Соловей-разбойник
Теперь, когда мы немного разобрались с тем, что же собой представляет Илья Муромец, можем начать его историю с начала. Остается вопрос: где это начало? У нас есть сказание об исцелении Ильи, которое ученые единодушно признают гораздо более поздним, где сообщается, что Илья сидел на печи тридцать лет и три года и его исцеляют калики перехожие. Для любого эпического героя абсолютно любого народа сказания начинают складываться отнюдь не с начала биографии, а прямо с середины, с главного подвига героя или же с его знаменитого первого подвига. В случае с Ильей это будет, разумеется, Соловей-разбойник.
Что об Илье и Соловье известно? Илья едет в Киев. Он едет с вполне благородной целью послужить князю Владимиру. Он узнает, что прямая дорога на Киев заросла, проехать там невозможно, потому что ее перегородил нехороший Соловей-разбойник. На этом пока остановимся и разберемся, что это вообще за персонаж. Во-первых, к обычным разбойникам он не имеет никакого отношения, поскольку обычный разбойник будет сидеть на той дороге, где люди ездят. На той дороге, по которой проехать физически почти невозможно, никакой нормальный грабитель сидеть не будет – там некого грабить. Между тем разбойники в эпосе, и это оба раза связано с Ильей (в былине о Соловье и потом в былине о трех поездках), сидят и терпеливо ждут Илью. В данном случае речь идет о том, что Соловей-разбойник – это образ, восходящий к стражу границ между мирами, между миром людей и потусторонним миром. Соответственно, никто, кроме Ильи Муромца, эту границу преодолеть не может, никто, кроме него, не способен открыть эту дорогу в мир людей. Я хочу обратить ваше внимание на то, что мотив героя, который едет из потустороннего мира в мир людей, – это мотив редкий, это мотив, достойный архаики. Для русского эпоса с его вторичной мифологизацией этот мотив сравнительно характерен, мы видим его уже во второй былине.
Итак, Илья выбирает эту дорогу, попутно он ее расчищает, затем он приезжает к месту, где на двенадцати или же семи дубах сидит Соловей-разбойник. Я сделаю некоторую паузу, чтобы мы осознали, что только что было сказано. Попытаемся представить себе дуб. Это дерево, требующее минимум десяти квадратных метров для своего нормального роста. Соловей-разбойник, как нам сказано, сидит на семи или двенадцати дубах, кому что больше нравится. Он занимает территорию не меньше семидесяти квадратных метров. Хороший такой соловей, маленькая такая пичужечка… Итак, перед нами очень характерный образ чудища, совершенно немыслимых размеров, исполина. Сила этого исполина заключается в его чудовищном, сверхъестественном свисте. Соловей-разбойник начинает свистеть, всё живое от этого свиста гибнет, конь у Ильи падает на колени, и Илья берет свой лук. Заметьте, эта былина сюжетно предшествует былине о Святогоре, у Ильи еще нет меча, меч он потом получит от Святогора. Илья берет свой лук, стреляет в Соловья, вышибает ему «право око со косицею». «Косица» – это никакая не коса, это висок. Он его ранит, привязывает к седлу. Мы уже привыкли к тому, что герои меняют размер. Пока Соловей был во всей своей силе, он сидел на двенадцати дубах (можно на семи, если это что-то меняет). Как только он ранен – всё, он уменьшается до такого размера, что его можно привязать к седлу. Илья едет дальше, приезжает в Киев, где Илью ждет, как мы знаем, далеко не самый теплый прием.
Еще несколько слов о свисте Соловья. Для героя и его врага непременно характерны некие общие черты, это вполне следует из того, что писал Пропп. Это совершенно не обязательно змеиность, это может быть другая черта, которая героя и его врага объединяет. Соловей – это, безусловно, главный враг Ильи и наиболее значительный из персонифицированных, потому что второй основной враг Ильи – это татарское войско. Илью и Соловья объединяет этот самый исключительно громкий голос. В уже упомянутой мною былине о том, как Илья освобождает Царьград от Идолища, Илья, когда приходит в Царьград в образе калики перехожего, то есть паломника, начинает просить милостыню, что вполне естественно для паломника, но просит он милостыню таким голосом, что в царских палатах дребезжат стекла. Голос Ильи ничуть голосу Соловья не уступает. Затем, забегая вперед, мы увидим, что сначала Соловей, а потом Илья в разных былинах, в разных сюжетах учиняют в Киеве одно и то же безобразие: они сшибают золотые маковки церквей. Одним словом, у Ильи с Соловьем гораздо больше общего, чем различий. Именно поэтому мы можем понять бедного князя Владимира, который при виде того, что к нему заявилось этакое чудо в виде Ильи Муромца, немедленно говорит ему: «Иди отсюда!», поскольку служба такого существа миру людей не нужна. Вот что стоит за изначальным неприятием Ильи Владимиром. Все социальные моменты, что крестьянскому сыну не место в дружине, есть, но на гораздо более поздних уровнях. Изначально Владимир, как правитель мира людей, не хочет принимать к себе на службу монстра. Владимира вполне можно понять.
