Книга Екатерина Павловна, великая княжна, страница 37. Автор книги Детлеф Йена

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Екатерина Павловна, великая княжна»

Cтраница 37

Конечно же, многое в этом деле остается неясным. Возможно, Екатерина Павловна была так сильно настроена против Сперанского за то, что он стал оказывать на ее брата более сильное влияние, чем она сама. Возможно, Екатерина мстила чиновнику, унизившему ее мужа и «разрушившему» ее план стать шведской королевой. Все это вместе взятое скорее всего и определяло ее поступки. И все же исторический опыт показывает нам, что в России радикальные реформы всегда вызывали ожесточенное сопротивление московского и провинциального дворянства. Это пришлось испытать на себе и Петру Великому, когда московская оппозиция сплотилась вокруг его сына, и царю пришлось принести его в жертву для подавления оппозиции. И Екатерина Великая в начале своего правления стала проводить обширные государственные преобразования и пыталась найти им поддержку в Москве. В конечном счете она была даже очень рада, что русско-турецкая война отвлекла ее от катастрофы, к которой привело бы осуществление ее проектов. Все масштабные реформы в России приводили к дестабилизации ее внутреннего положения, поэтому, как учит нас история, начинать осуществление глубоких и обширных преобразований накануне войны с «Великой армией» Наполеона было нецелесообразно. Континентальная блокада и так нанесла ощутимый урон экономике страны, вооружение армии съедало колоссальные денежные средства. Н. М. Карамзин в записке «О древней и новой России» настоятельно подчеркивал необходимость укрепления самодержавия. В декабре 1811 г. он передал своей покровительнице еще и собрание цитат, в которых русские авторы, все без исключения, высказывались за самодержавную монархию. Известные нам документы свидетельствуют о полном согласии великой княгини Екатерины Павловны с подобным образом мыслей. Мы не располагаем прямыми доказательствами, но, видимо, именно Екатерина была одной из тех, кто в конце концов склонил Александра I к отставке Сперанского. Она считала необходимым совершить этот шаг, чтобы возродить в Российской империи дух национальной гордости и патриотизма, столь необходимый в обстановке приближающейся войны. Она считала, что отказ от проведения реформ будет способствовать сохранению в стране лояльности по отношению к императору. И ей не пришлось ждать слишком долго, чтобы убедиться в правоте своих взглядов.

ГЛАВА IV
НИКАКОГО МИРА С НАПОЛЕОНОМ!
ДРАМА 1812 Г
Екатерина Павловна, великая княжна

Начало войны

Стремясь оказывать давление на политику российского императора, Екатерина Павловна думала не только о собственных честолюбивых планах, но и о том, чтобы укрепить авторитет Александра в стране, в армии, в глазах Наполеона. Она могла не знать обо всех уловках иностранной дипломатии, но война была уже у порога родного дома, а потому нельзя было допустить ни малейшей слабости в руководстве страной. А значит, давление на императора должно было быть неослабевающим и постоянным. Письма, подобные тем, которыми Александр I обменялся с Наполеоном 12 марта 1812 г., противоречили принципам Екатерины Павловны: …Вам не нравится протест по поводу Ольденбурга; но разве мог я поступить по-другому? Маленький клочок земли принадлежал моему родственнику, который придерживался всех требуемых формальностей. Он является членом Рейнского союза, а значит, находится под защитой Вашего Величества; его владения гарантированы ему статьей Тильзитского договора, и он потерял их, а Вы не сообщили мне об этом ни слова. Какое же значение мог иметь клочок земли для Франции? Или этот шаг должен был продемонстрировать Европе Вашу дружбу ко мне? Письма, поступавшие в последнее время отовсюду, однозначно свидетельствуют, что присоединение Ольденбурга к Франции всеми было воспринято как желание Вашего Величества оскорбить меня. Что касается моего протеста, то моя попытка разъяснить его служит неопровержимым доказательством того, что союз с Францией я предпочитаю всем остальным соображениям, она ясно показывает также, что не стоит делать вывод об ослаблении союза с Вашим Величеством» .

