— А кто? — спросил Вишняков.
— Это надо смотреть по журналам.
Посмотрели. Нашли. Но сотрудник оказался уволенным. Вышел на пенсию.
— Уж, извини, майор, чем могли, — обескураженно развел руками начальник колонии. — А может, все-таки баньку организовать, а? Да под пивко. Да под рыбку.
От бани он отказался. Вернулся в гостиницу злой, как черт. И сразу начал собирать вещи, хотя интернет не обещал свободных мест ни в одном купейном вагоне отходящего через два часа поезда. В общем вагоне поедет, плевать. Он здесь ни на минуту не задержится. Только зря ехал.
Он вышел из номера, сдал ключ дежурной, подхватил сумку и направился к выходу.
— Ой, совсем забыла. Вам просили позвонить. — Дежурная схватилась за рукав его куртки, догнав у самой двери. — Вот по этому номеру. Какая-то королева. Или я не так все поняла.
— А что, на мобильный мне позвонить, — Вишняков нахмурился, — эта королева не могла?
— Сказала, что ваш телефон постоянно вне зоны, а у нее важная информация.
Точно! Он выключал телефон, когда сидел в кабинете начальника колонии. А потом забыл включить. И честно? Опасался, что Рябов позвонит, а ему доложить нечего. И опять вой поднимется.
— Хорошо, спасибо. Ее номер у меня есть.
Он улыбнулся дежурной и вышел на улицу ловить такси. Машина подъехала быстро. Он сел на заднее сиденье, сказал, куда ехать. И тут же набрал Ольгу Королёву. Она ответила мгновенно.
— Товарищ майор, ну нельзя же так! — сразу заныла она ему в ухо. — У меня инфа пропадает, а вы вне зоны.
Ее голос показался странно развязным. Гласные затянуты, согласные не твердые.
— Ольга, вы пьяны? — догадался он.
— Есть немного, — призналась она честно.
— Ого! Днем напиться! Что за причина?
— Много причин, товарищ майор. Оч-чень много.
И она что-то такое добавила почти нечленораздельное. И ему послышалось, что одной из причин она назвала его. Но этого же не может быть! Он при чем? Задает много вопросов, мешает жить, говорит нелестные вещи о ее подругах? Так работа у него такая, служба!
— По этой причине и звоните? Даже гостиницу нашли, где я поселился. Как вам это удалось?
— Ваш начальник назвал координаты.
— Какой начальник? — насторожился он.
— Тот самый дядечка, что сопровождал меня на пожарище. Кажется, его фамилия Рябов? Подполковник?
— Вы сошли с ума! — простонал Вишняков, прикрывая на мгновение глаза. — Что вы ему сказали, Ольга?!
— Ничего. Просто сказала, что у меня есть ценная информация по делу. И что скажу ее я только майору Вишнякову. Он сломался сразу. Продиктовал название вашего отеля. Найти номера телефонов, сами соображаете, пара пустяков.
— Хорошо, что за информация?
Вишняков тронул таксиста за плечо, сделав ему знак: остановиться возле магазина. Он вдруг вспомнил, что ничего не ел сегодня. Завтрак в отеле пропустил. От кофе в кабинете начальника колонии отказался.
— В общем, помощница бармена из клуба «Соломея» вспомнила того мужика, который пробил заказ, который обычно делала Кира.
— Та-ак, и кто он? Калин?
— В том-то и дело, что нет. Она сказала, что тому человеку за сорок. Хорошо за сорок. А то, может, и за пятьдесят.
— Ух ты! — невольно вырвалось у Вишнякова.
Он как раз выходил из машины и расплачивался.
— Вот и ух ты. В общем, он сделал заказ, оплатил его и не забрал.
— Как это?
— А так! Заказ остался невостребованным.
— Понятно… — Вишняков остановился возле дверей магазина. Вдруг там связи нет. — Она сможет его описать?
— Это вряд ли. Говорит, что он невыразительный какой-то, блеклый, серый.
— Замечательно! — фыркнул он. — И как быть?
— Она помнит его улыбку, — неуверенно пробормотала Оля.
— Замечательно, — вторично проворчал Вишняков. — И что нам теперь всех посетителей просить улыбаться? Бред, не находите, Оля?
— Не частите, майор — снова перешла на развязный тон Королёва. — Она сказала, что этот человек улыбался, как псих. Как психически ненормальный человек, то есть.
— Тоже не примета, — настырничал Вишняков, попутно прикидывая, что мог бы сейчас съесть без вреда для больного желудка.
— Но Татьяна уверяет, что смогла бы узнать его, если увидит снова.
— А если он больше туда не придет?
Он купит себе пакет обезжиренного йогурта и хлеб из отрубей. Хотя очень хотелось сарделек с горчицей и жареной картошки. Их предлагала огромная вывеска на стене кафе через дорогу.
— Майор, вы что там, в командировке своей, отупели совсем?! — возмутилась Оля неучтиво.
Он не отупел. Он оголодал. И по этой причине действительно почти не соображает.
— Записи с камер изъяли? Изъяли ваши люди. Киры на них не было. Но психа-то этого увидите. Татьяна его опознает.
— Чем он платил? Картой или наличными?
— Она не помнит. Но вряд ли картой. Если он такой продуманный, то наверняка платил наличными.
— Продуманный или псих?
Вишняков двинул по зебре через дорогу. Он ведь может съесть сарделек и без горчицы, разве нет? И кроме жареной картошки там может быть и пюре, или рис какой-нибудь, или макароны. Йогурт и хлебец из отрубей его не насытят точно.
— Я не знаю. Я не его лечащий врач, — фыркнула Оля ему на ухо. — Он, конечно, ненормальный, если убил пятерых таким варварским способом.
— А это он убил? — недоверчиво хмыкнул Вишняков, хватаясь за ручку двери кафе.
— А кто еще?
— Откуда такая уверенность?
— Зачем какому-то постороннему человеку делать заказ постоянной клиентки и заказ не забирать? Клиентки, которой в тот вечер там даже не было?
— А может, он выполнял чью-то просьбу этот ваш псих?
— Может быть. Но чтобы узнать точно, вы должны его найти для начала. А чтобы найти, вы должны показать записи с камер, которые изъяли, Татьяне — помощнице бармена.
— Это я понял.
У него даже голова закружилась от невозможно вкусных запахов, встретивших его на пороге кафе. Пахло мясом, овощами, кофе и сдобой.
— Найдете его, получите ответы. Да, и вы, майор, так и не показали мне вещи погибших. Обещали…
Он услышал и тут же забыл. Сразу, как Оля отключилась. И, схватив поднос, помчался к длинному ряду с едой. Наставил кучу тарелок. И почти все съел. И странно, желудок все принял с благодарностью. Не заныло, не заболело, не выстрелило изжогой.
До отправления поезда оставалось чуть меньше пятнадцати минут, когда ему позвонили с незнакомого номера.
