.
Рин пригнулась в тростнике рядом с Алтаном, всматриваясь в темнеющее небо в ожидании сигнала от Кары. Они прижались к илистому берегу. Вода проникала сквозь тонкие рубахи, а торф вонял тухлыми яйцами, при каждом вдохе хотелось чем-нибудь заткнуть рот.
На противоположном берегу Суни и Бацзы подползли к реке и скрылись в тростнике. Между ними находились лишь две тонкие полоски твердой почвы между рисовыми чеками, узкие клочки, протянувшиеся в болото как пальцы.
Густой туман, в котором отсырел бы любой хворост, давал им преимущество. Он благоприятствовал высадке Федерации, но также скроет цыке и преувеличит их численность.
— Откуда ты знал, что будет туман? — прошептала Рин Алтану.
— Во время дождей всегда туман. Сейчас влажная часть цикла на рисовых чеках. Птицы Кары на прошлой неделе присматривали за перемещениями облаков. Мы изучили эти болота.
Алтан уделял потрясающее внимание деталям. Цыке действовали с помощью системы сигналов и ключей, которые Рин ни за что бы не расшифровала, если бы не вызубрила днем ранее. Когда над головами летал сокол Кары, это был сигнал для Агаши начинать манипуляции с речным течением. За полчаса до того низко над рекой пролетела сова, подав знак Бацзы и Суни съесть горсть цветных грибов. Прием наркотиков был точно рассчитан, чтобы они подействовали к прибытию флота.
Любители размышляют над стратегией, однажды сказал на занятиях Ирцзах. Профессионалы продумывают логистику.
Рин проглотила горсть маковых зерен, как только заметила первый сигнал Кары, они прилипли к горлу, но быстро упали в желудок. Она ощутила эффект, как только встала — в голове возникла легкость, но никакого дурмана, и Рин могла держать в руках меч.
Алтан ничего не принимал. По какой-то причине ему не нужны были наркотики, чтобы вызвать Феникса. Он вызывал огонь с той же легкостью, как мог бы свистнуть. Пламя было его частью, и Алтан управлял им без усилий.
Над головой раздался слабый шорох. Рин едва различила силуэт сокола Кары, пролетающего во второй раз, чтобы предупредить о прибытии сил Федерации. Рин услышала со стороны канала легкий плеск.
Она посмотрела на реку и увидела не лодки, а шеренгу солдат Федерации, бредущих по воде, доходящей им до плеч. Над головами они несли деревянные доски.
Она поняла, что это инженеры. Они построят из досок мосты, чтобы переправить на сухую землю припасы с кораблей. Умно. Инженеры также несли высоко над темной водой водонепроницаемые фонари, отбрасывающие на канал призрачное свечение.
Алтан подал знак Суни и Бацзы припасть к земле, чтобы их не заметили среди тростника. Длинная трава щекотала уши, но Рин не пошевелилась.
И тут Рин заметила далеко в устье канала смутное мерцание сигнального фонаря. Поначалу она увидела только лодку.
А потом из тумана появился весь флот.
Рин пересчитала лодки. Их было двенадцать — тонкие, хорошо сконструированные речные сампаны, в каждом по восемь человек в ряду, а в центре лодки — горка сундуков с припасами.
