— А патроны СП-4 использовались?
— У меня есть подозрение, что бойцы ЦСН использовали какую-то специально переделанную под этот патрон винтовку или даже несколько винтовок. Из пистолета «ПСС»
[14] произвести точный выстрел с дистанции проблематично. Но мы так и не дождались, когда они выйдут. Сняли запись, иначе камеры начнут записывать на предыдущие кадры. А завтра ближе к утру посмотрим, что там ночью происходило. И вообще мы не знаем, откуда они стреляли. Но, когда началась перестрелка, из ворот «зоны» выскочил взвод охраны и начал расстреливать и тех, и других. Из положения лежа стреляли. Залегли за шестью бетонными столбами для электросетей, словно специально для них там кто-то постарался эти столбы уложить вместо бруствера, и вели с такой позиции выборочный отстрел. Прицельно били, на уничтожение.
— Я понял. Сейчас гляну электронную почту. Но это только первая новость. А вы говорили и о второй.
— Да, есть и вторая. Не менее интересная, если только не более, поскольку напрямую нас с тобой касается, Виктор Вячеславович. Я, естественно, обратился по инстанции в Москву к своему командованию с просьбой отследить анализ крови старшего лейтенанта Линдера. Но, как оказалось, уже опоздал. Анализ в Москву доставили еще вчера вечером и вчера же его передали как раз в ту лабораторию ФСБ, которая работала с препаратом «МУ». Провал произошел потому, что кровь отправлялась не из психдиспансера, а из областного управления ФСБ. И полковник Альтшулер сам несколько раз звонил, осуществляя контроль. Словно знал что-то или подозревал. Но это не самое неприятное. Самое неприятное в том, что некоторое время назад в этой же лаборатории исследовали порошок, что прислали из отделения Следственного комитета твоего района. Альтшулер, насколько мне известно, еще не получил заключение лаборатории. Но получит его одновременно с переадресацией в отделение Следственного комитета. Его направят, как я понимаю, к тому самому подполковнику юстиции, как бишь, его фамилия? Что с тобой дело имел… Которого ты, грубо говоря, в заложники брал…
— Подполковник Лихарев…
— Точно так… Лихарева вызовут к Альтшулеру, допросят, откуда в районе такой большой груз препарата. Всплывет твоя личность. И опять, хотя ты и непричастен, тем не менее будешь рядом с происшествием… Это уже совокупность событий.
— У них нет никаких доказательств.
— Все равно начнут копать… По совокупности косвенных данных в наше время обвинения предъявляют.
— Я нигде не оставил следов. Я даже все тюбики из-под клея с собой унес и закопал в лесу… Нет ни одного реального факта…
— Кстати, относительно клея. Ты верно напомнил. Клей они тоже взяли на анализ. Определят партию, поедут по магазинам и будут спрашивать, кто покупал большую партию клея «Момент». У меня есть опасения, что они уже сегодня начали это делать. Продавец даст твой словесный портрет. Внешность у тебя запоминающаяся, особенно седая бородка… Проведут опознание… Вот и факт налицо. Ты очень неосторожно поступил, купив всю партию в одном магазине. Это прокол!
— Прокол… — согласился я. — Надо как-то выкручиваться.
— Думай, как?
— Ну, не убивать же пацана? Ему от силы двадцать с небольшим…
— Сделай так, чтобы он не смог говорить. Есть варианты?
— Есть. Многооскольчатый перелом челюсти. По крайней мере, неделю слова произнести не сможет. А потом еще неделю будет всего бояться. От скрипа двери вздрагивать. И ни на какое опознание, естественно, не пойдет. Его испуг к кровати прикует.
— Тогда соображай, как действовать. И подумай, как с подполковником Лихаревым поступить. Его показания тоже опасны.
— Нет, Лихарев пусть дает свои показания. Это в любом случае выплывет. Даже из документов, которые в ФСБ обязательно передадут сотрудники отделения. А лишнее на себя я брать не хочу. Лихарева я трогать не буду.
Я не стал говорить, что этот подполковник Следственного комитета своим поведением у меня дома вызвал у меня симпатию. А я никогда не бил людей, которые вызывали у меня симпатию. И, надеюсь, не буду. Но отставной полковник Самохин вполне мог истолковать мои слова не так и обвинить меня в том, что я смешиваю личное и общественное. А я эти понятия всегда смешиваю и в дальнейшем разделять не желаю.
— Ладно. В этом вопросе ты меня уговорил. А что с продавцом делать?
— Найти его я смогу только в магазине, если он завтра не выходной. И, думаю, только к вечеру сумею его отловить. Не бить же его при всех в том же магазине…
— Приезжай сейчас в город. Я тебе выделю лейтенанта Холмогорского. Он у нас опытный хакер. Как магазин называется, помнишь?
— Естественно. — Я назвал магазин и улицу, на которой он находился.
— Пусть Холмогорский попытается найти продавца через Интернет. У них наверняка есть свой отдел кадров или что-то подобное. Приезжай поскорее. Лейтенант тебя встретит на том же месте, где ты с подполковником Румянцевым встречался. Он твою машину знает. Приезжай…
— Выезжаю через пару минут. Только завершу одно хозяйственное дело, — пообещал я.
— На подъезде к городу позвони мне. Или уже из города. Рассчитай по времени, чтобы Холмогорскому как раз успеть.
— Я же не знаю, где вы сидите, поэтому рассчитать никак не могу.
— Ах да… Тогда Румянцев довезет его за семь-восемь минут. Позвони предварительно.
— Понял… Я уже пошел хозяйственное дело завершать…
Мое хозяйственное дело сводилось к тому, чтобы убрать в тайник то, для чего он и был приготовлен. Из багажника «Волги» я перегрузил содержимое в тележку, сначала вышел за калитку сам, осмотрелся, потом выкатил тележку и сразу направился к тайнику. Механизм отпирания сработал идеально. Я не стал все сваливать в одну кучу, а все аккуратно разложил. Последним мне в руку попал кастет. Подумав, я сунул его себе в карман, а в другой карман переложил пистолет, тот, что привез подполковник Румянцев для Тамары. Тогда, помнится, подполковник предупредил, что ствол, возможно, засветился. Но это даже лучше. Пусть ищут соответствие с другим делом, это отвлечет внимание от меня. Но только в том случае, если мне придется им воспользоваться. А возможно, и не придется… Еще подумав, я захватил с собой и рюкзак с огнеметом.
Вернувшись домой, собрал огнемет, прицепил к тубе прицельное приспособление и все это уложил в салон машины, не забыв вставить термобарическую гранату. Устроил все это на полу между передними и задними сиденьями. Если остановят инспекторы ГИБДД, в глаза не бросится, разве что когда фонариком посветят.
— Что тебе «господин Генералов» сообщил? — спросила Тамара. — Какие-то осложнения? Может, моя помощь требуется?
— Осложнения есть, но я сам постараюсь их решить. Уже вижу способы.
