Глава 25
Избегать Тимура я не собиралась. Худшее, что можно сделать для порождения ненужных слухов, – начать прятаться. Он примет любую версию, какую я соизволю озвучить. Как раз по дороге и придумаю. Хотя запросто скажу правду, не все ли равно? Тимур не враг мне, по большому счету. Его осуждение, даже если таковое последует, меня не беспокоит.
А еще я поняла кое-что важное – наши отношения с боссом никакой романтики не подразумевают, мы взаимно хотим друг друга, на этом все. Но мне, чисто по-женски, немного хочется, чтобы он проявлял инициативу: пусть не бегал за мной, но сам придумывал, как организовать нашу встречу. То есть я определенно не стану подгадывать время, чтобы его застать. И уж, само собой, не буду ему звонить. Ждем субботы. Или не ждем, но лишь в случае, если Александр Дмитриевич подсуетится. Для меня это, честно говоря, стало бы знаком его заинтересованности, чуть большей, чем «Карина просто под руку попалась и неожиданно оказалась ничего так».
И, как обычно, прекрасные планы нарушаются непредвиденным хаосом. Особенно когда есть в моей жизни знакомец, рожденный лишь для того, чтобы сеять хаос.
– Лёха?! – я забылась и воскликнула на весь автобус. – Зачем звонишь? А как же два месяца?
– Какие два месяца, любимая? – угрюмо протянуло это бедствие. – У меня случился прегадостный денёк.
– Прегадостное десятилетие, ты хотел сказать?
Он тяжело вздохнул:
– Не до сарказма мне сейчас. Карин, я звоню тебе, потому что больше не к кому обратиться.
Тон его был действительно непривычным – слабым каким-то, безжизненным. Потому я не выдержала и буркнула:
– Я пожалею об этом, но спрошу – что случилось?
– Я в полиции… Один звонок выпросил. Кариныч, это чистое недоразумение. Я в клубе был… со вчерашнего дня, а сегодня там какая-то облава. Меня просто за компанию прихватили. Случайно в кармане укроп просыпал, а они как давай орать… ну вот.
– Что?! – на меня снова оглянулись другие пассажиры, я извиняясь улыбнулась и сильно сбавила тон. – Лёха, тебя с наркотой поймали?
– С укропом, если быть точным. Пока экспертизу не проведут, будем называть укроп укропом.
– Ну ты и придурок…
– Не ругайся. Нельзя ругаться, когда человеку и так плохо. Лучше прилети на крыльях ночи, спаси и опохмели. В любом порядке.
Я едва не проехала нужную остановку. Выскочила на улицу и остановилась подальше от прохожих.
– Лёш, ты мне-то на кой-черт звонишь?
– А кому еще? Мне только один звонок разрешили!
– Тем более! Звонить надо было брату или родителям, или там своему парню. Человеку, который может тебе хоть чем-то помочь… – подумала и добавила очевидное: – Если захочет еще тебе помогать.
– Мой парень вместе со мной тут тусит, – он, кажется, начал хихикать. – Мы вчера только познакомились. Но я свято верю, что такие приключалки в начале отношений – само то!
– Лёха, не отвлекайся!
– А, ну да. Родители меня вытащат, а его нет. Как я им товарища своего представлю? «Это, мать вашу, самый охеренный членище за всю мою жизнь, именно он укроп в моем кармане и просыпал»? А Сашка просто трубку бросит. Вот тебе и звоню. Методом исключения выбрал. И потому что у тебя сердце доброе. И сиськи нормальные. Получился комплимент?
Я втянула воздух сквозь плотно стиснутые зубы.
– Ты, балбес, серьезно считаешь, что у меня за спиной штат адвокатов?
– Нету, что ли? – нет, с ним там явно неплохо обращаются, раз он шутливого настроения не растерял. – Карин, да ладно тебе, мы ж родные люди! Я рыбка мелкая, на мой залог больше двухсот кусков не попросят!
– Двести тысяч? – нервно усмехнулась я. – У меня как раз столько осталось с билета на автобус!
Он, конечно, уловил сарказм, но профессионально сделал вид, что не уловил:
– Спасибо, благодетельница, жду! – и тотчас отключился.
Я застыла минут на десять. Нет, я вообще не считала себя обязанной помогать этому припадочному. Более того, поняла, что уже зря помогала – такие потом садятся на шею и только тебе звонят, как единственному спасителю. Но и полностью проигнорировать его проблему не смогла. А вдруг у него в самом деле единственный звонок был? И ситуация экстраординарная: можно забыть о том, что я не собиралась сама начальнику названивать. Просто сообщу, пусть они между собой разбираются.
– Секунду, Карин, – ответил Александр Дмитриевич на мой звонок. Судя по звукам, он куда-то выходил или, наоборот, заходил. После чего голос его зазвучал не так сухо: – Я не против, чтобы ты мне звонила, но я снова занят. Мы можем общаться во внерабочие часы?
В его усмешке я услышала подтекст: он воспринимает меня как навязчивую любовницу, которой неймется отрывать его от дел. Притом он не осекает меня, не раздражается, а равнодушно устанавливает границу. Как неприятно. Надо было Веронике Ивановне звонить, как это сразу в голову не пришло? Но сейчас просто высказалась:
– Мы можем вообще не общаться, Александр Дмитриевич. Ваш брат в полицейском участке…
– Хватит. Я отключаю вызов.
Повысив голос на полтона, я закончила:
– Он сообщил мне, чтобы я сообщила вам. Все. До свидания.
А вот и раздражение подоспело:
– С какой радости ты его интересы представляешь?
– Потому что вы бы бросили трубку.
– Конечно! Этому придурку даже полезно столкнуться с проблемами от собственных действий, быстрее повзрослеет!
– Решать вам, – я и не собиралась психовать по этому поводу.
– Ладно, – через пару секунд выдавил он. – Номер участка.
– Понятия не имею!
– Я смогу быть дома через полтора часа, поедем разбираться вместе.
Я только теперь начала волноваться:
– А я-то зачем?
– Ну, тебя же никто не заставлял вписываться.
– Никто не заставлял?! – я и не заметила, как полное спокойствие превратилось в голые нервы. – Да ваш Лёха как бронебойная торпеда!
– Приятно знать, что из нас ты называешь торпедой именно его.
– Я не в этом смысле!
– Почему же? Я явственно услышал, как ты назвала Лёшку торпедой, а я в сравнении с ним – пушистый медвежонок. За это, думаю, нам с тобой сегодня светит секс в полицейском участке.
– Что?!
– Я пошутил. Или нет. Не всегда получается договориться с дежурным о свободной камере.
– Что?!
– Все, Карин, мне надо идти. Через полтора часа заеду.
Понятное дело, что я за это время справиться с уборкой не успевала. Потому решила пройтись по поверхностной программе: быстро смахнуть пыль в гостиной и спальне владельца, а полы помыть только на первом этаже. Носилась туда и обратно, а Тимур ехидно интересовался:
