— По статистике, раскрывается только треть убийств и покушений! — повторила за мной подружка. — А теперь давай считать: библиотекарша в люке — раз, зарезанная певичка в переулке — два, наша Ленка в том же переулке — три. Не в пользу нашей подружки ваша статистика!
— Эй, что за цифры? Откуда? — возмутился Касатиков. — Тебе их подружка наша недорезанная нашептала?
— Смотри-ка — ясновидящий! — почти безвучно восхитилась Ирка. — Не трогай уже нашу подружку, Макс, ей сегодня и без того так досталось, что бедняжка чуть не замертво с ног валится…
Тут мы обе, не сговаривась, посмотрели на опустевшую бутыль.
— Я тоже валюсь, — буркнул опер.
— Так ответь мне на один вопрос — и вались с чистой совестью! — поднажала Ирка. — Короче, Макс, вопрос простой и наверняка не составляет тайну следствия: где жила Стелла Звездная?
— А это еще кто?
Я постучала кулаком по лбу и жестом, разученным в детстве, когда я на ночь глядя устраивала для младшей сестренки театр теней, показала гуся. Мол, Гусева! Гусева, а не Звездная!
— Ну Ольга Гусева! — правильно поняла пантомиму подружка и тоже постучала себя кулаком по лбу. — Она жила где-то поблизости от места преступления?
— Не знаю, какое у тебя представление о близости, но Гусева проживала на противоположном конце города, почти у ипподрома, — ответил Макс. — Но почему ты спрашиваешь?
— Да так, просто маленький женский каприз, — отговорилась Ирка кокетливым басом Калягина в роли бразильской тетушки и тут же отключилась.
— Он перезвонит, как только сообразит, что мы ведем свое расследование, — напророчила я. — Ты выдала нас, назвав сценический псевдоним убитой!
— Прости, я не хотела! Моя вина! — Подружка покаянно стукнула себя в грудь телефоном, очень удачно отключив как раз запевший звонок: Касатиков у нас паренек смышленый.
— Вырубаем мобильники — и спать, — предложила я.
Возражений не последовало.
День восьмой
— Дети, в школу собирайтесь!
Основательно приглушенное потолочным перекрытием пение будильницы не произвело на меня обычного впечатления. Я не озверела, не взвыла и не кинулась ловить голосистую певунью, щедро рассыпая проклятия и искры из злобно сверкающих глаз. Ситуация изменилась: в мой мирный сон будильница не вторглась — я уже успела проснуться сама. А вот Ирку она явно подняла — в хозяйской спальне на втором этаже раздался грохот, и вторая строчка про петушка осталась не исполненной.
— Прощай, черепашка-ниндзя! — сказала я с чувством (не скрою, им было злорадство). — Наконец-то ты пала в неравной борьбе!
Минут через десять победоносная Ирка деликатно поскреблась в мою дверь и спросила:
— Есть кто живой?
— И есть, и пить! — отозвалась я, открывая. — Хотя нет, пить больше не будем…
— Мудрое решение, — согласилась подружка.
В пижаме с котятками, тапках с лисьими ушками и при резиновой грелке на макушке она выглядела странновато, но я-то знала, каким образом подружка обычно снимает головную боль, поэтому нисколько не шокировалась. Только спросила с корыстным интересом:
— Еще лед есть?
— В морозилке полно пакетов с замороженными ягодами, — ответила радушная хозяюшка. — Только клубнику не бери.
— Почему? Тебе жалко для меня клубники? — огорчилась я, вслед за подружкой топая на кухню.
— Клубника слишком крупная, что-нибудь более мелкое распределится по черепу равномернее, рекомендую черную смородину, — посоветовала Ирка и сама извлекла из морозилки нужный пакет.
Я села на табурет, прислонилась спиной к стене, возложила себе на голову импровизированный компресс и замерла. Ирка, с погромыхивающей льдинками грелкой на голове двигающаяся плавно, как лебедушка, тоже подплыла к табурету, осторожно опустилась на него и застыла как статуя.
— С чего это вдруг мы вчера напились? — спросила я примерно через минуту.
— Отмечали твое чудесное спасение, — ответила Ирка секунд через тридцать. — Тебя же пырнули ножом, а ты уцелела, это редкая удача.
Мы еще немножко посидели, потом почти одновременно сдернули с головы холодные компрессы и хором сказали:
— А теперь кофе!
— Ну и какие у нас планы? — через время поинтересовалась подружка.
— Можем сразу после завтрака снова разбрестись по кроваткам и еще поспать, — предложила я.
— И так бездарно потратить день? Сегодня же пятница!
— Действительно, — согласилась я, поглядев на календарь в простенке между окнами.
Счастливые не наблюдают часов, а фрилансеры календарей. То есть порой и у вольных хлебопашцев случаются дедлайны и авралы, но обычно я различаю дни недели исключительно благодаря тому, что за некоторыми из них закреплены совершенно определенные мероприятия. Понедельник — планерка в редакции, вторник — семейный выход в кино на утренний сеанс (на 10:30 билеты всего по сто рублей, разве можно этим пренебречь?), среда — покупка провианта на неделю в «Ашане». Собственно, это все. С четверга по воскресенье включительно — свободное время. Нелегко так жить, а что делать?
— По пятницам в театрах представления, — припомнила я. — Предлагаю воспользоваться этим обстоятельством в интересах следствия.
— То есть?
— Приступим к поискам твоего загадочного режиссера.
— Отличная мысль! — Подружка горячо одобрила поступившее предложение и зачем-то взвесила в руке сковороду, на которой собралась жарить омлет.
Ой, остереглась бы я на месте того режиссера встречаться с отвергнутой соискательницей роли!
— И куда пойдем? В какой театр?
— Погоди, я проконсультируюсь со специалистом.
Я сходила в комнату за мобильником, порылась в его телефонной книге и позвонила Жене Хлопониной. Она завзятая театралка. Из тех, кто не только не пропускает ни одного спектакля, но еще и без устали несет в массы благую весть о том, что слухи о смерти театра сильно преувеличены, посредством бесконечных постов в соцсетях. При этом Женя не просто блогер-энтузиаст, но еще и деятельный помощник местной Мельпомены: она успешно подвизается как организатор гастролей молодых полупрофессиональных коллективов и даже умеет находить для них спонсоров. За это в театральных кругах Женю ценят выше, чем любую из прим. И рвут на части, пытаясь привлечь в свою студию и отвратить от чужих. Поэтому у Хлопониной всегда есть контрамарки на все возможные представления, чем я периодически и пользуюсь. Ну не хочется мне покупать билеты за деньги! У Жени я всегда могу их выменять на обещание разместить у себя на страничке анонс или рецензию на спектакль.
— Весь мир театр! — заговорщицким тоном сказала я в трубку вместо банального приветствия.
