Книга Хидэёси. Строитель современной Японии, страница 20. Автор книги Даниель Елисеефф

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Хидэёси. Строитель современной Японии»

Cтраница 20

Когда распространилась новость о самоубийстве, войска Ода захватили крепость, убив всех, кто еще оставался жив из группы Асаи. Согласно правилам, Хидэёси велел отрезать головы убитых, подлежащие осмотру и опознанию. Когда принесли головы Асаи Нагамаса и Асакура Ёсикагэ, его друга, — уже отрубленные ассистентом в соответствии с ритуалом сэппуку, — Хидэёси распорядился отправить их в Киото, чтобы выставить там. Некоторые рассказывают, что Нобунага это доставило большое удовольствие, и ему даже пришла в голову оригинальная мысль — передать их лакировщику, после чего обе головы врагов, должным образом покрытые роскошным лаком, смешанным с золотом, находились во главе стола и одушевляли пир в честь победы.

Выдумка несомненно была зловещей, но соответствовала происходившим тогда кардинальным переменам: в июле 1573 г. Нобунага захватил сёгуна Ёсиаки и отправил его в ссылку, сначала в Вакаэ (в КаЬати, близ Осаки), а потом в провинцию Кии (современная область Миэ и Вакаяма), откуда тот несколько раз вернется, без конца пытаясь склонить на свою сторону того или другого. Фигура глупая и порой жалкая — на ней завершился сёгунат Асикага, начавшийся в 1333 г., почти два с половиной века тому назад, а с ним закончился и период, известный в истории Японии как эпоха Муромати, по названию квартала в Киото, где Асикага когда-то устроили резиденцию своего правительства.

Как было принято, победители разделили меж собой владения побежденных. Хидэёси получил в награду — кроме почетного титула (Тикудзэн-но ками [1574], сеньор провинции на Кюсю) — в 1573 г. земли семьи Асаи в Оми, земли семьи Асакура в Этидзэне, потом, в 1574 г., замок Имахама на северо-восточном 6epeiy озера Бива, но счел его плохо расположенным и построил новый, недалеко оттуда, назвав его Нагахама.

Впервые ему приходилось действовать в качестве владельца поместья, а не просто командира форта или гарнизона. В письме, отправленном им жене через посредство дамы-компаньонки, воскресают запутанные проблемы с налогами и людьми, навалившиеся на него. Заметна решимость хозяина, берегущего свой авторитет, но старающегося — в чем Хидэёси всегда превосходил других — не убивать курицу, несущую золотые яйца. Он пришел к хитрой мысли — освободить жителей деревни Нагахама от непопулярного нзнгу, земельного налога, способствуя экспансии и процветанию этого места, — такую политику он будет проводить всегда, и она станет одним из ключей к его могуществу. Еще нужно было, чтобы число освобожденных осталось в допустимых пределах!

…Что касается обитателей поселка [Нагахама], я велел освободить их от всех видов повинностей только потому, что пожалел их. Но совсем не следует, чтобы они толковали закон на свой лад и приглашали в поселок фермеров из окружающих деревень.

Им позволено приглашать людей из других поместий, но непозволительно звать людей из моих собственных поместий на севере земли [Оми] и рассылать общие приглашения, чтобы народ приезжал без конца и чтобы пустели целые деревни, поскольку их жителям приятней не платить налог. Я вижу, что это происходит, потому что освободил людей поселка от нэнгу и иных повинностей…

[Тем не менее] я сохраняю освобождение [для тех, кто уже живет в поселке]… потому что этого от меня потребовали вы… Прошу вас, объясните это внятно… (12 декабря 1574 г.)

(Boscaro. Р. 2–3.).

Здесь возникает светлый образ Нэнэ, исполненной сострадания, и видно, что Хидэёси не был глух к ее призывам. Они служили интересам и его политики: разве не соблазнительно переманивать население из соседних ленов? Это значило отбирать у соперников рабочие руки.

Прочно засевший в провинции Оми, на превосходной стратегической позиции, в богатой области, находившейся в авангарде аграрного прогресса (здесь опробовали новые методы земледелия), Хидэёси парадоксальным образом оказывался ближе к столице, чем его господин. Может быть, это было и неплохо, — Нобунага уже возбудил к себе ненависть своими излишествами и требованиями денег, сопровождавшимися грубым насилием.

