В этом бою отличился юнкер Заславский. Когда казаки под обстрелом стали выбираться назад на дорогу из села, Казимир увидел, как войсковой старшина Химуля, отступающий последний упал с коня, после этого попытался подняться, но свалился на землю вновь. Поймав за узду рысившего мимо жеребчика с пустым седлом, Заславский, вскочив на коня, намётом понёсся к упавшему командиру. По дороге за повод поймал ещё одного коня без всадника. Подлетев к войсковому старшине Казимир, соскочив с коня, смог взвалить и посадить в седло Химулю. В этот момент убили коня Заславского и юнкер был вынужден бежать рядом с конём, на котором еле держался раненый сотенный командир училища. Казимир почти добежал до своих, но тут его сразила пуля. Обозлённые потерями казаки, солдаты и юнкера, на одном дыхании ворвались в село вновь и на этот раз уничтожили всех сопротивлявшихся каторжан. В этом им стали усиленно помогать жители села, которые устали от творимых варнаками зверств.
А в большой зале училища после этих событий появилось девять новых белых мраморных досок, на котором золотом были вписаны фамилии юнкеров, которые не успели стать офицерами, но отдали жизнь, защищая жителей Иркутского генерал-губернаторства от зверей в человеческом обличии. Все они были награждены серебряными медалями "За храбрость" с ношением на груди, а на одной из табличек было написано: "Заславский Казимир Александрович, награжден Знаком отличия Военного ордена Святого Георгия четвертой степени за спасение офицера".
Вспоминая, как выглядит таблички на стене залы, я непроизвольно вздохнул. Жалко ребят. И Казимира жаль. В том бою он был тяжело ранен, был задет позвоночник. Прожил ещё почти три месяца. Дождался награждения, после чего тихо угас в течение недели.
Теперь мне почему-то думалось, что мы могли бы стать с ним друзьями. Он же просто хотел проявить свою исключительность, ведя так себя в училище и нашем с ним конфликте. Вот и проявил её — в бою. Спас командира, а сам все же погиб.
Химуля остался жив, но до окончания обучения мы его не видели, так как войсковой старшина находился на излечении. Пуля, войдя в спину, пробила ему грудную клетку с правой стороны. Ранение было тяжёлым, с осложнением.
Не обошли наградами и нас — оставшихся в живых. Ещё десять юнкеров, включая меня, были награждены серебряными медалями "За храбрость" с ношением на груди. Всё-таки данный бунт каторжан вошёл в историю Иркутского генерал-губернаторства как очень кровавый. Обыватели, которые помнили восстание поляков в шестьдесят шестом году, говорили, что по количеству убитых и зверствам, что творили нынешние преступники, два этих бунта нельзя даже сравнивать.
Дело в том, что местные крестьяне и казаки, включая инородцев, очень не любят беглых каторжан и других варнаков, которые творят воровство, разбой, насилие над женщинами. Поэтому убийство беглецов и разбойников не редкость в Сибири. Последние лет тридцать их просто стреляли, как зверьё. По закону надо было бы ловить и сдавать в полиции, но, по мнению, сибиряков буйных и наглых легче и надёжней пристрелить. Поэтому в последние годы каторжане вели себя тихо, даже во время побегов. Проще попросить, чем украсть или разбоем взять.
Тем более, местные жители искренне жалели этапируемых арестантов, подкармливали их во время прохождения через села, несмотря на законы, запрещающие такие действия. И конвой не мешал этому. Денег на этап выдавалось в самый обрез, поэтому от подарков жителей кормились в пути не только каторжане, но и конвой, который их охранял.
Да и всевозможных бродяг, бредущих по дорогам, тоже кормят. Хотя каждый знает — среди них беглых почти половина. Но, они же идут тихо, мирно, никого не трогают. А некоторые особо сердобольные граждане в заборах своих хуторов даже специальные окошечки делают с полочкой, на которую для любого проходящего кружку молока ставят, накрытую ломтём хлеба, или варёные яйца кладут. Такой обычай сохранялся даже в СССР до конца шестидесятых-семидесятых годов двадцатого столетия.
Народ здесь живёт по принципу: не делай ему зла, и он к тебе по-доброму отнесётся. Видимо, за последние годы сложившееся благолепие в отношении с каторжанами и ссыльными несколько расслабило местных, вот они и не оказались готовыми к тому насилию и кошмару, которые случились при этом бунте. Только в селе Большежилкино попытались дать отпор, но головорезы, спаянные кровью оказались сильнее.
При вручении наград на общем построении училища, меня настигла благодарность дедушки Корфа. Полковник Макаревич, вручив мне серебряную медаль "За храбрость", сделал паузу, а затем зачитал приказ Приамурского генерал-губернатора. После чего поздравил ещё раз и рядом с серебряной медалью прикрепил золотую, по приказу за "совершённые подвиги в бою". Чуть позже, можно сказать автоматом, мне прилетели две лычки портупей-юнкера.
Я посмотрел вниз на свой мундир. "Красивые медали и о многом говорят, — подумал я. — Даже при производстве в офицерское звание разрешается носить".
Данная награда "За храбрость", была учреждена в тысяча восемьсот седьмом году и предназначалась для награждения нижних чинов иррегулярных войск и военизированных формирований за отличия в боевых действиях, а также за подвиги, проявленные в схватках с нарушителями общественного порядка и хищными зверями, как в военное, так и в мирное время. Медаль на георгиевской ленте и имеет четыре степени достоинства: серебряная медаль меньшего размера для ношения на груди; такая же золотая медаль для ношения на груди; серебряная медаль большего размера для ношения на шее; такая же золотая медаль для ношения на шее.
Я ещё раз полюбовался на профильное изображение императора Александра III на обеих медалях. "Жалко, что надпись "За храбрость" на обратной стороне медали, — подумал я. — Но, может царь-государь на приёме ещё чем-нибудь наградит. А то, что-то он дёшево жизнь своего сына ценит. Всего лишь золотая нагрудная медаль". Я усмехнулся, вспоминая о том, как меня душила не жаба, а некоторая обида на императора и цесаревича после награждения по приказу дедушки Корфа.
Еще ценным и памятным для меня на последнем этапе обучение стало завершение небольшой, совместной с сотником Головачевым работы "Тактика боевых действий малых казачьих групп в тылу противника". Данный письменный труд был оформлен мною по требованиям диссертаций двадцать первого века. Введение, в котором описал актуальность данной темы, рассмотрел краткие исторические примеры действий отрядов во вражеском тылу со ссылками на петровский корволант, партизанские отряды Отечественной войны двенадцатого года, задачи, цели, теоретическую и практическую значимость. Дальше шли две главы. В первой теоретическое описание данных боевых действий с исторических времен и до пластунских команд Кавказской войны с семнадцатого по шестьдесят четвертый год и Русско-турецкой войны семьдесят седьмого — семьдесят восьмого годов. Во второй главе шли предложения по тактике действий малых групп "охотников" из казаков и солдат по ведению разведки, устройству нападений на штабы, колонны, склады, обозы противника. Виды засад, огневого контакта, тактика взятия языков и такое прочее с рисунками, схемами и описанием действий. В заключении постарался написать явные выигрыши от таких военных действий. Труд получился небольшим, всего на сотню листов, но мне и сотнику Головачеву понравился. Полковник Макаревич, ознакомившись с работой, дал приказание сделать несколько копий.
