«Шип никогда не простит. Зато, пока королева разберётся и прикажет её освободить, я уже буду далеко».
«Я и мой дракончик. Нам необходимо это время».
Она повернулась и бросилась в озеро, смывая с себя копоть и заглатывая воду впрок. Нашла неподалёку пару бурдюков из верблюжьей кожи, наполнила водой и повесила на шею.
Вскоре она уже летела высоко над пустыней, направляясь на юго-восток, к горам. Там, в лесных ущельях, легко будет спрятаться, а может, придётся улететь и дальше, в дождевые леса, чтобы дракончик появился на свет в полной безопасности.
Они будут жить вдвоём, перелетая с места на место. Когда дочка вырастет – а похоже, что будет дочка, – она узнает о своём высоком происхождении, но ещё и о том, что королевская власть и сокровища не стоят спокойной жизни. Чтобы выжить, лучше прятаться в глуши, не выставляя себя напоказ.
Далеко внизу показалось облачко пыли. Оно быстро двигалось, и сердце у Пальмы тревожно подпрыгнуло. Приглядевшись, она увидела воришек – трое всадников на лошадях направлялись по пескам в сторону королевской крепости.
Как странно! Разве они не знают, что там полно драконов?
Однако вскоре Пальма уже забыла о случайной встрече. Голову заполнили мысли о будущем дракончике.
«Как жаль, что ты никогда не увидишь его, Искр! То есть её. Похоже, будет дочка. Но я помню, какое имя ты выбрал для неё, можешь быть спокоен. Я надёжно спрячу её от врагов и дам возможность вести простую и счастливую жизнь, которой ты был лишён. Клянусь тебе всеми лунами Пиррии, что пока мы обе живы, она будет далека от корон, тронов и битв!»
Часть первая
Буря в песках
Глава 1
Стоя на одном из пиков Яшмовой горы, Вихрь провожал взглядом семерых драконов, улетавших на восток.
Ночных драконят среди них было четверо, но Луну он мог опознать безошибочно. Вихрю пришлось лететь с ней через всё Небесное королевство, до самой Мечты и обратно, и он хорошо знал, как она поворачивает и наклоняет крылья, одолевая воздушные потоки, и как поднимает голову, вдыхая свежий ветер.
Будь его воля, Вихрь летал бы вместе с ней каждый день и всю жизнь!
Он ни за что не отпустил бы её неизвестно куда с подозрительным драконом, который, возможно, строит зловещие планы и уж точно обладает суперспособностями.
Все выстроились следом за Мракокрадом, заметил он, хотя тот и сам не знает, где в дождевом лесу находится деревня ночных. Зато ведёт себя как главный, и они ему верят!
Полететь, что ли, следом? Песчаный дракончик невольно дёрнул крыльями. Нет, нельзя. У Мракокрада могут возникнуть подозрения, и тогда Карапаксу станет труднее шпионить за ним. Но как же всё-таки трудно отпускать Луну! Да ещё так далеко – на другой конец Пиррии.
Вихрь взглянул на каменную табличку у себя в лапах. Скорее бы на ней что-нибудь появилось! Хотя, конечно, ещё рано: Карапакс ещё летит, да и докладывать ему нечего. Жаль, что магические таблички не работают в обе стороны – тогда можно было бы задавать морскому вопросы, а их уже придумалось штук пять, не меньше.
Среди чёрной стаи, летевшей на запад, выделялись двое морских: позади неуклюже трепыхались изумрудно-зелёные крылья принца Карапакса, зато принцесса Анемона, маленькая и бело-розовая с голубоватым отливом, вертелась и кувыркалась в воздухе за самой спиной Мракокрада.
Рисуется, подумал Вихрь, хочет показать себя сильной и бесстрашной. Хотя сама небось переживает, что улизнула из академии вопреки приказу матери. И в то же время довольна: она из тех, кто обожает нарушать приказы, ведь дома ей это редко удавалось.
Зато теперь морская принцесса, как привязанная, следует за Мракокрадом. Печальная ирония. Интересно, какое заклятие наложил на неё ночной? То же самое, что на других, или особенное?
Стая свернула к югу, и солнечные лучи сверкнули на зелёной чешуе Карапакса. Вот о ком стоит беспокоиться! Правда, морской дракончик сделал себя невидимым для гигантского ночного, но Мракокрад очень хитёр, мало ли что. Можно придумать сотню способов распознать даже невидимого шпиона.
Тем не менее вмешиваться нельзя. Магией дракоманта владеет морской, ему и спасать мир, если тот нуждается в спасении. Способности достаются будущим героям.
Вот если бы удалось заполучить тот волшебный свиток Мракокрада… если бы Беда не сожгла его… Тогда и он, Вихрь, мог бы наделать дел. Столько всего изменил, бы, столько исправил, обладай он и сам чем-нибудь этаким, будь он хоть сколько-нибудь особенным!
Увы, он самый обыкновенный. Бесполезный комок веснушчатой чешуи, как все три первые года жизни убеждали его и мать, и сестра с братом. Их голоса до сих пор то и дело звучали в голове, повторяя, какое он ничтожество. Дракончик старался не вспоминать те времена, больше думать о своей жизни у Вольных когтей, но любая мелочь вновь наполняла его голову горькими мыслями.
Даже мелочь, а тем более свиток! Держал уже в когтях – невероятную, бесконечную власть… И потерял навсегда.
Жар пустыни вновь опалял его чешую, в ушах звучали ехидные, презрительные смешки.
Гнездо скорпионов, где рос маленький Вихрь, кишело ворами и мошенниками, вымогателями и наёмными убийцами. Однако все знали, что для тонкой и опасной работы годится только один специалист, которому нет равных – родная матушка Вихря.
Звали её Коброй, и была она дочерью одного из королей преступного мира. В узких кругах о её подвигах ходили легенды. Когда на свадебном пиру у королевы Пурпур внезапно скончались сразу трое гостей, все подозревали один из ловко состряпанных ядов Кобры, но никто не смог ничего доказать. Затем две сестры королевы Оазис таинственно исчезли посреди ночи. Конечно, тут могла быть причастна и сама королева, но зачем ей пачкать когти, когда проще нанять Кобру?
Ходили даже слухи, что уже после гибели королевы убийство друг друга пытались заказать Кобре все три песчаные принцессы, но она отказала, потому что война между ними приносила ей куда больший доход.
Маленький Вихрь всё это слышал, а ещё знал, что самой большой тайной для обитателей Гнезда скорпионов было зачем Кобре понадобилось заводить драконят и почему они ещё живы. Впервые он подслушал эти разговоры, когда воровал из-под стола монетки в уличной таверне:
– Драконят она ненавидит… И как только терпит аж целых троих – шумят, жрут, по дому вечно шастают…
– Вот увидишь, скоро ей надоест. Им сильно повезёт, если успеют сбежать…
– Особенно тому тощенькому…
Ага, тому, с пятнистой чешуёй на морде. Который много болтает, слишком много замечает и вечно таскается за мамашей, как привязанный. Ему, Вихрю.
