Взгляд ненароком упал на мой оголенный живот, в голове вспомнился недавний тест. Внезапное волнение ударило по голове, дыхание участилось, а в пальцах появилась нервная дрожь. Я должна была сказать Полу главное, но язык не шевелился и немел.
Зажмурившись и настроившись на нужную волну, внезапно открыла их с намереньем сказать главное. Только вот напротив был Пол Морган… Тот самый, который стал моей болью, разочарованием и самым главным испытанием и вместе с тем, показал, какой может быть жизнь и я сама… Но главное, научил любить и быть любимой.
Его кубики пресса ярко очерчивались даже рядом со слабым освещением торшера. Черты лица заострились, а мышцы рук набугрились, когда он наклонился на до мной. Глаза Моргана то ли что-то искали во мне, то ли изучали, запоминали. Но было что-то в этом неповторимого. Дух захватывало от искр в глазах и желания… Губы сами шевельнулись, пока дыхание заходилось от волнения:
– Пол, я должна сказать тебе нечто безумно важное… Это может показаться невероятным или даже глупой шуткой, но я…
Резко губы мужчины накрыли мои, а настойчивый язык проник внутрь. Правая ладонь скользнула по бедру и крепко сжала ягодицу, пока левая пройдя путь по груди и соску сжала горло, позволяя хозяину сделать поцелуй более неистовым и дерзким.
– Знаю, Настя… Это на самом деле странно, невероятно и необъяснимо, но я тоже люблю тебя. – выдохнул он, а затем я ощутила, как его тяжелый член упирается мне в бедро и резко входит внутрь.
Это не было похоже не секс или оргазм. Безумное признание в чувствах? Сумасшествие в постели? Симфония объединения душ? Нет, скорее принятие… Я знала, кто есть Пол Морган. Он груб, жесток, холоден и черств. И между тем видела каждый его достаток в десять раз ярче, чем недостаток. Что это, если не любовь?
А он принимал меня… Я ощущала это с каждым ударом его члена в меня. С каждым хрипом, стоном и каплей пота на лбу. Он вторгался в меня дико, яростно и неистово. Покусывая соски, грудь и непременно целуя в губы, словно боясь нарушить связь, контакт…
– Тебе хорошо со мной? – грубо выплюнул он, когда до финала оставалось лишь пару идентичных движений. Вдох-выдох и он замедляется… Снова и снова давая мне время осмыслить вопрос, восстановить дыхание и ответить, пока его рука держит меня за горло, заставляя смотреть только в глаза: – Ты жалеешь, что осталась тогда? Ушла бы сейчас, если бы этого требовало дело?
– Что? Конечно, нет! – сознание начала прояснятся, а весь ужас сказанных мужчиной слов медленно доходил до сознания. Что за черт?! Он намерен оставить меня одну для какого-то там дела? Желание ударить мужчину и уйти стало не выносимым, только вот его крепкие руки держали меня крепко и по швам, пока не проницательный взгляд заглядывал в душу. – Дай мне уйти! Я хочу встать Пол…
– Нет, – резко рявкнул он, еще крепче зафиксировав меня на кровати. – Еще раз спрашиваю. Если бы сейчас стоял выбор: расстаться ради дела и твоей безопасности или остаться со мной до конца, что бы ты выбрала?
Тело чисто инстинктивно подалось вперед с новой попыткой сбежать и уйти, как вдруг… Я засмотрелась на Пола. Что-то странное промелькнуло в его взгляде… Растерянность? Странно, но после этого его вопрос перестал казаться риторическим. Что если мужчина на самом деле впервые давал мне права выбора?! Нечто, что не мог решить сам, Пол Морган доверил мне, как родному человеку, любимой женщине и другу.
– Я бы осталась с тобой, потому что отныне мы одно целое, дорогой муженек. – отчеканив каждое слово, уверенно ответила я. – И, если ты вдруг не понял, я не о том, что твой член сейчас пульсирует во мне.
– Значит так тому и быть. – печатью поставил точку в разговоре мужчина. Его движения возобновились, ужесточились и ускорились. Я терялась сознания в каждом из них, умирала и воскресала, таяла и обрастала надежным панцирем для всего остального мира.
«Он мой!» – крутилось на языке, когда финальный удар разорвал все вокруг на миллионы осколков, а затем горькое осознание правды добавило дегтя в ложку меда: «Знай он новые обстоятельства не позволил бы тебе решать все самой».
Так и было, но отпустить Пола Моргана я была уже не в сила. Как и он, раз доверил выбор мне. Мы были слабостью друг друга, но и между тем делали друг друга сильнее… Невозможно? Отнюдь.
* * *
– Доброе утро, Наташа! – едва скрывая счастливую улыбку, в пол голоса прошептала я, еще не открыв глаза. Местная гувернантка кажется неосторожно поставила поднос на край столика, что повлекло за собой разбитую вазу и ее пригашенные слезы. – Не переживай. Я скажу Полу, что это сделала я и тебе не придется платить. Кстати, где мой муж?
Сознание четко давала понять, что Моргана нет на второй половине кровати, но рука все равно потянулась к остывшим простыням. Быстро вскочив на постели, схватила телефон и увидела роковое слово на экране монитора – «воскресенье».
– Чертов работоголик! Мы ведь собиралась хоть один день проснуться вместе. Ты же обещал, Пол… – едва слышно в слух прошептала я, а затем перевела взгляд на собирающую на полу осколки вазы Наташу. Девушка на удивление все еще хныкала и тряслась, словно вот-вот ей предстоит казнь на электрическом стуле. – Где Пол? Он должен был сегодня остаться дома, неужели снова упорхнул на работу?
– Простите, госпожа, простите… – без конца шептала она, что заставляло переживать за самочувствие девушки. Неужели она разбила настолько дорогую вазу?!
Быстро спрыгнув на пол, я осторожно подступилась к ней и неловко обняла за плечи. Сперва этот жест показался мне чем-то вроде несвоевременного навязывания, но когда совсем молодая девочка вцепилась в лацканы ночной рубашки и начала что-то невнятно бормотать, я поняла, что дела намного хуже, чем можно было представить.
– Это было ужасно! Он ворвался и кричал… Какие-то мужские туфли в руках… Сказал, что нашел их напротив постели… Обещал уволить всех, а у меня три маленьких брата и мать, прикованная к постели… Это конец, госпожа… Конец! – невнятно шептала она, все сильнее оттягивая на удивление податливую ткань. – Охрана утроена, полиция патрулирует, камеры наблюдения и прослушки в статусе замены… Никто не понимает, что происходит, но, кажется, скоро господин Морган своими руками разрушит все вокруг!
Девушку трясло, но самое ужасное: она все глубже ныряла в свою депрессию начиная часто дышать, что могло спровоцировать спазм легких. Моя рука сама потянулась к ее щеке, а затем заставила успокоиться Наташу достаточно внушительной пощечиной. И это сработало: она замолчала и в полной растерянности, непонимании уставилась на меня.
– А теперь я расскажу тебе все по порядку, а ты поправишь, если я не права, хорошо? – ласково прошептала я, медленно убирая трясущиеся ладошки девушки от своей ночнушки: – Пол нашел какие-то мужские туфли возле нашей кровати, затем пришел к персоналу и устроил скандал…
– …Это был не просто скандал, госпожа! Он разнес весь первый этаж и едва не убил каждого на своем пути! – нервно протараторила она, но я быстро шыкнула и она согласно кивнула, замолчав.