Идем далее по тексту. Илья пытается доказать, что его служба Киеву очень нужна, он доказывает, что привез Соловья, и все идут во двор посмотреть на это пленное чудище. Владимир приказывает Соловью засвистеть вполсвиста, Соловей отказывается подчиняться Владимиру, подчиняясь только Илье. Тогда уже Илья приказывает Соловью засвистеть вполсвиста. Соловей, желая отомстить за поражение, свистит в полную силу. В Киеве случается означенное бедствие: летят маковки с церквей… и потому на Софии Киевской маковки XVII века, шучу, шучу… Илья убивает Соловья, срубает ему голову. Затем Илью принимают в число киевских богатырей, но Илья в Киеве практически никогда не появляется. Повторю, Владимира можно понять, смотри выше о Геракле. Такое чудо, чтобы не сказать похуже, держит подальше от Киева, а то никаких денег на реставрацию церквей не напасешься.
Сокольник
Следующая былина, к которой мы переходим, – «Илья и Сокольник». Эта былина существует в двух вариантах, между которыми разницы очень мало, но различия всё-таки есть. Это былины о сыне Ильи, который устойчиво назван Сокольником, или же о его дочери, у которой имени вообще никакого нет. Разница будет в одной маленькой детали. Итак, на заставе стоит какое-то количество богатырей. Вы уже поняли, что у нас богатыри делают на заставах? Правильно, они спят. Что еще на заставе делать? Утром они просыпаются и видят – тут в былине прекрасное слово, диалектное, устаревшее, но очень выразительное, «ископыть лошадиная», то есть след лошадиного копыта. Какого же размера этот след? А такой, что земля как будто бы решетом вычерпана. Представили себе решето – в переводе на язык современной культуры это мелкий тазик. Хороший такой след копыта. Если кому-то из богатырей хватает смелости поехать и посмотреть, кто же это нарушил границу, пока они так гостеприимно спали, то богатырь видит чужеземного воина, который подбрасывает в поднебесье палицу. Палица его весит десятки пудов, я напомню, что пуд – это шестнадцать килограммов. Хорошая палица, хороший богатырь. Русский дозорный возвращается в полном ужасе, Илья понимает, что надо ему ехать биться с этим чужеземным воином. Илья едет, чужеземный воин всячески насмехается над Ильей, говоря, что нечего старому бойцу брать на себя дело молодых. Тем не менее Илья на него нападает, начинается поединок. Во время поединка у Ильи, как деликатно выражаются сказители, подворачивается нога, – словом, его чужеземный воин одолевает, прижимает к земле и хочет убить. Вот здесь почему-то, по неизвестной в большинстве вариантов причине, с Ильей что-то происходит, в результате чего у него прибавляются силы, и он сбрасывает с себя этого богатыря. Хотя иногда, если сказитель сам глубоко верующий, всё очень просто: Илья помолился Богу, Бог помог ему. Если сказитель не пытается это объяснить таким образом, но объяснить как-то хочет, он, например, говорит, что Илья посмотрел на свою правую руку, а на правой руке написано, что смерть Илье на бою не писана. Надпись на руке – это впечатляющий образ, но сказитель просто переосмыслил известную формулировку, что действительно Илье смерть на бою не писана, однако это не написано на материальном объекте, просто-напросто ему смерть в бою не суждена. Существуют другие варианты объяснения этого странного момента. В одном случае говорится просто открытым текстом: «Лежучи у Ильи силы прибыло». Перед нами очень узнаваемый, хорошо выраженный антеевский мотив. Мы уже говорили, что Илья тесно связан с матерью-землей, с силой земли, и тогда неудивительно, что просто от того, что Илья прижат к земле, у него прибавляются силы. Илья вскакивает, сбрасывает с себя своего противника, уже его прижимает к земле, хочет его убить, но перед этим спрашивает, какого он роду-племени. И тот отвечает, что не знает своего отца, а мать его богатырка Латымирка или Латыгорка. Итак, теперь о матери. Что вообще означает это имя? «Латымирка» надо понимать как связанное с латинским миром, то есть с Европой, и, вероятно, именно это оно и означает. Если она Латыгорка, дело, безусловно, интереснее, потому что у нас уже встречался в былине о Дюке камень латырь. Этот камень известен не по былинам, а по заговорам, где он – это магический камень, находящийся где-то в мифических землях, в землях магической силы, и как раз в русских заговорах он фигурирует как весьма мощный магический объект.