Извлечет ли «Обезьяна» выгоду из этих козырей? Возьмет ли в свою очередь власть, не дожидаясь более ничего? Зная, что позиция «второго» позволяет умелым людям подниматься выше, чем положение «первого», спешно приобретенное и плохо обеспеченное, Хидэёси все-таки предпочитал сохранять верность сюзерену.

Глава V
ОГОНЬ НАГАСИНО

Нагасино

Лучшие стратегические приемы — те, которые осуществляются вовремя; весть о смерти Такэда Сингэна скрыто пробивала себе дорогу, пробуждая жгучую ненависть в душах некоторых.

Кацуёри, его сын, не простил ни кончины отца, ни использования огнестрельного оружия, ставшего ее причиной, орудием вероломного злодейства. Глаз за глаз, зуб за зуб! Старый Сингэн погиб в Микава, под крепостью, принадлежащей роду Токугава? Значит, реванш будет взят в Микава и в борьбе с Токугава.

Кацуёри выбрал Нагасино, крепость, побывавшую в руках Такэда и отбитую Токугава Иэясу несколько месяцев назад, в 1573 году. Ее командиром был поставлен надежный человек, Окудайра Нобумаса; лишенный средств к сопротивлению, ошеломленный тем, что на него могут напасть в самом сердце владений Токугава, и считая свое положение безнадежным, он в качестве последнего шанса обратился за помощью к Нобунага. Однако Нобунага, которого Иэясу известил давно, уже двигался к осажденной крепости во главе огромной армии в 50 тысяч человек, крайне поспешно набранной Хидэёси. Одни только боги знали, какие последствия повлечет готовящееся столкновение, — в те трудные времена, когда похожие борющиеся силы никогда не могли надолго оттеснить друг друга, тот, кто проигрывал сражение, часто проигрывал и войну.

Когда гонец сообщил о неизбежном прибытии подкреплений, он спешно направился к другим соратникам, чтобы принести им надежду и призвать не поддаваться слабости. Но тем временем блокада усилилась — пройти стало почти невозможно. Схваченный при обратном переходе через рубежи Такэда, он был распят у подножия стен Нагасино, на глазах у своих, которые, блокированные внутри форта, ничем не могли ему помочь. Так началась первая великая битва Японии нового времени — битва при Нагасино 1575 года. Поскольку, что бы ни воображали себе Такэда, силы присутствующих армий на сей раз не имели никаких шансов сравняться. Отказавшись от китайских тактических принципов, отринув древние самурайские правила, Хидэёси применил любопытную и убийственную новинку — вооружил три тысячи пехотинцев фитильными мушкетами, и его изобретательный ум уже измыслил новую стратегию.

Фитильный мушкет, иностранное оружие, конечно, не был для Японии внове — с ним познакомились еще в 1543 г., когда португальский корабль стал на якорь в Танэгасима, в южной части Кюсю, близ Кагосима. Знаменитый текст «Записка об огнестрельном оружии (Тэппоки)» лет через шестьдесят рассказывает о перипетиях этой истории.


В 18 pu от южного берега Осуми находится остров под названием Танэгасима, где мои предки жили из поколения в поколение. Согласно древней легенде, название Танэ появилось из-за того, что, несмотря на незначительность размеров острова, его жители не прекращая плодились, словно зерно, вовремя посеянное. Во время эры Тэммон [1532–1554], 25-го числа восьмого месяца года Воды и Зайца (1543), к западу от острова показался большой корабль. Никто не знал, когда он пришел. Его экипаж состоял из сотни человек, чей внешний облик был непохож на наш и которые говорили на непонятном языке, что возбудило у всех подозрение. Среди них находился китайский грамотей, чьего родового имени никто не знал, а литературное его имя было Гохо. Так вот, староста одной деревни с западного берега [острова], по имени Орибэ, очень хорошо знал китайский. Он вступил в общение с китайцем, записывая знаки своей тростью на песке. Он написал так: «Откуда прибыли путешественники на корабле? Почему они так непохожи на нас?» Гохо написал в качестве ответа: «Это купцы намбан; они знают этикет обращения с царями и министрами, но не ведают учтивости. Так, они пьют, не меняя чаш, едят руками, не используя палочек. Они умеют удовлетворять свои ацпетиты, но не могут выражать своих мыслей письменно. Эти купцы перемещаются с место на место в надежде обменять то, что у них есть, на то, чего у них нет. В них нет ничего подозрительного».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация