Несмотря на то что Наполеонову все это уже было известно, он внимательно выслушал Альберта, поблагодарил его и только тогда отключился.
Вероятно, сын Маргариты Станиславовны заранее предупредил дежурившего внизу охранника, так как следователя не только беспрекословно пропустили, но и проводили до лифта. Куконин был в квартире один.
На вопрос, где сестра, ответил, что она скоро подъедет.
Квартира у Маргариты была двухуровневая и, по подсчетам следователя, состояла не менее чем из пяти комнат. Альберт пригласил его в большую светлую гостиную, стены которой были завешаны картинами с изображениями природы. Уловив взгляд следователя, Куконин пояснил:
– Мама любила виды природы и покупала на выставках картины местных живописцев.
Усадив следователя в мягкое кресло, Альберт спросил:
– Вы уже арестовали его?
– Кого – его? – удивился Наполеонов.
– Виталия Артемьева.
– Нет.
– Но почему?!
– А за что, собственно, арестовывать Артемьева?
– Разве вы не понимаете, что именно он убил маму?! – воскликнул Куконин.
– Насколько я понимаю, – следователь прищурил свои желто-зеленые глаза, – у Артемьева не было причины убивать вашу мать.
– Как это не было?! Он собирался на ней жениться!
– Когда должна была состояться свадьба?
– Через два месяца.
– То есть, женившись на вашей матери, Артемьев получил бы доступ ко всем материальным благам, которыми она владела. И какой же смысл был ему убивать ее?
– Ну, я не знаю, – пожал плечами Альберт, – просто больше некому.
– Ее мог убить случайный грабитель.
– А Виталий стоял рядом и смотрел? – сердито фыркнул Куконин.
– Нет, – вздохнул Наполеонов, – Артемьев ходил в деревню за продуктами, а когда вернулся, обнаружил вашу мать на берегу…
– Он врет!
– Это легко проверить.
– Каким же образом?
– Его алиби подтвердят или опровергнут те, у кого он покупал продукты.
На самом деле алиби Виталия Артемьева уже было проверено и подтверждено, но Наполеонов решил не информировать об этом сына убитой, вместо этого он спросил:
– А у вас, Альберт Гордеевич, имеется алиби на время убийства вашей матери?
– Что?! – Куконин подскочил как ошпаренный. – Вы что же, меня подозреваете в убийстве собственной матери?
– Почему сразу подозреваете, – медленно проговорил следователь, – просто так положено. Полицию интересует наличие или отсутствие алиби у всех заинтересованных сторон.
– Вы что же хотите сказать, – взвился Куконин, – что я был заинтересован в смерти своей матери?!
– Ничего такого я не говорил, – вздохнул Наполеонов, – но и исключать вас из числа подозреваемых, не проверив, не имею права.
– Ну, знаете ли!
И тут раздался звонок в дверь.
– Это Оля, – прошипел Куконин и бросился в прихожую.
Вскоре он появился из прихожей вдвоем с крашеной блондинкой.
– Это следователь, – сказал сестре Альберт, – он подозревает нас в убийстве матери.
– Что?!
– У тебя есть алиби?
– Какое алиби?
– На время убийства матери.
– Не знаю, когда именно ее убили, но я с утра торчала в своем магазине, и все служащие это подтвердят.
– Может, ты их подкупила, – фыркнул брат.
– А ты? У тебя есть алиби?! – взревела сестра.
– Представь, есть! Я вел прием больных. И свидетелей тьма!
– Так, может, ты их тоже подкупил?
– Что значит – тоже? – ехидно поинтересовался брат.
Наполеонов до этого с интересом наблюдавший за схваткой брата и сестры, обеспокоился тем, что еще немного – и они вцепятся друг в друга, поэтому резко произнес:
– Все! Успокойтесь оба и отвечайте на мои вопросы.
– Почему, собственно, вы подозреваете нас? – резко обернулась к нему Ольга Куконина.
– Пока я никого не подозреваю, ведется следствие, опрашиваются все так или иначе связанные с убитой. Маргарита Куконина была вашей матерью, вы ее самые близкие родственники.
– Вот именно, самые близкие! – перебила его Ольга. – А вам не приходило в голову поискать убийцу в другом месте?!
– В каком, например?
– Ясно, как дважды два, что маму убил Артемьев.
– У него не было мотива.
– Как это не было?! – всплеснула руками Ольга Куконина. – Мама же дала Виталику отставку!
Наполеонов заметил, как Ольга метнула предупреждающий взгляд в сторону удивленно смотрящего на нее брата.
– Дала отставку? – переспросил следователь.
– Ну, конечно!
– Тогда почему же она поехала с ним на реку?
– Так она именно там и хотела ему об этом сказать!
– Это меняет дело…
– Вот видите! – проговорила Ольга торжествующе.
– Кто еще знал об этом?
Куконина посмотрела на брата и строго спросила:
– Альберт, тебе мама говорила что-то об этом?
– Ну, она намекала, – озадаченно проблеял братец, и Наполеонов догадался, что он лжет.
– Ольга Гордеевна, а когда именно Маргарита Станиславовна сообщила вам, что разрывает помолвку с Виталием Артемьевым?
– Как раз накануне, она позвонила мне уже поздно вечером и долго плакалась в трубку.
– Вот как…
– А кто еще мог знать о ее решении?
– Думаю, что тетя Клава знала.
– Кто это?
– Клавдия Александровна Решетникова, близкая мамина подруга.
– Ее координаты.
– Да, пожалуйста. – Ольга продиктовала адрес и телефон.
– У вашей матери есть завещание? – спросил напоследок следователь.
– Естественно, есть, – ответил Альберт, не успев поймать предостерегающий взгляд сестры.
– И вам известно его содержание?
– Нет. – На этот раз Ольга опередила с ответом брата.
– И вы не догадываетесь, кто наследник?
– Мы думаем, что мы оба в равных долях, – сухо проговорила Куконина. Брат покивал головой в знак согласия.
– Ну, что ж, не буду больше утомлять вас своим присутствием, – проговорил следователь и покинул квартиру Кукониной.
Он набрал номер телефона Решетниковой, представился и спросил, когда и где они могут поговорить.
