– К тому времени он уже уехал.
По-моему, я ясно дала ему понять, что больше не хочу говорить об отце.
– Это ужасно, Рейчел, просто ужасно.
– Я до сих пор скучаю по Алексу, – призналась я. – Каждый день.
– Понимаю, крошка. Я тоже.
– И знаешь что? Во всем этом виноват один человек. Всего. Лишь. Один.
– Твоя мама?
– Нет, – хмыкнула я. – Она ничего не могла поделать. Ее болезнь и угасание растянулись на четырнадцать лет.
– И не Алекс, нет?
– Нет. – Я глотнула еще вина – я уже прилично выпила, но выдался один из тех дней, когда мне все казалось мало. – Я о Джемме Броган.
– О ком? О той Джемме?
Я увидела, как он сжал в руке бокал, и поняла, что он думает о ней, той женщине, которая сломала жизнь моему брату.
– Да, которая обвинила Алекса.
– Не волнуйся, – ответил он, – я о ней не забыл. Да и как можно? Но я думал, что ее зовут Джемма Тейлор.
– Была Тейлор. Броган – ее фамилия по мужу. Я за ней слежу. Сейчас она замужем, у них маленький сын. У нее бизнес в Честере, и все в ее жизни очень даже неплохо. – Я налила себе еще. – Просто шикарно. Но ей недолго осталось.
Он посмотрел на меня с вопросительным видом.
– Я намереваюсь испортить ей жизнь, – заявила я.
Он рассмеялся.
– Что-что? И что ты задумала?
В приступе смелости я выпалила:
– Мне хочется остановить ее тихую счастливую жизнь на полном ходу, так же, как она поступила с Алексом. – Я почувствовала на себе взгляд Дэвида и смущенно осеклась. – Извини, ты, наверное, думаешь, что я спятила.
– Ты что, шутишь? – отозвался он. – Алекс погиб из-за ее вранья. Эту сучку надо поставить на место. – Он поднял бокал и чокнулся со мной. – Считай, что я в деле, Коко.
Глава 46
Джемма
Наши дни
Пару секунд мы обе молчали, ее обвинения как будто звенели в воздухе. Я слышала наше дыхание в пустой комнате – резкое и учащенное. Мы обе задыхались от ярости.
Лицо у Рейчел побледнело. Она смотрела на меня так, словно сама не верила тому, что все это сказала. Я никогда особо не задумывалась о том, как произошедшее повлияло на других людей. Всего одно действие, одно обвинение, и – бац! – жизнь у всех меняется.
– Тебе придется меня извинить, если я смотрю на вещи по-другому, – сказала я. – Мне очень жаль, что Алекс погиб. – Впервые с того дня, как это случилось, я поняла, что так оно и есть. Я терялась в догадках, была ли его смерть результатом несчастного случая или же он чувствовал вину за то, что совершил. Было ли ему стыдно продолжать жить – что бы ни произошло, просто ужасно, что он оказался в таком положении и покончил с собой.
Губы у нее скривились, и я поняла, что она не может говорить. Я бы тоже не смогла. Я достала из сумочки бутылочку воды и протянула ей. Она замешкалась – я уже решила, что откажется, – но она взяла ее и сделала пару глотков.
– Не уверена, что он решился на это, – угрюмо ответила она, – но откуда мне знать наверняка? Тогда мне было всего одиннадцать. Похоже, я больше ничего и не узнала. Но мама… ну, она думает… думала, что он сделал это намеренно. – Она метнула на меня злобный взгляд. – Вы понятия не имеете, каково мне было после его гибели. Мама только об этом и говорила. И все ее мысли были об этом.
– Нельзя ее за это винить, – тихо проговорила я. – Он же ее ребенок.
– И я тоже! А я была жива и нуждалась в ней. А она лишала меня своей заботы. И ненавидела меня. И каждый день мне напоминали о том, что я – это не он.
– Не надо так думать, Рейчел. Конечно, она тебя не ненавидела.
– Да что вы знаете? Вас там не было. А я была, и день за днем жила бок о бок с ее воспоминаниями. – Лицо ее скривилось, похоже, она пыталась не заплакать. – А как же мои воспоминания? Хотя я научилась молчать. Болтать не было смысла.
Она достала из сумочки салфетки и вытерла лицо. Обычно Рейчел была с идеальным макияжем, волосы у нее блестели и были гладко уложены. Теперь же тушь для ресниц размазалась, волосы спутались там, где она теребила пряди. Она смяла салфетки и присела у стены. Внезапно она стала казаться очень усталой.
– Может, вы уйдете? Оставьте мне ключи, я тут все закрою, – предложила она. – Мне нужно несколько минут побыть одной.
Я покачала головой, испугавшись оставлять ее в таком состоянии.
– Я подожду рядышком.
Она хотела что-то сказать, но осеклась. Уткнувшись лицом в колени, она начала плакать по-настоящему. Я присела рядом с ней. Мы долго молчали. Когда плач прекратился, я спросила:
– Выходит, все то, что делал Дэвид… это мне в наказание за гибель Алекса?
– Если бы вы не соврали, – ответила она, – если бы не сказали, что это был Алекс, он бы еще жил. Сейчас бы ему было чуть за тридцать – как и вам. У него, наверное, была бы семья. Хорошая работа – как и у вас. – Она злобно и вместе с тем виновато поглядела на меня. – Почему вы должны иметь все это, когда у него этого нет?
– А Дэвид? Какой же человек станет делать подобные вещи с женщиной, которую не знает?
– Человек, потерявший друга. Лучшего друга. Он лучший друг Алекса. Был. Мы с ним сошлись, когда умерла моя мама. Вскоре поженились. Он единственный, кто все понимает.
Я нахмурилась.
– Он учился вместе с нами? Я что-то его не припоминаю.
– Нет, они с Алексом ходили в разные школы. Он жил за несколько километров от нас, они всегда учились в разных школах, но вместе занимались спортом – играли в хоккей. Там и познакомились.
– А чья это была идея, чтобы он проделывал все эти вещи?
Она смерила меня гордым и агрессивным взглядом.
– Моя. Я хотела вам отплатить.
Я вздохнула. Она явно не собиралась слушать, как из-за Алекса изменилась моя жизнь. Как за одну ночь я превратилась из тихой, но уверенной в себе девчонки в кого-то, кого я иногда сама не узнавала. Я не могла ей сказать, что мне до сих пор хочется стать той, что я была, девчонкой, не шарахающейся от теней и способной спать в темноте.
– Вы не заслуживаете той жизни, которой сейчас живете, – произнесла она.
Вот это правда. Я не заслуживала ничего из того, что они с Дэвидом со мной сделали.
– Ты понимаешь, что вы оба совершили уголовные преступления? – спросила я. – Я разговаривала с полицией. Там мне сказали, какие именно законы вы нарушили.
Она удивленно на меня уставилась.
– Не нарушали мы никаких законов!
– Ты шутишь? Думаешь, угроза разместить фотографии на сайте для вуайеристов – это законно?