Собрав грязную посуду со стола, Белла с тоской взглянула на сверкающий огнями город. И неожиданно из её глаз покатились слезы, одна за другой, точно наперегонки.
Боже, да разве чувствовала она себя так одиноко когда-то, как сейчас? Разве когда-либо болело и тосковало её сердце по человеку, совершенно не заслуживающего этого?
«Я больше не потревожу тебя, обещаю. А ты делай то, что посчитаешь нужным».
Белла рухнула в плетеное кресло и тихонько зарыдала.
«И береги себя, Белла».
– Ты должен беречь меня, – прошептала она, задыхаясь от тихих рыданий. – Ты, Алекс.
«Готовы?»
«К чему?»
«Я же собираюсь поцеловать вас! Так что, пристегните ремень!»
«Белла, вам не стоит говорить мне такие вещи».
«Почему?»
«Я ведь могу не сдержаться».
В дверь позвонили. Наспех протерев мокрое лицо салфетками, Белла поспешила в прихожую и открыла дверь, даже не посмотрев в экран домофона. На пороге её квартиры стояла Катя и вид у нее был настолько виноватый, что в считанное мгновение обида Беллы обрела какое-то нейтральное очертание, словно она никуда не делась, но и не ощущалась так остро.
– Белл, прости меня… Я…
Белла шмыгнула носом и лениво отмахнулась, последовав обратно на террасу. Она опустилась в то же плетеное кресло, сохранившее в себе аромат легкого цитрусового парфюма Сони, что просидела в нем весь вечер, и откинула голову на мягкую подушку.
– Милая, здесь просто потрясающе! – воскликнула Катя, поставив на стол бумажный пакет, видимо с выпивкой. – Апартаменты сказочные!
– А где Хо? – поинтересовалась Белла без единой эмоции.
Катя поджала губы. Осторожно пододвинув другое кресло к подруге, она опустилась в него и поставила локти на колени.
– Белла, прошу тебя, прости меня, пожалуйста. За это опоздание, за то, что за последний месяц нашла лишь две-три минуты от силы, чтобы поговорить с тобой… Милая, – обратилась она к подруге, коснувшись её руки, – я всегда с тобой, поверь. Времена сейчас какие-то лютые…
Белла слабо улыбнулась.
– Так говоришь, словно я несчастное и беспомощное существо.
– Я так говорю, потому что знаю, что веду себя не хорошо по отношению к человеку, который мне очень дорог. Вместо того, чтобы помочь тебе с переездом, пережить расставание с Алексом и…
– Во-первых, – перебила Белла, напряженно взглянув на подругу, – я никому не говорила о своем переезде. И помощи ничьей не просила. А во-вторых, прошу тебя, перестань постоянно подтягивать ко мне Алекса! Перестань подсовывать мне Германа. Прекрати уже эти свои дурацкие игрульки, Катя! Я сама в состоянии построить свою личную жизнь, мне не нужны помощники!
– Белла, – осторожно прошептала подруга, – что случилось?
Накрыв ладонью лоб, Белла закрыла глаза и с минуту помолчала, совершенно не зная, что сказать в ответ. Она чувствовала усталость от всего, даже от столь внезапного появления Кати, хотя еще пару часов назад очень ждала её.
– У меня все хорошо. Мне здесь очень нравится. А времена действительно лютые.
Катя взглянула на огни ночного города, потом вновь перевела обеспокоенный взгляд на подругу и тут же опустила глаза, когда Белла посмотрела на нее.
– У тебя все хорошо?
– Да… – запнулась вдруг Катя и, прочистив горло, намного увереннее ответила: – Да. Алла уволилась и поставила меня на свое место. Это, конечно, здорово, но забирает много сил и личного времени. Иной раз некогда даже спокойно поесть. В последнее время подумываю об уходе.
– Ты? – удивилась Белла.
– Навряд ли получится как-то разгрузить свои рабочие дни. Я уже предпринимала попытки скинуть половину своей работы на других людей, но сталкивалась с неизбежными неудачами. Все становилось только хуже, – усмехнулась она. – А еще, когда Алекс собрался отходить от дел, так все сотрудники как будто…
– Что? – перебила Белла.
Катя с грустью вздохнула.
– Несколько недель назад он сообщил Хо, что собирается оставить компанию. Мы с ним полетели в столицу, чтобы узнать причину, но Алекс так и не сказал. Просто поставил нас в известность, что продает компанию какому-то миллионеру, а сам – исчезает.
– Что это значит?
– Если бы мы знали, – пожала плечами подруга. – Человек-загадка.
– И чем он планирует заниматься? – не унималась Белла. – Он… Он вернется сюда?
– Белл, нам известно только это и больше ничего. Мы и сами недоумеваем, почему столь уверенный в себе человек вдруг продает такой успешный бизнес. Я знаю, что немалая часть доходов уходит на благотворительность, а все, что сам получает Алекс, мягко говоря, ничто. Хо немного поделился со мной… Он сказал, что свою первую зарплату Алекс отправил в наш местный детский дом. Так продолжается и по сей день, только сумма значительно больше. Сам он жил в собственном кабинете целый год, пока не появилась та самая Алла, которая и заставила его обзавестись жильем.
Белла часто заморгала, опасаясь, что горькая слеза покатиться по щеке.
– А что значит «исчезает»?
Катя пожала плечами, а потом усмехнулась.
– Может, собрался уехать в другую страну?
– Он может так сделать?
– Ну, если он хоть что-то приберег для себя – почему бы и нет? А я очень надеюсь, что несмотря на свое чрезвычайно доброе сердце, что спрятано во льдах, и острый ум, этот человек сумел позаботиться о собственном будущем. Иначе…
– Что? – изумилась Белла.
– Я не знаю. Но у меня такое чувство, что этого ледышку надо спасать, вот только помощь он готов принять не от каждого.
Глава 19
Поскольку у Эли начался очередной учебный год, она больше не могла находиться в студии с утра до вечера, и Грише пришлось вновь заняться поиском нового администратора. За этим нелегким делом он даже не заметил, как сильно в считанные дни изменилась Белла, и что тревога в её потускневших глазах, напрочь съела живой блеск и радость. Со стороны она походила на бесчувственного робота, того самого фотографа, что лишен эмоций и предпочитает просто молча нажимать на спусковую кнопку. Миша вообще избегал какого-либо контакта с ней.
Все, о чем могла, и о чем думала Белла – Алекс. Вопреки голосу здравого смысла, она переживала за него так, словно он был единственным дорогим ей человеком, столкнувшимся с горой тяжелейших проблем.
Её сердце болело за него.
Её мысли тревожились за него.
Её слезы лились исключительно из-за него.
Любовь к Алексу была невозможной и невыносимой пыткой. Масло в огонь подливали собственные воспоминания, такие теплые и уже, к сожалению, далекие. Жара плавила город, а он, как и сама Белла, нуждался в прохладе, в холоде, в дожде и грозах.
