Лучшее в романе – первые два десятка глав, где описываются начальные опыты изобретателя «эликсира жизни» Латуна и его помощников. Смех возникает благодаря контрасту между грандиозностью происходящего (как-никак из мертвой материи возникают живые мыслящие существа) и будничной атмосферой, в которой все совершается. Скуповатый изобретатель отмеряет по капле интеллект будущего гомункула; общими усилиями изготавливается жених для некой девицы – поэт, которого в текучке забыли выучить складывать стихи; «ученик чародея» за спиной шефа пробует свои силы, но получается все не так: то монстр выходит, то тихий интеллигент (которого мастерской никто не заказывал, везде своих полно).
В «советских» главах романа удач куда меньше. Будучи человеком своего времени, Зозуля пребывал в печальном заблуждении, будто частная собственность на землю – великая опасность, от которой крестьянина надо спасать. Потому и возникал в романе эпизод, когда крестьянина гипнозом «лечат» от чувства собственника. Однако тут же автор очень смешно и зло демонстрирует и идиотический энтузиазм экспериментаторов, берущихся за «спасение» земледельца (эпизод, повторяю, смешной и одновременно горький: произведение увидело свет в год «великого перелома», когда крестьянина «отучали» от собственности самым простым путем). Зозуля многое недоговаривал, о многом не задумывался, но и ему было ясно: процесс создания «настоящего человека» (лабораторным ли, «естественным» ли путем) в советской стране будет сопровождаться исчезновением – в той или иной форме – человека «прежнего». И как-то очень неуютно звучат слова: «Чинить старую рухлядь нам нет надобности. Нам нужны новые люди». Так, наверное, мог бы сказать булгаковский Полиграф Полиграфович – если бы его создатели не успели вернуть обратно доброго Шарика.
Шестое чувство
Мистический фильм «The Sixth Sense» снят режиссером М. Найтом Шьямаланом в 1999 году. Поскольку чувств у людей традиционно пять, само выражение «шестое чувство» сродни «пятому колесу» или «третьему глазу»: то ли нечто ненужное, обременительное, источник беспокойства, то ли уникальный шанс реализовать себя в той области, где – по воле судеб – тебе просто нет равных. Главный герой фильма, девятилетний Коул Сиэр (Хэйли Джоэл Осмент), свое умение общаться с потусторонним миром («Я вижу мертвецов!») долго воспринимает как тяжкую ношу, а не как дар. Мертвецы, не видимые никому, кроме него, обступают ребенка, преследуют его денно и нощно, умоляют помочь, а он, маленький и слабый, и рад бы, но не знает как. К счастью для Коула, он встречает детского психиатра Малкольма Кроу (Брюс Уиллис) – единственного собеседника, который верит его словам…
Вторжение духов в мир живых – одна из главнейших тем фильмов ужасов. С точки зрения современного позитивиста, мир мертвых может вообще не являться миром как таковым. Гармония лишь «наверху», а все, что за ее пределами, – не более чем флуктуации хаоса. Самим фактом своего существования неумерший мертвец сегодня бросает вызов гармонии, и потому априори вызывает отвращение и страх. Дохристианским цивилизациям (Египет, Греция) было в чем-то проще: потусторонний мир не представлялся олицетворением зла и хаоса, он мыслился организованным по тем же принципам, что и реальные царства живых. Визиты живых в царство мертвых (и наоборот) выглядели вполне заурядным делом и испугать не могли. Какой-нибудь Орфей, получив гостевую визу в страну Аида, обнаруживал там практически ту же иерархию, что и наверху. И будь упомянутый герой чуть удачливее, Эвридика вернулась бы в реальный мир без каких бы то ни было остаточных последствий (которые ныне так любят обыгрывать операторы американских фильмов ужасов).
Фильм Шьямалана, номинированный аж на шесть «Оскаров» в 2000 году, ни одного не получил, зато сделал огромные сборы в США и за их пределами, а главное, очень помог трем конкретным людям. Во-первых, дал толчок режиссеру, чей предыдущий фильм «Пробуждение» (Wide Awake, 1998) снимался мучительно долго, монтировался – еще дольше, а в прокате провалился. После «Шестого чувства» к режиссеру приклеился культовый статус, который без помех позволил ему снять «Неуязвимого» (Unbreakable, 2000), «Таинственный лес» (The Village, 2004) и даже совсем уж провальную «Девушку из воды» (Lady in the Water, 2006). Во-вторых, юный актер, сыгравший тут мальчика, стал знаменитостью, и именно он изобразит позднее главного героя в проекте Стивена Спилберга «Искусственный интеллект» (см.
