Книга Креншоу, страница 7. Автор книги Кэтрин Эпплгейт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Креншоу»

Cтраница 7

Арета царапнула в дверь.

– Не сейчас, моя хорошая, – отозвался я. Арета заскулила.

Креншоу наморщил нос:

– Собакой пахнет.

Он держал одну из резиновых уточек Робин. Он внимательно ее осмотрел, а потом потерся о нее лбом. У кошек рядом с ушами расположены специальные железы, и, когда они трутся о что-нибудь, они будто пишут большими буквами: «ЭТО МОЕ».

– Ты воображаемый, – сказал я так твердо, как только смог. – Ненастоящий.

Креншоу сделал себе бороду из пены.

– Я придумал тебя, когда мне было семь, – продолжил я. – А значит, теперь я могу тебя распридумать.

Креншоу, казалось, не обратил на мои слова никакого внимания.

– Если у тебя нет фиолетовых мармеладок, – проговорил он, – то красные в крайнем случае тоже сойдут.

Я посмотрел в зеркало. Лицо у меня побледнело, я вспотел. Я видел отражение Креншоу. Он приделывал к резиновой уточке маленькую бороду из пены.

– Тебя не существует, – сказал я кошачьему отражению.

– Позволю себе не согласиться, – возразил Креншоу.

Арета снова царапнула в дверь.

– Замечательно, – пробормотал я. И снова немного приоткрыл дверь, чтобы удостовериться, что никто в коридоре нас не слышит.

Что никто не слышит, как я разговариваю с воображаемым котом.

Арета протиснулась в ванную с таким усердием, будто здесь ее ждал гигантский сочный стейк. Я снова запер дверь.

Оказавшись внутри, Арета встала на коврик и заняла его весь, только хвост не уместился. Он болтался из стороны в сторону, словно флаг в ветреный день.

– Я решительно не могу взять в толк, зачем твоей семье потребовалась собака, – заявил Креншоу, с подозрением глядя на Арету. – Почему не кот? Животное, не лишенное изящества, грации, достоинства?

– У родителей аллергия на кошек, – сказал я.

Я говорю со своим воображаемым другом.

Я придумал его, когда мне было семь.

Он сидит в нашей ванной.

У него борода из пены.

Арета наклонила голову. Навострила уши. Потом принялась нюхать воздух. Ее нос подрагивал.

– Прочь, грязное чудовище, – сказал Креншоу.

Арета встала передними лапами на край ванной и одарила Креншоу слюнявым поцелуем.

Креншоу протяжно зашипел. Казалось, это не кот злится, а выходит воздух из проколотой шины мотоцикла.

Арета снова попыталась его поцеловать. Резким движением лапы Креншоу брызнул в нее пузырьками пены. Собака поймала их ртом и съела.

– Никогда не понимал, зачем нужны собаки, – сказал Креншоу.

– Ты ненастоящий, – сказал я.

– Ты всегда был упрямым ребенком, – засмеялся Креншоу.

Он вынул затычку из ванной и поднялся. Пузырьки поплыли в сток. В ванной образовался маленький водоворот. С Креншоу текло. Теперь он казался вдвое меньше, чем раньше. Шерсть прилипла к телу, и стало видно, какие изящные у него лапы. Струйки бежали по ним, словно ручейки меж корней деревьев.

У кота была великолепная фигура.

Я не мог вспомнить, был ли Креншоу выше меня и раньше. Я очень вырос с тех пор, как мне было семь, а вот он? Растут ли воображаемые друзья?

– Полотенце, пожалуйста, – попросил Креншоу.


Креншоу
Четырнадцать
Креншоу

Дрожащими пальцами я передал Креншоу потрепанное розовое полотенце Робин с котенком Китти.

Мысли вспыхивали в моем мозгу, будто молнии на летнем небе.

Я могу видеть моего воображаемого друга.

Я могу его слышать.

Я могу с ним разговаривать.

Он пользуется полотенцем.

Выбравшись из ванной, Креншоу взял меня за руку. Его лапа была теплой, мягкой и мокрой, большой, как у льва, с пальцами размером с маленькую морковку.

Его можно пощупать.

Он совсем как настоящий.

Он пахнет как мокрый кот.

У него есть пальцы.

А у обыкновенных котов пальцев нет. Во всяком случае, я так думал.

Креншоу попытался вытереться. Всякий раз, когда он замечал взъерошенный клочок шерсти, он останавливался, чтобы его прилизать. Его язычок был покрыт маленькими ворсинками и походил на розовую липучку.

– Эти бугорки у тебя на языке называются вкусовыми сосочками, – сказал я и только потом подумал, что сейчас, возможно, неподходящее время для того, чтобы делиться с ним фактами о животных, которые мне известны.

Креншоу взглянул на себя в зеркало!

– Ну разве же это не кошмар?

Арета услужливо лизнула его хвост.

– Прочь от меня, псина, – скомандовал Креншоу. Он бросил полотенце в сторону, и оно приземлилось на Арету. – Полотенца мне маловато. Тут потребуется старая добрая встряска.

Креншоу глубоко вздохнул и начал отряхиваться. Капельки воды полетели в разные стороны – мой гость стал похож на хрустальный фейерверк. Когда он закончил, его шерсть торчала во все стороны.

Арета сбросила с себя полотенце, виляя хвостом как сумасшедшая.

– Только глянь на этот смешной хвост, – заявил Креншоу. – Люди смеются ртами, а собаки – хвостами. И то и другое выражает беспричинное веселье.

Я стянул полотенце с Ареты. Она зажала его между зубами – ей явно хотелось поиграть в перетягивание каната.

– А как у кошек? – поинтересовался я. – Вы разве не смеетесь?

Я разговариваю с котом.

Кот разговаривает со мной.

– Мы ухмыляемся, – сказал Креншоу. – Мы усмехаемся. Изредка тихо потешаемся. – Он лизнул лапу и пригладил взъерошенную шерсть у уха. – Но мы не хохочем.

– Мне нужно сесть, – сказал я.

– Где твои родители? Где Робин? – спросил Креншоу. – Я их сто лет не видел.

– Спят.

– Пойду разбужу их.

– Нет! – почти вскричал я. – В смысле… Пойдем ко мне в комнату. Нам нужно поговорить.

– Я запрыгну к ним на кровать и прогуляюсь по их головам. Это будет забавно.

– Нет. Не будешь ты гулять ни по чьим головам.

Креншоу потянулся к ручке двери. Когда он попытался ее повернуть, его лапа соскользнула.

– Позволь-ка, – сказал он.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация