Я открыл первую страницу:
– «Вот тот дом. Дом на 88-й Восточной улице. Сейчас он пуст…»
– Как наш, – перебила Робин. – Хотя мы живем в квартире.
– Точно.
– Джекс? – тихо сказала Робин. – А ты не забыл, как мы жили в мини-вэне?
– Неужели ты это помнишь? Ты же была совсем маленькой.
– Вроде помню, но не совсем. – В руках Робин плюшевый Фрэнк исполнил на одеяле несколько танцевальных па. – Но ты мне рассказывал об этом. Вот мне и интересно.
– Интересно что?
Фрэнк сделал кувырок назад.
– Интересно, станем ли мы опять жить в машине. Как мы тогда будем ходить в ванную и туалет?
Я не верил своим ушам. Робин еще совсем ребенок. Как она смогла понять так много? Неужели шпионила за родителями, как и я?
Робин шмыгнула носом. Вытерла глаза Фрэнком. Я понял, что она тихо плачет.
– Я… Я скучаю по моим вещам и не хочу жить в машине, где нет горшка, а еще мой живот все бурчит и бурчит, – прошептала она.
Я знал, что ей сказать. Ей нужно было услышать факты. Что у нас проблемы с деньгами. Что нам, вероятно, придется съехать из квартиры. Что, возможно даже, мы снова поселимся в мини-вэне. Что очень может быть, что ей придется попрощаться со всеми своими друзьями.
Я обхватил Робин рукой и крепко обнял. Она устремила на меня внимательный взгляд. Глаза ее блестели.
Ты должен сказать правду, мой друг.
– Да не смеши меня! – воскликнул я. – Мы не можем жить в машине. Где тогда мы будем хранить фруктовый лед? К тому же Арета с папой храпят как ненормальные.
Робин посмеялась, но совсем недолго.
– Не переживай ты так, сестренка. Все будет хорошо. Обещаю. А теперь давай-ка вернемся к Лилу.
Робин еще раз шмыгнула носом. Кивнула.
– О, послушай-ка смешной факт о крокодилах, – предложил я. – Ты знала, что они не могут высунуть язык?
Робин не ответила. Она уже крепко спала, тихо посапывая.
А я вот совсем не мог спать. Я был слишком погружен в воспоминания.
Часть вторая
Картофельное пюре нужно, чтобы его всем хватило.
«Яма нужна, чтобы ее выкопать: Первый словарь», автор Рут Краусс
Иллюстрации Мориса Сендака
Восемнадцать
Думаю, человек становится бездомным не сразу.
Мама как-то рассказала мне, что денежные трудности будто подкрадываются к тебе тайком. Сказала, что это похоже на простуду. Сперва у тебя просто першит в горле, а потом появляются головная боль и, может, небольшой кашель. И вот ты уже лежишь в кровати, громко кашляя, а вокруг высятся горы бумажных платочков «Клинекс».
Может, мы и впрямь стали бездомными не за одну ночь. Но ощущение было именно такое. Я заканчивал первый класс. Папа болел. Мама потеряла работу учителя. И вдруг – бац! – мы уже больше не живем в симпатичном домике с качелями на заднем дворе.
По крайней мере, таким я запомнил это событие. Но как я уже говорил, память – странная штука. Можно подумать, у меня в мыслях тогда было что-нибудь вроде: «Эх, как же я буду скучать по моему дому, по этому району, по друзьям, да и по всей моей жизни».
Но я помню только, как думал о том, как же весело будет жить в мини-вэне.
Девятнадцать
Мы переехали в мини-вэн сразу после того, как я окончил первый класс. Не было никаких громких заявлений, никаких прощальных вечеринок. Мы просто оставили все, как оставляешь свою парту в конце учебного года. Ты все с нее убираешь, а если что и забудешь – несколько карандашей, например, или старый тест на правописание, – то особо не переживаешь. Потому что знаешь, что новый ученик, который сядет за эту парту следующей осенью, наведет здесь порядок.
У родителей не так уж много вещей, однако они все равно умудрились забить ими наш мини-вэн до отказа. Из окна было почти ничего не видно. Я решил положить свой рюкзак и подушку последними. Я пристраивал их на заднем сиденье, как вдруг заметил кое-что странное.
Щетка заднего дворника работала, хотя день был солнечный. Никакого дождя, никаких облаков – ничего.
Она ходила туда-сюда. Туда-сюда.
Родители вместе с Робин еще паковали всякую всячину в доме. Я был совсем один.
Туда-сюда. Туда-сюда.
Я присмотрелся. Дворник был длинным и ужасно пушистым.
Он куда больше походил на хвост, чем на дворник.
Я выскочил из машины и обежал ее сзади. Увидел на крыле вмятину, оставшуюся после того случая, когда папа, дав задний ход, врезался в продуктовую тележку у большого супермаркета. Увидел наклейку для бампера, которой мама прикрывала вмятину. На ней было написано: «ПРОПУСКАЮ ДИНОЗАВРОВ».
Я увидел дворник.
Но он не двигался. И не был пушистым.
И в ту же секунду я почувствовал, что что-то вот-вот изменится, как чувствуешь, что пойдет дождь, еще задолго до того, как первая капелька упадет тебе на нос.
Двадцать
Заполнив мини-вэн вещами, мы встали около него. Занять место в машине никто не спешил.
– Почему бы мне не сесть за руль, Том? – предложила мама. – Утро у тебя выдалось не из легких.
– Я отлично себя чувствую, – твердо сказал папа. – Как огурчик. Что бы это ни значило…
Мама посадила Робин в детское кресло и пристегнула, мы забрались в мини-вэн. Сиденья нагрелись от солнца.
– Это всего на несколько дней, – сказала мама, поправляя солнечные очки.
– Максимум на две недели, – добавил папа. – Ну, может, на три. Или на четыре.
– Нам надо только переждать немного, – пояснила мама таким голосом, словно все замечательно, и я тут же понял, что в действительности замечательно далеко не все. – Очень скоро мы найдем новую квартиру.
– Мне нравилось жить в доме, – признался я.
– В квартирах жить тоже очень даже здорово, – заявила мама.
– Не понимаю, почему мы не можем просто взять и остаться.