Пиноккио). Наконец, в-третьих, картина заставила притихнуть критиков, заявлявших, будто Брюсу Уиллису не по плечу серьезные роли без рукомашества и дрыгоножества: здесь актер вообще обходится безо всяких крутых action, а просто ходит, сопровождая юного героя. В картине нет драк и всего два выстрела, которые звучат в прологе. «Играть» актеру приходится только лицом, и с этой задачей он справляется. Всегдашняя уиллисовская ироническая ухмылочка задвинута на антресоли, зато на нескольких планах герой смеется – причем необычайно добрым смехом, хотя фильм, мягко говоря, не слишком веселый. По сюжету, Кроу после одной своей ошибки (его бывший пациент Винсент стрелял в него и потом застрелился сам) чувствует себя неуверенно. Он потерял контакт с женой Анной (Оливия Уильямс) и спасается тем, что пытается помочь странному мальчику. Кроу быстро понимает, что Коул психически здоров и может не только общаться с духами, но и помочь хотя бы некоторым. Самое непредсказуемое – развязка: ради нее можно простить некоторую монотонность повествования. Финальные кадры вынуждают переосмысливать многие события. Хитрый Шьямалан сделал все, чтобы фильм досмотрели до конца и сразу же после завершающих титров бросились пересматривать…
Мастерски придуманная интрига и эффектная концовка «Шестого чувства» не отменяют того факта, что тема «дети и призраки» появилась в кино задолго до фильма Шьямалана. Две самые известные ленты – экранизация
«Сияния» (см.) Стивена Кинга, предпринятая Стэнли Кубриком (The Shining, 1980), и «Битлджус» (Beetle Juice, 1988) Тима Бертона. В первом из названных фильмов мертвецы в отеле «Оверлук» являлись Дэнни Торрансу, сыну писателя Джека Торранса (папаша тоже кое-что видел – но лишь то, что отель сам хотел ему показать, а у мальчика был дар «сияния»). У Бертона из всего семейства Дитцев, которые въехали в дом погибших Адама и Барбары Мейтлендов, призраков бывших хозяев дома видит только один человек – юная Лидия, девочка-гот (в современной терминологии). У Кубрика фильм – мистическая драма, у Бертона – черная комедия, поэтому и духи ведут себя по-разному: те, что в отеле, стараются испугать ребенка, а те, которые в доме, рады были бы договориться с девочкой-в-черном (ее играет Вайнона Райдер), надеясь, что она как-то повлияет на остальных Дитцев. Но кто из родителей вовремя прислушивался к странным речам детей?
Среди картин, снятых после «Шестого чувства», упомяну тоже две. «Жизнь после смерти» (Talking To Heaven, 2002) Стивена Гилленхала – это про то, что бывает, когда маленькому экстрасенсу вовремя не встретился Брюс Уиллис. Герой фильма Джеймс Ван Праг с детства научился говорить с духами умерших, очень этим тяготился, но терпел. И взялся помогать духам мальчиков-сирот (чьи тела так и не найдены) только после того, как вырос сам.
А вот в «Посланниках» (The Messengers, 2007) братьев Панг ситуация куда ближе к той, которую описывал Шьямалан. Режиссеры, два брата-близнеца, Дэнни и Оксид, родились в Гонконге, переехали в Таиланд и прославились фильмами «Опасный Бангкок» и «Глаз». Лента «Посланники» стала первым американским проектом близнецов, и, чтобы не ударить в грязь лицом или хотя бы оправдать скромный 16-миллионный бюджет, выделенный им благодаря продюсерству Сэма Рэйми, Панги решили честно трудиться. Они самоотверженно просмотрели штук двести мистических фильмов, снятых в Голливуде за последние двадцать лет (включая, разумеется, «Шестое чувство»), и сделали двести первый.
