Климкин рухнул, как бык под ударом электрического тока.
Он лежал, раскинув руки и не шевелясь. Мне показалось, что он даже не дышал. Я наклонился и приложил пальцы к сонной артерии. Пульсация чувствовалась. Климкин был жив. После чего я ощупал челюсть в месте, куда пришелся мой кулак. Там даже в полумраке вечерней улицы отчетливо просматривался синий кровоподтек. И палец явственно ощутил пролом. Значит, удар удался. Челюсть сломалась со смещением кости, и, как обычно бывает в таких случаях, перелом произошел оскольчатый, то есть осколки ушли в мягкие ткани мышц. В медицине это называется, если мне память не изменяет, mandibula. Ситуация требует оперативного вмешательства, и лечение займет не менее двух месяцев. Короче говоря, я надолго вывел его из строя. Даже разговаривать он сможет теперь не скоро…
Глава восьмая
Я ощупал карманы парня, нашел трубку сотового телефона и вызвал «Скорую помощь». Сказал, что молодой человек лежит на асфальте без сознания. Спиртным от него не пахнет. Видимо, упал и ударился головой. Или кто-то его ударил, потому что на челюсти справа виден кровоподтек. Мне сказали, что бригада сейчас выезжает. Попросили повторить адрес и дождаться приезда машины.
— Жду, — пообещал я, отключился от разговора и вытер полой куртки отпечатки пальцев с трубки.
В это время Владимир, видимо, пришел в сознание, увидел у меня в руках свою трубку и посчитал, что я его граблю. Из лежачего положения он ударил меня ногами по ногам весьма даже болезненно, знал, видимо, как и куда бить. Я даже вынужден был припасть на колено, и он тут же, с громким стоном от напряжения, схватил меня за куртку и потянул на себя, пытаясь прижать к себе и не позволять мне наносить удары. Я не знал, где находится станция «Скорой помощи» и как скоро они приедут, но валяться и бороться с этим парнем не собирался. Сунув руку в карман, я выхватил кастет и резко и коротко ударил Климкина по голове выше виска — от удара в эту область черепа поражается часть мозга, ответственная за координацию тела в пространстве… Руки его сразу обмякли, отпустили меня, и Владимир вторично потерял сознание. А кровь, что стекала на лоб и щеку, ничего не значила, череп я не проломил — намеренно бил под острым углом и только рассек кожу на голове.
Не дожидаясь, когда сознание снова к нему вернется, я бросил ему на грудь его трубку, поднялся, отряхнул колени и направился к своей машине. Быстро завел двигатель, и она тут же тронулась с места. В момент, когда я поворачивал на главную улицу вслед за троллейбусом, из-за которого пришлось сбросить скорость до минимума, с главной дороги свернула «Газель» «Скорой» с включенным проблесковым маячком и сиреной. Врачи спешили на мой вызов. Я мысленно пожелал Володе Климкину больше никому не подставлять свою голову под кулак. И никогда не связываться со спецназом военной разведки, даже с пенсионерами.
Сам же направился к дому лейтенанта Сережи. Машину поставил на прежнее место и позвонил Тамаре. Ее номер долго не отвечал, после чего женский голос компьютерного робота сообщил мне, что трубка или выключена, или находится в зоне недосягаемости связи. Тамара испытание выдержала и sim-карту из трубки вытащила. Я быстро вошел в подъезд. На короткий звонок дверь открылась почти сразу. За порогом стоял Сережа в теплом домашнем халате. Сквозь стекло двери комнаты Глафиры Павловны света видно не было, видимо, она уже легла.
— Мне только старый грим смыть, — сказал я шепотом, чтобы не побеспокоить сон пожилого человека.
Сережа молча показал мне на дверь ванной комнаты. Тоже сон матери уважал и не желал ее беспокоить. Только когда я уже намылил лицо и шею, он сообщил:
— Валентин Юрьевич дважды уже звонил.
— Позвони ему, сообщи, что все в порядке, клиенту обеспечена сложная хирургическая операция и как минимум двухмесячное лечение. Месяц, думаю, вообще не будет разговаривать. Я позвоню товарищу полковнику завтра утром. Сейчас очень хочу спать. Быстро доеду до дома и свалюсь.
Сережа вышел в большую комнату, и я даже через шум воды слышал, как он разговаривал с «господином Генераловым», хотя голос лейтенант приглушал. Через какое-то время он вошел в ванную с трубкой в руке:
— Валентин Юрьевич вас требует.
Я в принципе так и думал, что он меня потребует. Только не знал, что он сообщит.
— У меня, товарищ полковник, все в порядке. Обошлось без проблем, — доложил я почти бодро. — Отработал легко и качественно.
— Быстро же ты до него добрался! Я рассчитывал, что тебе пару дней понадобится, чтобы отследить, составить план, а потом уже действовать. Но у нас возникли или еще не возникли, а только намечаются новые проблемы. Проблемы, как ты, наверное, и сам хорошо знаешь, к нам обычно приходят оттуда, откуда их не ждешь, где все должно быть спокойно… — сухо произнес Самохин, подчеркивая голосом серьезность новых проблем.
— Что-то случилось?
— Да… Боб, это тип, который после смерти Полковника…
— Я помню такого. Встречались.
— Что-то ему известно про тебя. Только я пока не знаю, что именно. Он очень интересовался твоей особой. Наводил справки по старым связям Полковника в областном МВД. Теперь это, кстати, стали его связи. С женой Полковника менты не работают, считают болтливой бабой и ненадежным человеком. А Боб сразу начал им платить. Откуда-то он знает и твой домашний адрес.
— Мой адрес ему дали убитые офицеры ФСБ. Вы же прослушивали запись…
— Да, я просто запамятовал. Но беспокоит меня то, что Боб собирал сегодня вечером своих парней для «поездки в отдаленный район области». Это было чуть больше часа назад. Предупреждал, что, возможно, работа на всю ночь, и работа опасная. Мне изначально казалось, что вы с ним все вопросы решили…
— Мне тоже так казалось. Если только до Боба каким-то образом не дошли сведения о нашем столкновении с Мамукаевым и Таппасхановым на АЗС. Все остальное он мог бы попросту додумать. И что-то себе надумать о местонахождении двух упаковок с препаратом «Месть Уйгура». Считает, что препарат у меня?
— Еще меня сильно смущает ситуация, при которой не отвечает телефонный номер Тамары Абдулгаффаровны. Ты не пробовал ей звонить?
— Пробовал. Проверял ее то есть… — Я сделал вид, что не заметил прокола отставного полковника, который сам признал, что поддерживает с Тамарой телефонные контакты, и умышленно не стал заострять на этом внимание.
— Что за проверка? Я не понял, — недовольно проворчал Самохин. — Это что, приступ ревности? В ваши-то с ней годы!..
— Проверка выполнения приказа, товарищ полковник, — невольно усмехнулся я. — Я приказал ей позвонить этому парню из магазина и выманить его на свидание. Она умеет разговаривать как молодая девица, слегка развязно. И современным сленгом владеет. А это почти то же самое, что «по фене ботать»
[18]. Она выполнила. Благодаря этому я и сумел перехватить его так быстро. А Тамаре приказал выбросить по отдельности и симку, и трубку и купить себе все новое. Она, видимо, приказ выполнила, поэтому может не отвечать. Тем не менее я поспешу домой. На всякий случай…
