Ещё один вздох, и его руки лягут мне на плечи, и будет слишком поздно…
Нет, – поняла я. – Я же просто умру… Лучше не начинать. С ним. И не верить. Ни за что не верить.
Моя рука утвердила ролл в тарелке, как сюзерена на престол. Я опустила ресницы на мгновение, и с полувздоха вернула себе самообладание. Лучше играть. На войне, как на войне. Словно ничего не заметив в его движении ко мне, я развернулась и скользнула к другому концу барной стойки. Подняла глаза и беззаботно сказала:
– О, спасибо! Это просто так свет падает. Приятно, что вы начали учить русский! И что начали с моего списка. Но надо ещё поработать над произношением.
Запихнула в рот ролл «Калифорния» целиком. На всякий случай. Улыбнулась. Кхм…
Джек опешил.
– Балерина, – глухо проговорил он, – ты…
И вопреки всем правилам корпоративной этики, быстро подавившись роллом, я перебила генерального директора:
– Да, я понимаю. Очень поздно. Уже вызываю такси.
Желваки заходили ходуном по скулам Джека. Он громко выдохнул и начал поправлять рукава, застегнул манжеты, словно это было крайне важным и неотложным делом. Взглянул на меня. Глаза шефа потемнели. Моё сердце сжалось. Да, оно хотело бы, чтобы всё было иначе. Но я не могу. Потому что он – это он. А я – это я. И так будет правильно.
Полтора метра тёмного мрамора барной стойки, уставленной судочками из ресторана, казались спасительным водоразделом между крошечной шхуной и огромным военным авианосцем, готовым пальнуть из всех орудий. Я уткнулась в телефон, ища спасительный номер такси. В воздухе пахло уже не поцелуями, и даже не электричеством. А ракетами Томагавк.
– Останешься здесь, – рыкнул Джек. – На работу не опаздывать.
– Но сэр…
– Одну не отпущу! В городе, где издревле полно маньяков. Утром пришлю за тобой Касима.
Он сгрёб ключи со стойки, схватил пиджак и с показным безразличием быстро направился к выходу.
Я проследила за ним взглядом. Где-то в сердце, далеко-далеко, как эхо грозы, так и не накрывшей город, заныло: но вдруг он правда…? А я упустила шанс… и буду жалеть?
Калитка с лязгом закрылась за ним. Что мне тут делать? Одной? Захотелось плакать.
Я выдохнула и закусила губу: нет уж, не расплачусь. Я заставила себя улыбнуться. Всё ведь хорошо! Всё прекрасно, чёрт… Взяла в руки ложку, ещё хранящую тепло Джека. Повезло ей… К счастью, тальятелле, чизкейк в судочке и осиротевшие роллы были готовы скрасить моё одиночество. Вот и воспользуюсь.
Увы, всё оказалось вовсе не так возвышенно и философски, как в стихах Блока. В реальной жизни – проще и прозаичнее.
Ночь. Особняк. Диван. Еда.
* * *
Я написала смску Касиму и успела перед работой заехать домой, выдать маме таблетки и переодеться. Заявиться в офис во вчерашнем, к тому же мятом, – это повод для улья сплетниц пожужжать ещё больше. Не выйдет! Дина явно покопалась в обновках, поэтому я заперла шкаф на ключ, а затем и комнату.
Стоило мне переступить порог холла, Рита и Лали подхватили меня под руки и утащили в кофе-бар, где тёрла стол в углу сонная официантка Лариса. Я взглянула на её рыжую шевелюру, вспомнила последствия урагана в спальне Джека и убедилась в том, что поступила ночью правильно. Но Рита и Лали нависли надо мной с таинственными лицами, сунули мне кофе под нос и потребовали:
– Выкладывай!
– Что выкладывать? – не поняла я.
– Что с директором творится? – сказала Рита. – Заводу каюк или что?