Разве мог император, чья страна предпринимала все усилия, чтобы подготовиться к войне, император, не побоявшийся выйти из континентальной системы, писать так жалобно и просительно? Екатерина Павловна могла и не знать содержания этого письма. Но ей хорошо были известны настроения Александра I. Поэтому она нашла единственное, с ее точки зрения, правильное на данный момент решение: после ее энергичного ходатайства перед братом весной 1812 г. на должность генерал-губернатора Москвы был назначен Ростопчин, ближайший соратник Павла I, тот самый, который вместе с ней праздновал победу над Сперанским и чья склонность к интригам и крайне реакционные взгляды были всем хорошо известны. Этим шагом княгиня обеспечивала себе симпатии московского дворянства, словно предчувствуя, что приближающаяся война потребует именно от него наивысшей степени самопожертвования и патриотизма.

В том же духе Екатерина Павловна стремилась подойти к решению вопроса об избрании главнокомандующего — ключевой фигуры в предстоящей войне. Ее брат с весны находился в штаб-квартире русской армии в Вильно. Он все еще лелеял дерзкую мечту о том, что встретит врага во главе своей армии, взяв на себя верховное командование. Многие трезвомыслящие политики и знатные вельможи отговаривали его от этого решения. Екатерина разделяла их мнение и потому послала в штаб-квартиру своего супруга Георга, который должен был повлиять на императора должным образом: в минуту опасности Российской империи нужен был император, управляющий из Санкт-Петербурга всей страной, а не возглавляющий армию на поле сражения. Но Александр I не хотел прислушиваться к советам сестры. С наивной непосредственностью писал он ей 9 июня 1812 г.: «Эти строчки я нацарапал, пробудившись от недолгого сна, после чего в пять часов утра отправился в инспекционную поездку, проехав 96 километров, из которых 32 — верхом… Несмотря на это, я вполне свеж и скоро прикажу вновь седлать моего коня для новой рекогносцировки…» . По мере приближения войны Екатерина все яснее видела главную проблему: все сложности организации отпора неприятелю создавались в ближайшем императорском окружении, среди генералов и придворных.

12 июня 1812 г. «Великая армия» Наполеона прошла через Неман и вступила на территорию Российской империи. В ее состав входили и войска стран — членов Рейнского союза, среди которых был и Вюртемберг. Таким образом, вюртембергский король Фридрих I шел войной против своей сестры Марии Федоровны! Из 15 800 поставленных под ружье вюртембергских солдат живыми домой вернулись только 300. А командовал этой армией кронпринц Фридрих Вильгельм Карл, всего за несколько лет до того значившийся в списках претендентов на руку великой княжны Екатерины Павловны. Правда, заболев дизентерией, Вильгельм вскоре был вынужден вернуться на родину, что Наполеон воспринял как дезертирство.

Многие месяцы члены императорской семьи вели споры о возможности французского вторжения. Когда же оно стало реальностью, все испытали глубокий шок. Безнадежная ситуация в армии, недостаточность военных приготовлений, эгоизм и раздоры среди генералов, слабость императора как руководителя — все это с ужасающей ясностью обнаружилось в первые дни и недели войны. «Великая армия» маршировала — от победы к победе — все дальше и дальше по российской земле. Аустерлиц, Фридланд, Тильзит, континентальная блокада — и вот теперь продвижение врага по собственной стране — в императоре Александре русские видели главного виновника этого позора. Попытки проживающей в Твери Екатерины Павловны призывами, идеологической аргументацией и даже интригами побудить императора к ужесточению политики не привели к должному успеху. Более того, борьба княгини против Сперанского вызвала сильное раздражение у ее брата. Теперь на карту была поставлена судьба всей страны, а у самой Екатерины появился шанс сыграть не последнюю роль в большой политике, став кем-то вроде главного советника при императоре. Опираясь на традиционно консервативное московское дворянство, с первых дней войны княгиня атаковала своего брата, внушая ему уверенность в своих силах, призывая верить в тот день, когда он войдет в историю как освободитель не только своей родины, но и всей Европы. Этот патетический призыв означал не что иное, как идею распространения на всю Европу военно-политической гегемонии Российской империи.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация