Он назвал сумму.
Она присвистнула.
– Не хочешь, как хочешь, я иду в полицию.
– Погоди! Не клади трубку. Я постараюсь достать эту сумму.
– Чего проще, – усмехнулся он в трубку, – ты же копишь на квартиру.
– Откуда ты знаешь?
– Не твоего ума дело! Я все о тебе знаю.
– Сволочь!
– Ты повторяешься, – рассмеялся он.
– Хорошо, встретимся у тебя. Где ты живешь?
Он назвал адрес.
– Я приду завтра, нет, сегодня после двенадцати ночи.
– Это еще зачем? – ощетинился он. – Я тебя на ночь оставлять не собираюсь.
– В мои планы тоже не входит спать с таким уродом, как ты.
– Тогда почему не днем?
– Потому что ни мне, ни тебе не нужны лишние глаза и уши. Так мне приходить?
– Приходи.
Он услышал, с какой злобой она швырнула трубку домашнего телефона, и осторожно положил свою.
Мирослава посоветовала позвонить Хрусталевой с домашнего на домашний, чтобы у девушки при желании узнать номер звонившего на поиски ушло больше времени. Виталий перезвонил Мирославе на сотовый и передал содержание разговора с Хрусталевой.
– Хорошо, – сказала Мирослава, – к 10 вечера мы подъедем к вам с моим напарником и сотрудниками полиции.
– Вы думаете, она приедет меня убивать?
– Надеюсь, – отозвалась Волгина и отключилась.
Виталий хмыкнул. Уже в 11 вечера он был одет в защитный жилет и проинструктирован детективом в присутствии ее напарника, следователя и двух оперативников. Все заранее заняли выбранные места.
Мирослава думала только о том, чтобы Хрусталева не заподозрила, что ее заманивают в ловушку. Детективам и полиции повезло, а Ларисе нет…
Охваченная гневом и ненавистью, она отправилась к Артемьеву, прихватив с собой «куклу», внутри которой были нарезанные газеты. Она читала, что именно так делают, когда не хотят отдавать настоящие деньги. А она, естественно, не собиралась отдавать грязному шантажисту свои честно заработанные деньги. Подъехав к дому Артемьева, она оставила автомобиль на дороге за кустами разросшейся сирени, нажала на кнопку домофона, быстро поднялась по лестнице. Дверь была открыта, она вошла и пошла в сторону слабо освещенной комнаты. Это была гостиная, в которой едва мерцал ночник.
– Принесла? – спросил молодой мужчина, неожиданно возникший перед ней.
– Принесла, – процедила она сквозь зубы, – где кассета?
– Сначала деньги! – выкрикнул он, делая вид, что теряет терпение.
Она протянула ему «куклу» и, увидев в его руках кассету, еще даже не взяв ее, ударила мужчину в грудь ножом. Артемьев упал, Лариса наклонилась, выхватила кассету, и в это время зажегся яркий свет. Она увидела девушку-детектива и троих мужчин.
– Бросьте нож, – сказал самый маленький из них, она машинально вспомнила описание Ирины и поняла, что это следователь Наполеонов.
– Не подходите! – воскликнула она с яростью раненой волчицы, которой некуда отступать.
Кто-то возник у нее за спиной, сжал ее запястье, заломил руку. Она закричала, падая на колени и роняя оружие. Тот, кто был сзади, не стал поднимать нож, просто оттащил ее в сторону.
Один из оперативников защелкнул наручники на запястьях Ларисы. Она повернулась и увидела того, кто ее обезоружил. Хрусталева метила плюнуть ему в лицо, но промахнулась.
– Она еще и плюется, – пробормотал Наполеонов, – прямо как кобра!
Оперативники с задержанной спустились вниз. Скоро их нагнали закрывший квартиру Артемьев, Мирослава и Наполеонов.
– Теперь мы едем к вам, – сказал следователь Хрусталевой.
– Зачем?
– Делать обыск, вот ордер.
Наполеонов вздохнул, он опасался, что Хрусталева уничтожила кассету. Но она не сделала этого. Кассета была обнаружена на кухонном столе.
– Странное место для хранения кассет, – обронил один из оперативников.
– Я хотела ее уничтожить вместе с той, что собиралась взять у него, – Лариса кивнула на Артемьева.
– А вам не приходило в голову, что кассеты могут быть у всех семерых?
– Я почему-то была уверена, что она только у Аллы.
– Почему?
– Потому что именно она подсыпала снотворное в вино Ирины. Она сама как-то сказала мне, что с юности мучается бессонницей и носит снотворное с собой, если вдруг придется ночевать не дома.
– И все это на кассете?
– Да, они заранее поставили ее, чтобы была память о встрече, потом, видимо, забыли о ней, но под конец все-таки вспомнили и унесли с собой.
– Кто вам сказал об этом?
– Ира как-то обронила, что пропала кассета с вечеринки и она не могла понять, куда она делась. Но я тогда не придала значения ее словам.
И вдруг Лариса замолчала, она обвела всех присутствующих пристальным взглядом и догадалась:
– Вы не видели, не видели того, что на кассете! Вы обманули меня!
– Не видели, – признался следователь, – но сейчас посмотрим.
Лариса неожиданно завыла таким тоскливым голосом, что у всех присутствующих по телу пробежали мурашки.
Один из оперативников принес видеомагнитофон, молча вставил кассету. То, что происходило на экране, шокировало даже видавших многое полицейских. Мирослава, выдвинувшая версию об изнасиловании, даже представить не могла, что такое могут вытворять взрослые женщины с семнадцатилетним мальчиком. Виталий Артемьев сорвался с места, скрылся в ванной, и детектив догадалась, что его тошнит.
Позже в кабинете следователя Хрусталева рассказала, что Вадим Кустодеев нанял ее для благоустройства жилья своей невесты Аллы Полетовой. Алла понравилась Ларисе, и, как думала Хрусталева, она тоже понравилось Алле. Они мило общались, даже ходили пару раз в кафе, Алла познакомила ее со своей подругой Настей. Так как Полетова была занятой женщиной, она доверила Ларисе ключи от квартиры.
Как-то раз они договорились обсудить интерьер гостиной, Лариса пришла раньше, а Алла задерживалась, и дизайнер решила осмотреть имеющиеся вещи. Ее заинтересовал старинный буфет, было видно, что хозяйка давно им не пользовалась. Лариса стала открывать дверки, ящички, и из одного из них выпала кассета. На ней было написано «Суперлюбовная драма».
Девушка со скуки решила, поджидая хозяйку, посмотреть ее. И к своему ужасу, увидела гулянку. Одной из девушек подсыпали что-то в бокал. Она вскоре уснула. Лариса ничего не могла понять! Гулянка проходила в квартире ее погибшего парня и его сестры Ирины Дороховой. Именно Ирине подсыпали снотворное. И подсыпала его Алла.
Лариса уже знала от самой Аллы, что та с юности плохо спит и нередко принимает снотворное, которое всегда носит с собой на случай, если ночевать придется не дома. Она смотрела на экран широко раскрытыми от удивления глазами.
