Убираю ее руки, когда та начинает бродить ими по моему телу. Ее пальцы, как огонь, прорывающийся под кожу. Ничего личного, дорогая. Я просто трахну тебя, как и всех остальных. Черт возьми, запах ее кожи. Ее дыхание. Хочется сжать ее до боли. До сломанных костей. До момента, когда она просто исчезнет в моих руках, как иллюзия, которую я нарисовал в своей голове. Ее не существует. Просто тело, которое я хочу взять. Если я сделаю это сейчас, завтра в ней не будет смысла. Я одержим желанием. Поэтому девчонка лишь станет одной из тех, которых я использую в грязных делах. Невидимое существо. Завтра отправлю ее куда подальше. Да, так и будет. Ни одна женщина не переступала порог этой квартиры. Вытравлю ее отсюда, из головы, отовсюду, как надоедливую муху. Ее тело горячее и упругое. Нет. Мой братец не получит ее, не до того, как я закончу начатое. Почему я до сих пор не сделал этого? Такая влажная. Для меня. Запах – яд. Вкус ее кожи, еще большая отрава, но я не могу оторваться. И травлю себя. Снова и снова. Ее пальцы неумело пробираются вверх по моей шее, тянутся к лицу. Я убираю их. И затыкаю ее рот ладонью, придавливая к стеклу. Все еще робкая. Растрепанная. Щеки раскраснелись. Чувствую пульс ее тела под своими руками, словно свой собственный. Да, черт с тобой. Быстро расстегиваю джинсы и спускаю их ниже бедер. Мой член сразу же упирается ей в живот. Б*ять. Нечто ужасное есть в этом желании. Я никогда не чувствовал приближающегося конца раньше, чем что-либо могло начаться. Она смотрела на меня, хлопая длинными ресницами, ее дыхание опаляло мою руку, и мне стало необходимым убрать ее и отойти назад, потому что я больше не хотел прикасаться к тому, что видел. Мое чертово сердце билось так, что я ощущал его отголоски в гребаных пальцах. Ее грудь вздымалась чаще, чем я мог себе представить.
Я просто гребаный кретин. Я должен избавиться от этой девицы. Чертовски, запредельно правильно видеть ее голышом, в своей квартире, в своей мастерской, будто она принадлежала этому месту. Нет. Мне принадлежала. И она больше не стеснялась себя. Своих изгибов, узнаваемых даже в полной темноте. Своей упругой груди. Не обнимала себя, чтобы спрятаться. Если я трахну эту девчонку, это будет самая большая ошибка в моей жизни.
Она шагнула ко мне в то время, когда я застегивал ширинку штанов, борясь с приступом, который толкал меня к неизбежному дерьму. Я ощущал ее кожу, словно б*ядскую агонию во всем теле.
Ее пальцы едва дрожали, когда она коснулась моей груди, но я чувствовал их, будто отбойный молоток. Перехватил запястье уже тогда, когда маленькая рука коснулась моего лица. Я держал ее. Она не отступала. И я, как гребаный камень застыл, глядя в ее мокрые глаза. Почему она плакала? Черта с два меня это волнует. Мои планы. Мои цели. Моя фирма. Она испоганит все, над чем я работал. Годами. Завтра отправлю ее на задание. Или избавлюсь. Поутру.
– Займись со мной любовью.
Что, б*ять? Совсем рехнулась?
Отшвырнул ее руку, к чертовой матери, и схватил за лицо, ее мягкие губы тут же раскрылись и я в очередной раз испытал это мерзкое желание обладать ее ртом. Всем ее телом. И не только им. Но этому безумию не суждено сбыться. Разве за этим она здесь? Маленькая стерва.
– Ты спятила, если думаешь, что можешь манипулировать мною с помощью секса.
– Я…
– Заткнись. – Резко отпустил ее, так что пошатнулась. – Просто заткнись.
В глубине своего извращенного сознания, я ждал от нее чего-то сумасшедшего. Может быть, она бы даже могла запрыгнуть на меня и избить и, я бы принял это в своей привычной манере, но она сделала то, с чем я понятия не имел, что делать. Она просто улыбнулась. В тот самый момент, когда быстро смахнула, скатившуюся по щеке слезу. Я больше не собирался на это смотреть. Это делало меня идиотом.
Глава 23
Пока домыслы и, вполне, оправданные решения находили выход в моей голове, я совершенно забыл о гребаном автоматическом замке в мастерской и кондиционерах, включенных на полную мощность.
Черт бы побрал эту девицу. Я и глаза не сомкнул из-за этой паршивки. И у меня было только два решения: выбить из нее все дерьмо новым заданием или отправить домой. В первом случае, она навсегда возненавидит меня, но при этом осядет у моих ног, второй означал, что я больше никогда не собираюсь увидеть ее. Оба варианта мне не подходили.
Я открыл дверь мастерской в надежде, что девчонка будет злобно расхаживать по комнате или колотить в дверь, уничтожит часть моих работ, может быть, даже, все. Но, она просто спала, прямо у порога. Обняв колени и опустив на них голову. Все в помещении осталось нетронутым, кроме ее одежды. И я, вероятно, не замечал раньше, но тут ужасно холодно.
Опустившись на корточки, я стал убирать растрепанные волосы с ее лица, которые шелком струились по моим пальцам. Черт, она даже не нашла, чем укрыться, кретинка.
– Эй, русалочка.
Дерьмо, она такая холодная. Руки покрылись мурашками, и ладони оказались сжатыми в кулаки.
– Эй, это не смешно.
Она не шевелилась. Я с трудом разжал ее пальцы.
– Кира.
Она даже не чувствовала, как ее ногти впивались в рану на ладони и выглядело это ужасно.
– Кира. Черт возьми, я забыл, что ты не сможешь открыть эту проклятую дверь. Я отвезу тебя домой, хорошо? Сегодня. Давай, просыпайся. – Я приподнял ее бледное лицо, и какой-то гребаный рычаг сработал внутри меня, когда я увидел ее почти фиолетового цвета губы, которые вдруг задрожали. Я понятия не имел, что с этим делать! Ее глаза задергались под веками, и я сгреб в охапку ее маленькое холодное тело и понес в ванную.
Она стала часто дышать мне в шею и ее гребаное дыхание единственное, что я хотел ощущать. Затем она вздрогнула и крепко вцепилась в мои плечи, я прижал ее сильнее к себе.
– Кира. – Я снова позвал ее и, она дернулась в моих руках, широко распахнув красные глаза. – Тихо. Я не хотел тебя пугать.
Черт возьми, я как долбанный идиот, радовался тому, что она проснулась. Эта девчонка, определенно, должна исчезнуть из моей жизни.
Ее губы приобретали розоватый оттенок, но она сама продолжала дрожать. И молчать. Мне бы определенно понравилась ее болтовня, прямо сейчас, но она не говорила ничего.
Я медленно опустил ее на пол, придерживая рукой и, принялся снимать с нее одежду, пока набиралась ванна. Мне бы не стоило думать о ее теле прямо сейчас, потому что все, что я собирался сделать это – согреть его и отправить девчонку к чертовой матери отсюда.
* * *
Я молчала, потому что мне нечего было сказать. Я была подавлена. Мне было страшно, не знаю, почему. И, все еще, холодно. Даже, когда опустилась в горячую воду, последняя волна дрожи пронеслась по телу.
Максим залез вместе со мной, прямо в штанах. Мне было плевать, что я снова голая, это уже казалось нормой на сегодняшний день. Ком в горле не переставал давить. Я понятия не имела, чего хотела. И чего хотел от меня этот человек, тем более.
