С точки зрения Жомини, оценки возможных затрат, требующихся для выполнения столь широкой программы крепостного строительства, выглядели оптимистически. «Получая в свое распоряжение четыре миллиона серебряных рублей ежегодно, – писал он, – мы могли бы за 5 лет построить сразу четыре крепости, так как, в отличие от укреплений на Висле, нет необходимости облицовывать камнем крепости второй и третьей линии и снабжать их казематными убежищами от бомб, чтобы не пришлось за них опасаться, если они подвергнутся правильной осаде. Между тем эта сумма не была бы чрезмерной тратой для такой могущественной империи, как Россия»
[237]. Завершиться строительная программа должна была не ранее чем через 20 лет.
Итак, в расчетах Жомини речь шла о заблаговременной подготовке к полномасштабному неприятельскому вторжению в пределы России. Швейцарский мыслитель имел в виду вражеское нашествие с целью завоевания европейской части империи и, следовательно, полного и окончательного ее уничтожения как великой военной державы. Он рассматривал случай, «который, кажется, мог бы привести к серьезному вторжению в Литву. Этим случаем была бы коалиция между всеми германскими державами против нас, так как Пруссия в одиночку никогда бы не отважилась на подобное предприятие: заручившись поддержкой Франции или Англии, она могла бы потревожить наши позиции в Царстве Польском, однако же никогда не решилась бы пойти в сторону Двины без поддержки Австрии»
[238].
«Удачное расположение крепости у Новогеоргиевска, в сочетании с укреплениями в Варшаве, Брест-Литовске, Ивангороде и Замостье, – полагал в этом случае Жомини, – отразило бы все опасности первой атаки со стороны левого берега Вислы; однако же на правом берегу нам нечего противопоставить нападению, если только не одержать победу в полевой кампании или предпринять отступление к нашим прекрасным тет-де-понам»
[239].
Ученому не составило труда доказать, что военная инфраструктура России, лежавшая в тылу передовой линии крепостей на Висле, была не готова к противодействию столь грозной опасности. С его точки зрения, было «необходимо признать, что на всем театре к северу от Полесья наша армия не найдет опорного пункта, кроме как в Бобруйске, находящемся очень далеко от Новогеоргиевска и расположенном на нижней Березине в такой позиции, которая, действительно, имеет большое преимущество для занятия фланговой позиции, но слишком удалена от центра для остальных случаев»
[240].
В тылу хорошо оборудованной оборонительной линии на Висле, опиравшейся на крепости Новогеоргиевск, Варшавскую Александровскую цитадель, Ивангород и Замостье, лежали обширные и гораздо более слабо оборудованные в инфраструктурном отношении пространства, разделенные Припятскими болотами на два самостоятельных театра. Русские крепости второй и третьей линии: Брест-Литовск, Динабург, Бобруйск и Киев – находились слишком далеко друг от друга, чтобы, опираясь на них, русская армия, в случае ее поражения в Польше, могла бы эффективно оборонять Литву и Правобережную Украину Кроме того, эти крепости пока еще не были соединены мощеными шоссе, а в Полесье отсутствовали пересекавшие болота рокадные дороги, что не позволяло русской армии, оборонявшей Волынь, Литву и Белоруссию, маневрировать по внутренним операционным линиям.
«Будучи вынужденными, – размышлял генерал, – защищать каждую из этих областей, и не упуская из виду опасное препятствие, их разделяющее, мы должны стараться придерживаться принципа сосредоточения, постоянно обеспечивая себе надежные линии отступления или операционные линии, над которыми с фланга нависают болота. В то же время с обеих сторон этой болотистой местности уже построены две крупные крепости: одна в Брест-Литовске, другая в Бобруйске. Первая будет важна при любых совместных операциях пруссаков и австрийцев, преследующих цель нанести серьезные удары между Вислой и Бугом. Она облегчила бы наше отступление в случае, если пруссаки, выйдя крупными силами на дорогу к Остроленке, смогут преградить нам путь на Белосток. Вторая (Бобруйск), хотя и кажется расположенной немного за пределами сферы вражеских предприятий, может, как мы уже сказали, принести большую пользу в качестве пункта для занятия фланговой позиции. Необходимость связать две эти крепости между собой послужила мотивом для начала строительства шоссе вдоль болот от Кобрина до Бобруйска. И всё же, полностью признавая большую пользу этого соединительного пути, мы бы, возможно, выразили желание, дабы он пролегал немного севернее – таким образом, чтобы проходить ближе к Слониму или Несвижу, и соединялся с дорогой на Белосток и Мосты…»
[241]
К северу от Полесья Жомини предложил императору Николаю осуществить пять последовательных мероприятий по инженерной подготовке театра военных действий
[242]:
1) соединить шоссе, ведущее из Белостока через Мосты в Минск, с дорогой, которая вела бы из Мостов в Несвиж;
2) провести шоссе из Белостока в Слоним;
3) построить 3 или 4 промежуточные крепости, которые будут одновременно надежными опорными пунктами для отступающей армии, послужат для фланговой позиции и смогут принести пользу в качестве исходных пунктов для контратак;
4) сформировать базу в верхнем течении Двины под Витебском или в его окрестностях;
5) выбрать в верховьях Днепра подходящий пункт, который был бы ориентирован на Бобруйск и одновременно дополнял бы фланговую позицию.
Вопрос относительно конкретных мест возведения крепостей и укреплений на переправах в записке Жомини до некоторой степени оставался открытым. Это объяснялось тем, что генерал лично не проводил рекогносцировок на местности и в своих расчетах полагался на топографические карты и описания, которые не всегда были точны. Поэтому Жомини, излагая сравнительные достоинства и недостатки различных пунктов, оставлял право окончательного выбора за императором Николаем.
В центральной части Литовско-Белорусского театра Жомини советовал укрепить Мосты, Несвиж, Минск и Вилейку. «Первая из крепостей, – считал автор записки, – будет расположена на большом изгибе, образованном рекой Неман над Гродно, и послужит опорным пунктом для нашего правого крыла, которое будет отходить через Белосток… Несвиж был бы крайне полезным укреплением-посредником, если бы вся армия оказалась призвана или вынуждена отступать к Бобруйску по Брест-Литовскому шоссе… Высокое стратегическое значение Минска бесспорно, так как он всегда будет центром всех военных операций в Литве…»
[243] Вилейку Жомини предполагал укрепить, поскольку местность вокруг Вильно не позволяла построить там крепость.
