Недавно я обнаружил в доме Натали сертификат с курсов по повышению сексуального мастерства. Черт, чем интересно они занимались на этих курсах? И на ком практиковали свои умения? Похоже, моя подруга убеждена, что в отношениях мне нужен только секс. Это правда, но только отчасти. Просто потому, что она не могла мне дать больше ничего другого. За два года наших отношений она даже не удосужилась узнать о моих интересах. Мы никогда не разговаривали о книгах, живописи, искусстве, она понятия не имела, куда я уезжал несколько раз в месяц, чтобы «выпустить пар»…
— Ну, так что? Зайдешь? — вверх-вниз скользила ладонью по моему члену, прекрасно осознавая, что еще немного, и животный инстинкт возьмет надо мной верх. Но, все-таки сделав невероятное усилие над собой, резко убрал ее руку и отодвинулся ближе к окну.
— Я уже все сказал! Макс, поехали! — разочарованно вздохнув, девушка вылезла из машины, и, покачивая идеальной задницей, направилась к воротам. Мой водитель с открытым ртом проводил ее взглядом. Они все хотят ее, а она принадлежит мне, наверное, только это и держит нас все еще вместе…
***
Сейчас ранее утро, и из-за двухнедельного отсутствия в городе у меня действительно накопилась масса дел. К счастью, переговоры во Франции прошли успешно: наша промышленная компания в скором времени обзаведётся новыми европейскими партнерами.
— Мистер Коллинз, в офис? — поднимаю глаза на Макса, ощущая, как веки снова тянут их вниз.
— Тут неподалеку есть какая-нибудь кафешка?
— Да, прямо на побережье «Старбакс»! Минут пять отсюда!
— Так чего ты ждешь? — без дозы кофеина мне сейчас точно несдобровать.
Забегаю в «Старбакс», воодушевленно отмечая, что, хоть все столики и заняты, очереди у кассы нет.
— Двойной эспрессо, с собой! — включаю улыбочку а-ля «мистер совершенство», и девушка за барной стойкой моментально расплывается в ответной.
— Как вас зовут? Какое имя написать на стаканчике? — я уже собираюсь продолжить легкий флирт, как вдруг слова застревают на языке. Мой взгляд останавливается на столике возле окна, открывшаяся картина, кажется до боли знакомой: за столом сидит девушка и что-то торопливо рисует. Во всей ее манере чувствуется такая нетерпеливость, как будто пальцы не поспевают за музой, диктующей ей из-за спины все новые и новые образы. Голос на заднем плане назойливо повторяет.
— Так какое имя написать?
— Лана… — шепчу одними губами.
— Что? Я не расслышала? — поднимаю непонимающий взгляд, как будто меня только что треснули по голове молотом Тора.
— Любое. Не важно. Я спешу… — вновь исподтишка поворачиваю голову в сторону окна. Девушка за столиком настолько поглощена рисованием, что, кажется, не обратит внимания, даже если в городе начнется зомби-апокалипсис. В один момент она замирает и немного хмурится, а затем прикусывает нижнюю губу, и вновь берется за карандаш. Столько лет прошло, но ничего не меняется…
Я никак не могу отделаться от одного детского воспоминания.
***
Мне лет восемь, забегаю на кухню освежиться лимонадом и сбиваю с ног маленькую девочку. «Откуда она вообще здесь взялась?!» Малышка падает на пол, и по всей кухне разлетаются альбомные листы. Я машинально наклоняюсь, протягивая ей руку, девочка поднимает на меня испуганные глаза, и… на секунду я теряю дар речи. Ее ясные лазурно голубые глаза просто парализуют. Откуда они вообще взялись на ее смуглом личике?! Невообразимый контраст. На вид ей лет пять, симпатичное лицо обрамляют две косички цвета молочного шоколада. Девочка улыбается и, показывая на пол, смущенно произносит.
— Поможешь собрать?
По всей кухне валяются какие-то рисунки. Поднимаю один, изумленно присвистнув — я на три года старше, но никогда так не нарисую! У нее явно талант.
— Это все ты нарисовала???
— Конечно! Когда я вырасту, то стану знаменитым художником! — губы малышки растягиваются в прелестную улыбку, у меня внутри все сжимается от какого-то странного неизведанного чувства, почему-то хочется громко рассмеяться в голос. Но девочка серьезно спрашивает.
— Хочешь, когда-нибудь нарисую и твой портрет?
***
Перевожу рассеянный взгляд за барную стойку. Скулы сводит задумчивая улыбка, больше смахивающая на звериный оскал. Она сама предложила эту идею…
Бариста протягивает мне стакан с кофе, заискивающе улыбаясь. На стаканчике размашистыми буквами выведено «Хорошего дня!». Как банально. Я наклоняюсь к ней, и, засовывая стодолларовую купюру в оттопыренный фартук официантки, произношу заговорщическим шепотом.
— Цитрусовый раф и самый вкусный десерт для той задумчивой девушки возле окна! На стаканчике напиши «Для твоей музы». — Уже собираюсь развернуться к выходу, как официантка расстроено произносит.
— Вы не первый, кто пытается подкатить к этой художнице… Даже не надейтесь, она всех отшивает!
Так что ей передать?
— Скажите, от незнакомца, который ценит искусство… — подмигиваю удивленной бариста и удаляюсь из кафе.
Бриз океана обдает своим волнующим дыханием, а запах свежесваренного кофе вперемежку с соленым воздухом и недосыпом дурманит голову похлеще Совиньон Блан. Лана. Все такая же помешанная художница. Не смотря на то, что в скором времени я разрушу ее жизнь, последние слова официантки на ее счет вызывают в душе странное ликование.
Глава 5
POV. Лана
— Мисс, вам просили передать! — я поднимаю глаза на официантку с подносом, и растерянно развожу руками. Ненавижу, когда меня отвлекают от работы.
— Спасибо, но я больше ничего не заказывала!
— Нет-нет, это для вас! Незнакомый мужчина, который только что вышел из кафе, просил передать!
— Он сказал что-то еще? — я тупо разглядываю стакан с надписью «для твоей музы». Мимолетная улыбка едва касается уголков рта. Как мило. Официантка тем временем водружает свой поднос прямо на мои эскизы.
— Нет, он просто очень долго вас разглядывал…
— И никак не представился?
— Нет, но знаете, он нереальный красавчик! Наверное, актер… типаж как у Бетмена Кристофера Нолана. Он так смотрел на вас, как будто хотел съесть, и еще…
— Ясно, тут все актеры… — раздраженно перебиваю ее, не в силах выслушивать чушь, обусловленную периодом пубертатного созревания.
«Интересно, что он заказал?» Я машинально делаю глоток: терпкий вкус цитрусового сиропа распространяется по моим рецепторам, заставляя глаза удовлетворенно прищуриться. Как он угадал? Ведь я с самого детства обожаю апельсины…
В этом поступке незнакомца было что-то вдохновляющее, то, что открывало простор для фантазии. Интересно, почему он не попытался познакомиться или просто заговорить?! Хотя, у него все равно не было ни единого шанса. Мужчина бы сразу получил железный отпор. Все эти пустые актеришки, помешанные на собственной неотразимости, совершенно меня не интересовали. Но, тем не менее, во всем этом было нечто волнующее. Апельсиновый раф вкупе с черничным пирогом от незнакомца у барной стойки. Мне захотелось узнать, как он выглядит, и чем был продиктован этот его выбор для меня?!
