* * *
Позднее Наполеонов позвонил матери и предупредил, что ночевать останется у Волгиной. Та не удивилась и не возражала, потому что это было обычным явлением.
Медленно лиловели сумерки, когда они расположились на крыльце как кому было удобно. Шура просто сел и поставил ноги на ступени, Мирослава прислонилась спиной к перилам, на которых расположился Дон. А Морис вытянулся во весь свой немаленький рост и стал разглядывать медленно проступающие в небе звезды.
Шура покосился на него и проворчал:
— Ну почему одним — все, а другим — самую малость?
Природа действительно не поскупилась при сотворении Мориса Миндаугаса — рост около двух метров и фигура, как у викингов, какими их изображали на старых гравюрах. Только светлые волосы довольно коротко пострижены, и голубые глаза меняют оттенок от светло-голубого, почти прозрачного, до бирюзового или серого с холодком — в зависимости от настроения Миндаугаса.
На ворчливые причитания Шуры Морис только лениво улыбнулся.
Наполеонов вздохнул и положил руку на гитару, которую Мирослава предусмотрительно принесла из комнаты, считавшейся в этом доме Шуриной, и положила рядом со следователем. Пальцы Шуры легко пробежали по струнам любимого инструмента.
А когда он заметил, что Морис и Мирослава приготовились слушать, взял гитару в руки и спустя полминуты запел красивым, сочным баритоном:
Время летит на ковре самолете
И не задерживается в полете.
Вроде бы только явился на свет
И вот уже празднуешь сколько-то лет…
А сколько бы дел переделать хотелось
И сколько всего совершить, воплотить.
И чтобы подольше любилось и пелось.
Но время, как птица, летит и летит.
А впрочем, пускай, спорить с ним я не стану
И сколько отпущено, буду я жить.
Да так, что и в старости я не устану
Учиться, работать, любить и дружить.
— Хорошо, — тихо обронил Морис.
А Мирослава приобняла Шуру и точно так же, как Дон, прижалась к нему головой и ласково потерлась:
— Шурочка, ты восхитителен.
Наполеонову этого было вполне достаточно для счастья. Посидев еще полчасика, они разошлись по своим комнатам.
Глава 10
Солнце рассыпало блики сквозь ветви тополей. День обещал быть жарким. Наполеонов понадеялся было на неведомо откуда приплывшую маленькую тучку. Но кудрявая крошка всего лишь заставила солнце моргнуть пару раз и, не пролив ни капли дождя на землю, уплыла прочь.
Наутро у Шуры была назначена встреча с сестрой Ольги Данилиной Татьяной Станиславовной Тереховой. Женщина оказалась пунктуальной и пришла за 5 минут до назначенной встречи.
— Татьяна Петровна Терехова? — спросил Наполеонов смело шагнувшую в его кабинет женщину.
— Она самая.
— Следователь Александр Романович Наполеонов.
— Не могу сказать, что очень приятно, — горько усмехнулась она, — но догадываюсь, что необходимо.
Наполеонов согласно кивнул и окинул ее оценивающим взглядом. Сестра Ольги Данилиной напоминала ему одновременно и ту утреннюю, не оправдавшую его надежд тучку, и горного барашка. Вероятно, такую ассоциацию вызывали темные кудри женщины и ее несколько упрямый взгляд.
Шура вздохнул про себя и предложил посетительнице сесть. Он задавал ей стандартные вопросы, и она старательно отвечала.
О конфликте в «Рябинушке» с Лопыревой он не узнал ничего нового. Татьяна была уверена, что Ольга до появления Юлии возле порога своей квартиры и не подозревала о ее существовании.
— Я не понимаю, зачем скандалить, — сказала Терехова, — многие расстаются. Во всяком случае, эта Юлия не первая и не последняя.
— Возможно, девушка страстно любила Ставрова? — обронил Наполеонов.
— Как же, любила она его, — фыркнула Татьяна, — скорее его деньги.
— Но ведь и Ольга…
— Ничего подобного! — Женщина резко перебила следователя, — Оля ничего не знала о деньгах Юры долгое время. Разве ей могло прийти в голову, что племянника вполне обеспеченного человека приводят в обычную районную детскую поликлинику?!
— Да… А вы, кстати, не знаете, почему мальчика привели именно в эту поликлинику?
— Знаю, у мамы Олежки, ну, у сестры Юры, бзик.
— Не понял?
— Ей кажется, что в платной поликлинике у ребенка найдут уйму несуществующих болячек и начнут пичкать дорогостоящими лекарствами.
— Это еще зачем?!
— Чтобы вытянуть из родителей деньги!
— Понятно.
— Значит, вы не сомневаетесь, что ваша сестра искренне полюбила Ставрова?
— Не сомневаюсь! — Татьяна тряхнула кудрявой головой, и ее кудри упали на лоб. Когда она их убирала, Шуре на миг показалось, что там появятся маленькие острые рожки.
Рожки не появились, но фраза, которую произнесла Терехова, справившись с кудрями, заставила следователя навострить уши.
— Вот, Оленька тоже долгое время встречалась с Валей, и расстались они не очень мирно, но Валя же не стал преследовать Юру и закатывать ему скандалы.
— А Валя — это кто? Его полное имя, отчество, фамилия.
— Да зачем он вам?
— Мы обязаны проверить всех.
— Валентин Сергеевич Нильский. Они с Олей ровесники. Познакомились на каком-то медицинском форуме. Он работает в фирме, занимающейся поставками и продажей медицинского оборудования.
— И долго они встречались?
— Года полтора.
— Насколько у них все это было серьезно?
— Со стороны Вали — не знаю, а Оля не рассматривала его в качестве будущего мужа.
— Сам Валентин Сергеевич Нильский об этом догадывался?
— Откуда же мне это знать? — удивилась Татьяна и снова тряхнула головой. Взгляд следователя невольно переместился на ее лоб.
— Но если, как вы говорите, расстались они не слишком мирно, значит, в планы Нильского не входил разрыв отношений с вашей сестрой?
— Оля сказала, что Валю расстроило не само расставание, а то, что она его первая бросила.
— Вот как?
— Да, Валя несколько самолюбив. Впрочем, наверное, как и все мужчины, — добавила она, немного подумав.
— Возможно, вы правы…
— Конечно, права, — уверенно заявила Татьяна, — Валя не из тех, кто будет сводить счеты с новым парнем бывшей девушки. Пообижался и успокоился.
— Адрес Нильского вы мне подскажете?
— Адрес нет, но назову место работы.
— И на том спасибо.
