Арнольд был одет в кружевной костюмчик — весь в рюшечках, оборках и бантиках.
— Ну и шмотки у тебя, однако…
— У меня таких целый шкаф. Хозяйка сама наряжается, и меня наряжает. Она в белом — и я в белом. Она в красном — и я в красном. И сейчас вот за очередной тряпкой пришли. Тьфу! Ты на когти, на когти мои посмотри!
Когти у Арнольда были выкрашены в такой яркий цвет, что у Макса зарябило в глазах.
— Видал? Это маникюр называется. Вместе с хозяйкой к мастеру ходим. Она себе какие-то накладные когти делает, а меня лаком мажут. Вечером в клуб потащится, аксессуары прихватит: меня и сумку. Так и торчим там всю ночь. Шум, грохот, дым, запахи такие, что у меня сразу нос закладывает. Ещё бы и уши заложило, а то оглохну скоро, чес-слово…
— Тяжело тебе приходится, Арнольд.
— Не то слово… Да можно просто Арни. Так меня тоже иногда называют и смеются, противно так — не знаешь, почему?
— Не знаю.
— Сбегу я от неё, — сказал Арни и горько вздохнул. — Никаких моих собачьих сил нету. Гулять не выводят. Обнюхаться, поговорить не с кем. Лоток поставила, как для кошки — представляешь?
— С ума сойти…
— Вот ты где, Бусик!
Арнольда подхватили под брюхо и выволокли из-под прилавка — только бантики мелькнули. Макс вылез следом — как раз вовремя, пока Дашка не спохватилась.
— Ты чего такой грустный? Устал? Ничего, сейчас домой пойдём! — Дашка почесала Максу холку, и хвост сам собой благодарно вильнул.
Вечером Макс рассказывал кошкам и Роме про Тюшку:
— Она такая красивая! Рыжая-рыжая, а глаза карие! А умница какая! Образованная, поводырём работает!
— Поводыр-р-рём — это кр-р-руто! — сказал задумчиво Рома. — Это тебе не хухр-р-ры — мухр-р-ры!
— Это высший класс! — подтвердила Мавра.
— Да ты просто влюбился, вот и всё! — хихикнул Маврик. — Подумаешь, рыжая-бесстыжая!
Макс не нашелся, что сказать, но тут пришёл на помощь Рома.
— Дур-р-рак ты, Мавр-р-рик. Слушать пр-р-ротивно, пр-р-равда.
Мавра молча двинулась к сыну, но Маврик её опередил — залез под диван, а там его даже шваброй не достать.
— Извини, Макс, — тихо сказала Мавра. — Мне за него очень стыдно.
— Ничего, — ответил Макс. — Он подумает и поймёт, что неправ.
Маврик просидел под диваном целый день. Вылез, весь в пыли и паутине, подошёл к Максу и сказал, глядя в пол:
— Извини, пожалуйста. Это я сдуру сболтнул. Больше не буду. Расскажешь ещё про работу, хорошо?
Человек с фотоаппаратом
— Чего он на меня уставился? — пробормотала Дашка себе под нос.
Макс тоже заметил человека в синей майке, но ответить Дашке не мог.
Человек прошёл мимо уже несколько раз. Потом встал на другой стороне улицы и принялся откровенно глазеть на них обоих.
— Сегодня в магазине «Зелёная игуана» вы сможете купить… Да что он на меня вылупился?
— Девушка, вы хотите сниматься в рекламе?
Дашка замолчала на полуслове. Макс тихо заворчал.
— Вот вам моя визитка. Фотоателье называется «Имидж». Приходите, когда соберетесь. Да, и собачку обязательно приводите!
Синяя майка давно растаяла среди прохожих, когда, наконец, Дашка пришла в себя и принялась раздавать листовки с такой скоростью, что пачка закончилась куда раньше, чем обычно.
Дальше Дашка перемещалась только бегом. Макс еле за ней успевал, сердясь на свои короткие лапы.
В прихожую Дашка ворвалась, как буря. Маврик так и шарахнулся у неё из-под ног.
— Ма-а-ам! Меня приглашают для рекламы фотографироваться! Вот визитка, смотри!
— Ну-ка, покажи… — Мама-Таня вытерла руки о фартук и взяла картонный прямоугольник. — Та-а-ак… Фотостудия «Имидж»… Хорошо, позвоню.
Остальное Макс не слышал: по уши залез в миску с овсянкой.
Потом начался кавардак. Дашка металась по квартире от одного шкафа к другому, рылась на антресолях. Звонил телефон, Мама-Таня с кем-то разговаривала, время от времени перекликаясь с Дашкой.
— Мам, Димка спрашивает: фрак брать или не надо?
— Пусть возьмёт! Ты нашла стандартные туфли?
— Да! Платье уже упаковала!
Макс убрался в детскую и залёг на подстилку. Сердитая Мавра сидела «пистолетом» на подоконнике и вылизывалась. Рома нахохлился в клетке и пытался уснуть среди шума и суеты, Сашка взял в охапку Маврика, подхватил ноутбук и спасся на лоджии…
Тут вбежала Дашка и уволокла Макса в ванную — мыться.
Утром сумасшествие продолжалось. Макса взяли на поводок, Мама-Таня подхватила огромный шуршащий пакет, Дашка вскинула на плечо здоровенную сумку. Все погрузились в чужую, противно пахнущую машину и отправились неведомо куда. Макса опять укачало, он лежал на сиденье, вывалив язык, и дышал часто-часто. Только таксичий характер не давал ему заскулить.
— Всё, приехали! Вот сюда, во двор!
— Мам, смотри, Димка уже тут!
Макс вежливо обнюхал высокого мальчишку с таким же огромным пакетом, как у Мамы-Тани. Нос подсказывал, что никогошеньки у Димки нет: ни собаки, ни кота. Вот бедняга!
— Привет, Макс!
Ну вот, даже почесать собаку толком не умеет… Разве так чешут? Сразу чувствуется, что опыта нет.
В огромной комнате почти ничем не пахло. Кругом стояли какие-то непонятные штуки, змеились провода, толстые и тонкие. Вот бы их погрызть! Но что-то подсказывало: этого делать не стоит. Макс улегся в уголке, положил голову на передние лапы и попытался думать о чем-нибудь другом.
И тут мудрая Мама-Таня сунула ему заботливо прихваченную игрушку. Макс принялся её грызть, и ему сразу полегчало. Теперь можно было спокойно жить дальше.
Тем временем на Дашку набросилась девушка с чем-то вроде пылесоса. По крайней мере выла эта штука ничем не хуже. Потом в руках у девушки замелькали кисточки, тюбики и баночки. Дашка менялась на глазах. Волосы улеглись в гладкую прическу, украшенную перьями. Губы стали ярче, глаза — больше. А потом, когда она вышла из-за ширмы в длинном голубом платье с блестками, Макс тявкнул и подавился от восторга.
— Мам, а летучки взяли?
— Конечно!
Дашка натянула голубые перчатки выше локтей и стала настоящей принцессой из мультика — почти такой же красавицей, как Тюшка.
Димка тоже был на себя не похож. На нём было надето что-то чёрное, с длинным раздвоенным хвостом. Так бы в этот хвост и вцепиться… Не положен человеку хвост, и нечего примазываться к тем, кто его носит по праву.
