Рита склонила голову, роняя печальную улыбку.
— Я…,- посмотрела на Егора, — я не требую к себе особого отношения, но ты можешь хотя бы не грубить, — слова повисли в воздухе
Между ними вновь наступила тишина. Она была оглушительной. Рита с шумом выдохнула, потянулась за бокалом, именно в этот момент Егор заговорил вновь.
— Романов мой старый знакомый, сейчас уже конкурент.
— Он не очень хороший человек, да?
— Не очень — слишком мягко, чтобы быть правдой.
Рита закаменела, чувствуя подступающую тошноту. Мозг сразу выдал его слова. От этого ей стало еще больше не по себе.
— Когда можно будет уехать?
Марков молчал. Прошло почти пять минут, прежде чем он очнулся от транса.
— Сейчас, — встал со стула, — мы уезжаем сейчас.
Рита подскочила за ним, оглядываясь по сторонам. Егор продолжал смотреть куда-то в толпу. Но она не могла понять, что происходит. Почувствовав захват, девушка послушно пошагала следом.
У выхода их догнал мужчина. Он спотыкался, его дыхание сбилось, нарушая речь.
— Егор, — окликнул незнакомец, расстегивая пальто, — я хотел поздравить…
— Я тебя не звал, — Марков с силой сжал Риткину руку. Девушка сморщилась, пытаясь вырвать ее, но это оказалось бесполезным.
— Егор, я понимаю, что виноват, но…
— Охрана, — скомандовал, смотря мужчине прямо в глаза. Он не видел в них ничего, или не хотел видеть. Он считал, что там была пустота, — выведите господина Раевского из зала, — голос был стальным. Рита слышала много интонаций в свой адрес, но это… Это было нечто. Лютая ненависть, покрытая корой презрения.
За спиной мужчины выросла охрана. Они любезно проводили его к выходу. Все это время Егор смотрел им вслед, смакуя каждую секунду унижения этого мужчины. Прищуренный взгляд, слегка дерзкая улыбка, от которой за километры веяло холодом. Рита стояла неподвижно. Она не чувствовала боли. Ее поглотил страх, жуткий, необъятный страх.
Как только двери закрылись, наступило облегчение, и оно не принадлежало ей. Рита почувствовала, как расслабился Егор. Она заворожено наблюдала, как меняется выражение его лица, ненависть сменяется каким-то отчаянием, но он быстро берет себя в руки.
— Если ты хоть слово скажешь моей матери о том, что сейчас произошло…,- его голос груб, к нему вновь возвращается этот металлический оттенок.
— Я ничего не скажу, — Марго ежится. Она до сих пор не понимает, что произошло, но то, что этот человек действует на Маркова, словно красная тряпка на быка, нет никаких сомнений.
Из-за дверей выплывает изрядно пьяный Руслан. Завидев его, Марков ухмыляется.
— Нет, пожалуй, дом отменяется, — сообщает Рите. Сейчас ему нужен алкоголь, сейчас он ему жизненно необходим.
— Там все только вас и ждут, — заикается Руслан, — танец же! — Рита хохочет, не в силах сдержать смех. Пьяный Коршун, это то еще зрелище. Егор закатывает глаза, уволакивая ее за собой.
В зале сменяется музыка, она чувствует эту близость, чувствует Егора. Его стальную хватку, аромат духов и эту раздражающую нотку насмешки.
Музыка становится громче, они начинают двигаться, и Марго сразу задается вопросом, о том, где он научился так хорошо танцевать, в то время как она, кажется, уже успела отдавить ему ноги.
— Еще несколько минут, и я буду носить ласты, — он говорит это серьезно, но в глазах пляшут черти.
— Тебе пойдет, — девушка мило улыбается, отстраняясь от мужчины на вытянутую руку, а после с силой возвращается обратно, полностью прижимаясь к нему.
Марков перехватывает ее руку, стараясь не переборщить с силой захвата. Он кожей чувствует ее волнение. Вообще, то, что Ритка — это открытая книга, понятно с первого взгляда. По ней сразу можно определить, в каком она состоянии духа, когда ей страшно, весело или же грустно. По ней можно прочесть все. Сколько они знакомы, неделю? Но с первой их встречи у нее все на лице написано.
— Ты нравишься моей матери, — вдруг неожиданно говорит он. Рита молчит, ожидая дальнейших размышлений, — она слишком ЗА тебя, — краешки губ ползут вверх, и Егор запрокидывает голову кверху.
— Она очень хорошая, — отвечает Рита, ухватывая Ирину глазами.
— Именно, — музыка нарастает. Егор с силой прижимает Лаврову к себе. Его губы застывают прямо над ее ухом, — если ты хоть раз попробуешь манипулировать мной с помощью моей матери, заставляя ее нервничать, — музыка останавливается, как и рука Егора на щеке Марго, — не думай, что я спущу тебе это с рук. Моя мать, единственный человек, мнение которого что-то для меня значит, и я очень не люблю, когда она волнуется. Запомни, в этой ситуации, виновницей всегда будешь ты, — Рита сглотнула, положив свою руку поверх руки Егора. Зал взорвался аплодисментами.
Мужчина молниеносно перевел взгляд на ее жест, удивляясь.
— Твоя мама, единственный человек, который относится ко мне по-человечески, поэтому, чтобы ты себе там не придумал, я скорее позволю тебе себя придушить, нежели захочу ей навредить. Ясно? — бросила с вызовом.
Егор отнял свою руку вместе с Риткиной. Медленно проводя по ее талии.
— Я тебя услышал.
* * *
Люди хлопают в ладоши. Каждый в зале понимает, что молодожены не сидят с гостями вечность. Все и всегда уезжают. Брачная ночь. После каждой свадьбы. Впереди влюбленных ждет первая брачная ночь. И эта свадьба, как и тысячи других, не может быть исключением. Гости уже пьяны, подарки подарены, речи сказаны, все соблюдено, как и должно быть.
Рита мило улыбается, прощаясь с Ириной Александровной. Она влюблена в эту женщину, в ее доброту, милосердие. И как у такой прекрасной женщины мог вырасти такой сын. Думает она в промежутках между речами, поглядывая на Егора, который усаживает Коршуна в машину.
— До свидания, милая, — женщина целует Риту в щеку, сжимая в объятиях.
— Досвидос, — урчит Савелий, накидывая на мать шубу.
Рита расплывается в улыбке. Ей по душе этот парень, столько энергии и позитива она не видела еще ни в одном человеке.
Пока они с Ириной любезничают, Коршун ржет, подобно лошади.
— Ты же обещал не пить, — бурчит Егор.
— Я и не пил, — Руслан моргает. Его выражение лица становится более чем глупым, — а вот Луизка, ууу, — задирает голову к небу, — о, Медведица. Большая или маленькая? — рассуждает икая.
— Астроном хренов.
— Я не астроном, я…,- поднимает указательный палец, ступая назад и натыкаясь на Риту, — пардон, — пропускает девушку в машину, — шеф, трогай, — орет Коршун, хлопая ладонью по крыше.
— Какой трогай, — негодует Егор, — в машину сядь, до дома тебя довезем.
Лимузин трогается с места, едва Рита успевает захлопнуть дверь.
