– Они сумели задушить наш голландский праздник, потому что нас мало, – сказал Динк. – Но пришло время настоять, чтобы нам позволили соблюдать наши национальные обычаи, как и любым другим солдатам в Международном флоте. Рождество – священный день для христиан, но Санта-Клаус – светский символ. Никто не молится Санта-Клаусу.
– Разве что малыши, – рассмеялся американец.
– Санта-Клаус, Рождественский дед, Папа Ноэль, Синтерклаас – все они, конечно, ведут свое начало от христианского празднества, но теперь стали национальными символами Рождества, и даже те, кто не верит в Бога, все равно отмечают этот праздник. Двадцать пятого декабря – день, когда все дарят друг другу подарки, и не важно, верующий ты христианин или нет. Нам могут запретить религиозные обряды, но не могут помешать дарить подарки в день Санта-Клауса.
Некоторые засмеялись. Некоторые задумались.
– Похоже, ты собираешься вляпаться в серьезное дерьмо, – заметил кто-то из ребят.
– Бррр, – поморщился Динк. – С другой стороны, я и так постоянно в нем живу.
– Даже не пытайся, – со злостью бросил кто-то. Это был Зак.
– Думаю, твоя позиция нам уже известна, – сказал Динк. – Именем Христа запрещаю тебе нести сюда Сатану.
Все тут же перестали улыбаться и замолчали.
– Знаешь, Зак, – продолжал Динк, – ты только что гарантировал поддержку моему движению за права Санта-Клауса.
Зак, похоже, не на шутку испугался – но не Динка.
– Не смейте насылать проклятие на собственные головы!
– Я не верю в проклятия – только в благословения, – ответил Динк. – И уж точно не верю, что буду проклят за то, что стану дарить людям подарки от имени Санта-Клауса.
Зак слегка успокоился, но продолжал озираться по сторонам.
– Религиозные обряды запрещены для всех.
– И тем не менее ты соблюдаешь заповеди своей религии, – сказал Динк. – Всякий раз, когда ты отказываешься стрелять в Боевом зале. Знаешь что, придурок? Если ты против нашей небольшой революции имени Санта-Клауса – мы требуем, чтобы ты стрелял и выводил других из строя. Иначе ты всего лишь обычный лицемер, набожный ханжа и лжец.
Динк разошелся не на шутку – многим уже становилось не по себе.
– Хватит, Динк, – пробормотал кто-то.
Кто? Естественно, Виггин. Великий миротворец. Динк почувствовал волну нарастающей злости.
– И что ты сделаешь? – тихо спросил Зак. – Ударишь меня? Я на три года тебя младше.
– Нет, – ответил Динк. – Я тебя благословляю.
Он опустил ладонь на голову Зака, который, как и ожидал Динк, стоял не шевелясь. Именно это Зак умел лучше всего – принимать что угодно от кого угодно, даже не пытаясь увильнуть.
– Благословляю тебя и дарую тебе дух Санта-Клауса, – сказал Динк. – Дарую тебе сочувствие, и щедрость, и неодолимое стремление приносить счастье другим. И знаешь, что еще? Дарую тебе скромность, дабы ты понял, что ничем не лучше всех остальных в глазах Господа.
– Ты ничего не знаешь о Господе, – заявил Зак.
– Побольше тебя, – возразил Динк. – Я не преисполнен ненависти.
– Я тоже, – сказал Зак.
– Ага, – буркнул кто-то из мальчишек. – Фуфла ты преисполнен, вот чего.
– Круто, – рассмеялся другой.
– Дарую тебе любовь, – продолжал Динк. – Поверь мне, Зак, когда ты ее наконец почувствуешь, для тебя это станет таким шоком, что может тебя убить. Тогда ты сможешь сам поговорить с Господом и выяснить, где именно ты напортачил. – Динк развернулся к стоявшей перед ним Армии Крыс. – Не знаю, как вы, а я в этом году сыграю роль Санта-Клауса. У нас тут нет ничего своего, так что дарить подарки не так-то просто. Доставку по Сети сюда не закажешь. Но подарки – не обязательно игрушки и всякое такое. Знаете, что такого я подарил Флипу, из-за чего у нас появилось столько проблем? Стихи.
– Мило, – усмехнулся британец. – Любовные?
В ответ Флип прочитал стишок – естественно, покраснев, поскольку речь шла о шутке над ним самим. Но именно поэтому стишок ему нравился.
Динк понял, что многие решили, что это и впрямь круто, когда командир взвода пишет сатирические стихи об одном из своих солдат. В самом деле, настоящий подарок.
– И чтобы доказать, что мы не празднуем Рождество, – сказал Динк, – давайте дарить друг другу подарки в любой день декабря. Это может быть Ханука… Или, черт побери, день Синтерклааса. День только начался.
– Если Динк нас всех одарит, – нараспев произнес мальчик с Ямайки, – нам теплее сразу станет.
– Как мило, – сказал британец.
– Все мило Бешеному Тому, – проговорил канадец. – Готов на завтрак жрать солому.
Большинство ребят рассмеялись.
– Это что, и есть подарок? – спросил Бешеный Том. – Что-то Рождественский дед в этом году не особо выкладывается.
– Любой подарок от ребят я получить, конечно, рад, – сказал Виггин. Все снова засмеялись. – Но есть в мечтах моих одно – из дома, от родных письмо.
На этот раз почти никто не смеялся, а потом все замолчали.
– Это единственный подарок, которого бы мне хотелось, – тихо проговорил Виггин. – Письмо из дома. Если можешь мне его подарить – я с тобой.
– Не могу, – столь же серьезно ответил Динк. – Нас полностью отрезали от всего мира, так что помочь могу лишь немногим. Твои родные дома ведь вешают чулки для Санты? Ты ведь американец?
Виггин кивнул.
– Повесь в этом году свой чулок, Виггин, и что-нибудь в нем найдешь.
– Уголек, – сказал Чокнутый Том.
– Пока не знаю, что именно, – продолжал Динк, – но подарок там точно будет.
– Но он будет на самом деле не от них, – возразил Виггин.
– Да, – кивнул Динк и улыбнулся. – Он будет от Санта-Клауса.
– Не надо, Динк, – покачал головой Виггин. – Не стоит хлопот.
– Каких хлопот? Это лишь поднимет боевой дух.
– Мы здесь для того, чтобы учиться воевать, – сказал Виггин.
– Я не хочу учиться воевать, – прошептал Зак.
– Ты еще тут, Зак? – спросил Динк, многозначительно поворачиваясь к нему спиной. – Мы здесь для того, чтобы создать армию, Виггин. Группу людей, которые действуют как единое целое, а не кучку ребят под пятой преподавателей, которые считают, будто могут стереть десятки тысяч лет человеческой истории и культуры, заменив их своими правилами.
Виггин с тоской отвел взгляд:
– Делай что хочешь, Динк.
– Я всегда делаю что хочу, – ответил тот.
– Единственный дар, который признает Господь, – сказал Зак, – это разбитое сердце и покаянная душа.
Многие застонали в ответ, но Динк лишь в последний раз бросил взгляд на Зака.
