* * *
Резко проснувшись, я вздрогнула, не сразу поняв, что происходит. Крепкие мужские руки тут же сжались на моем теле и, я протяжно выдохнула, когда ощутила знакомый аромат и тепло. Не помню, как уснула, и как оказалась в объятиях Максима, уткнувшись лицом в его шею, тоже не помню. Приподняв голову, я уставилась на него, практически лишенная возможности пошевелиться. Он приоткрыл один глаз.
– Не хочешь отпустить меня?
– Ты теплая. И хорошо пахнешь. – Он провел носом по моей щеке и уткнулся в шею. Я если честно, не знала, как это понимать. И меня, в отличие, от него, многое беспокоило.
– Достаточно просто одеться. И пахну я тобой, так что льстишь ты сам себе. Отпусти, пожалуйста.
Мужчина уставился на меня, очевидно, не сразу поняв, что я не собираюсь играть в эти игры. Он разжал хватку вокруг моего тела и приподнялся на локтях, я невольно пробежалась глазами по четким, совершенным рельефам его тела, и схватила простынь, чтобы самой прикрыться.
– Я слушаю.
– Я… В общем-то. Я знаю, что мне нужно уехать, но.
– Ты можешь остаться. – Перебил он и, спустив на пол ноги, принялся натягивать джинсы.
– Не поняла.
– Можешь остаться. – Он пожал плечами и обернулся. Я нахмурилась.
– В качестве кого? Твоей подстилки?
Максим задержал на мне взгляд, словно думал о чем-то, затем снова отвернулся, закончил с джинсами. Он провел руками по лицу, запустив их в волосы, замерев в таком положении.
– Я не знаю, ясно? В конце концов, у нас договор. Я не могу придумать решение за пять минут. Просто. – Он выдохнул. – Можешь остаться здесь. Это все.
– Мне нужно забрать вещи из той квартиры.
– Я сообщу водителю.
– Могу я взять Оболтуса?
– Кота? Нет.
Ясно. Конечно, ничего не поменялось, это очевидно.
– Мне, все равно, придется уехать. Срок договора.
– Помолчи, ладно? – Он взмахнул рукой и встал, направляясь к выходу. Я пошла за ним, придерживая рукой простынь, запах которой напоминал о том, что было здесь несколько часов назад.
Я положила ладонь ему на спину и та едва заметно дернулась.
– Расскажешь мне об этом? – Осторожно спросила я, проводя пальцами по ребрам справа. Под рукой. Там, где почти незаметно. И я бы не заметила, если бы не исследовала его кожу, словно металлоискатель. Само собой, он не скажет. Да и хочу ли я вообще что-то знать об этом человеке, кроме того, что сама видела? Пусть все остается на своих местах. Он уходит сейчас из этой комнаты, и также молча совсем скоро покину эту квартиру я.
Глава 24
Остаток дня я провела в постели и ближе к вечеру телефонный звонок разбудил. Блин, совсем про Настьку забыла и про собственные вещи. Богдан ничего не сказал, когда я попросила меня отвезти. Должно быть, Максим предупредил. Кстати, от мысли о нем хочется, прямо-таки, вопить и топотать ногами, как капризный ребенок.
Когда я приехала, Настя уже на чемоданах сидела, в прямом смысле. В одной руке она держала Оболтуса, а в другой горшочек с кактусом.
– Боялась не придешь, меня такси ждет, твои вещи в комнате, я все по сумкам разложила, вроде ничего не забыла.
– Спасибо. Что случилось? – Я погладила Оболтуса по голове, взъерошив рыжую шерсть и тот в ответ потерся о мою руку.
– Квартиру продали. Больше ничего я не знаю. Ты позвони, если найдешь что-нибудь, ладно? Держи.
– Хорошо. Нет, Настя, блин.
Та всучила мне кота и горшок с кактусом, а сама принялась выкатывать чемоданы из квартиры.
– Оставляю на твое попечение.
– Насть, я не могу его взять.
Оболтус потерся о мою грудь и замурлыкал.
– Кир, пожалуйста, это и твой кот тоже. Ты же не хочешь оставить его на улице?
Представив, что наш мохнатый, чистейший котяра бродит по подворотням, замерзший, промокший, в поисках еды, меня аж передернуло.
– Нет, но. Мне некуда.
– Ты же где-то живешь, в чем проблема?
Я поморщилась.
– Это долгая история. Возьми с собой, а осенью привезешь, я найду квартиру.
– У мелкой аллергия на шерсть.
– Блин. – Я с сожалением посмотрела на котяру. – И что мне с тобой делать?
В общем, кота я забрала и кактус тоже. А что? Он точно не линяет. Поливать слишком часто не нужно, да и применение я ему уже нашла. Водитель лишь едва заметно головой покачал, когда я Оболтуса в салон автомобиля заталкивала, тот сопротивлялся и царапался, но потом прильнул к моему животу и замурчал от поглаживаний. Как тебя мимо хозяина протащить-то? Свалились оба на мою голову.
Я же надеялась, что Максим будет на работе, в мастерской, лепя свои дурацкие фигурки или где-нибудь еще, кроме гостиной. В комнате стоял полумрак, мужчина сидел на диване, глядя в одну точку на выключенном телевизоре, в руке стакан с чем-то коричневым, на столе полупустая бутылка. Я замерла у порога с Оболтусом и кактусом в руках, Богдан затащил мои вещи и оставил их у стены.
– Ты. Проваливай. – Мужчина указал на водителя стаканом и остановил взгляд на мне. Кот задергался и, мне пришлось его отпустить, после чего тот поскакал по дивану, и спрятался под ним. Богдан молча ушел, и я даже не сразу заметила, что он больше не стоял рядом со мной. – Какого хера? Я сказал никакой шерсти. – Он встал, сделал большой глоток из стакана и налил еще порцию, я прошла вперед и остановилась перед ним.
– У тебя аллергия?
– Какая, к черту, разница? Я сказал «нет». Разве ты не услышала?
– Я подумала.
– Что ты делаешь? – Он сделал очередной глоток и взял меня за лицо, приподняв кверху.
– Ничего.
– Моя жизнь это – моя жизнь, не смей ничего пытаться в ней изменить.
Я отшвырнула его руку и ткнула в грудь горшок с кактусом.
– Это тебе. – Он поймал его и нахмурился, затем поставил на журнальный столик и снова возвысился надо мной, подойдя ближе. От него несло алкоголем, и было очевидно, что он пьян. Рукава рубашки небрежно подвернуты, почти все пуговицы на груди расстегнуты, и мне захотелось пробраться под эту ткань рукой, но я тут же отогнала от себя эту мысль. Взгляд был рассеянным, когда тот изучал мое лицо, проводя ладонью по щеке, запуская пальцы в волосы. Мне хотелось потереться о его руку, как совсем недавно, Оболтус терся о мою.
– Я могу пережить кота в своей квартире.
– Правда? Тогда в чем проблема?
Его руки по-прежнему вызывали мелкую дрожь по телу и резкую пульсацию в кончиках пальцев. Я думала это пройдет. Гормоны ведь. Однажды Наташа Грошевская, та самая из «Корелл клаб» сказала, что мне нужен член, и я думала, она права, но теперь почему-то все стало только хуже.