– Да, вот я тоже не поняла, – подключилась к разговору Лариса, тут же проснувшись. – Я ему кофе в номер понесла, а он как рявкнет на меня: «Иди отсюда! Не мешай!» Как будто не сам этот кофе заказал.
– Ну, он часто рычит, – пожала я плечами, – что в этом такого?
– Да нет, – громко зашептала Лали, – Светлана Александровна же встречается с Марченко из охраны, он сегодня в ночном дежурстве был. Так вот, Марченко сказал, что генеральный директор пришёл откуда-то ночью. Часа в два. Пешком. Один.
– Как пешком?! – я опешила.
– На своих двоих. Его не ограбили? Машину не свистнули? – допытывалась Рита.
– Нет, Касим бы сказал. И я бы точно знала. Может, прогуляться захотел, – пробормотала я. – Особенно если не спалось.
– Точно не спалось, – кивнула Лали. – В пять утра, как говорит Марченко, вышел из гостиницы, потребовал у дворника косу. И косил.
Я закусила губу, пытаясь не выпустить наружу дурацкую и ничем не оправданную улыбку. Вспомнилось, как герой Адриано Челентано дрова колол в старой итальянской комедии.
– Выкосил вручную весь газон вдоль западного забора. От гостиницы до столовой, – продолжила Лали.
– В гостиницу вернулся, как раз когда я смену приняла, – добавила Лариса. – Мокрый. С косой. И даже не улыбнулся. Вообще…
– Нас закрывают?! – выпучив чёрные глаза, проговорила Рита. – Лучше знать заранее. Признавайся, Сашка!
Хм… так я вам и признаюсь, – подумала я и сказала вслух, больше не пряча улыбки:
– Какие вы смешные! Просто у человека напряжённая работа. Думаете, легко руководить предприятием в чужой стране, не зная языка, к тому же в кризис? Он как раз и напрягается, чтобы завод не закрыли. И пока успешно. Губернатор области обещал поддержку, между прочим.
– Точно? А почему он косит?! – не отставала Рита. – Это же странно…
– Любит Джек это дело, – выдумала я на ходу, – на ферме каждое лето проводил. У бабушки. Там и пристрастился.
– Фу-ух. То есть пока можно не искать другую работу? – спросила, моргая, Лали.
– Можно, – и в ответ на подозрительность во взгляде Риты я добавила. – Честное слово! Если что, вы первыми узнаете. И остальным шушукальщикам скажите: у шефа нервы не железные, он тоже человек. А сами пусть работают лучше.
И я была отпущена с миром. Наткнулась на Кирилла, но кивнула так же, как всем, несмотря на его полные намёков взгляды. Мне отчего-то совсем не хотелось тратить себя на него.
Я пошла вверх по лестнице. Губы сами собой складывались в улыбку, хотя мне было искренне жаль Джека: так мало спал, косил, неужели не мог заснуть из-за меня?! Вот и чему тут радоваться, скажите на милость? Он же не железный, хоть и медведь. Но сердце радовалось и танцевало.
Наверное, я просто ужасно коварная. В стекле углового кабинета отразилась моя кудрявая голова и невинное лицо. Мда, а с виду и не скажешь…
* * *
Шеф заявился в офис на полчаса позже обычного. Моё сердце забилось при виде него. Глупое какое!
Подчёркнуто равнодушно он бросил «Hello» и ушёл к себе. Диана куда-то отлучилась, и потому его традиционный кофе из кофеварки налила я.
Джек читал утреннюю отчётность и не обратил на меня никакого внимания. Я тихо поднесла чашку. Стол перед ним был завален стопками документов на подпись. Я обошла, чтобы не тянуться и не плеснуть случайно на бумаги. Взглянула на директора. И непозволительно долго задержалась рядом, рассматривая сбоку его широкие плечи, громадный бицепс, вырисовывающийся под белой рубашкой, коротко остриженные чёрные волосы, загорелую шею… Парфюм снова, как вчера, закружил мне голову. Во мне что-то замерло. И вдруг Джек резко развернулся:
