Звукосниматель обычно используется для стационарного прослушивания. Например, наводится на окно комнаты, в которой ведутся какие-то переговоры. Но мы на Северном Кавказе нацеливали эти приборы на стекла автомобилей и слышали разговоры в них. Именно таким образом нам удалось уничтожить шесть бандитских групп и не понести потерь.
Я собрал полуметровую трубу, подсоединил ее к диктофону на своем смартфоне, подошел к окну, приоткрыл створку и наставил звукосниматель на большое стекло будки охранников на автостоянке. Диктофон не только записывал разговоры, но и сразу воспроизводил их.
Глава пятая
Закончив со звукоснимателем, я убрал его в брезентовый чехол. Тут-то и ожил смартфон, переданный мне дежурной администраторшей. Звонить на него мог только «господин Генералов», так что определитель высветил именно тот самый номер.
— Здравия желаю! Вы уже приехали? — спросил я.
— Нет. Я из машины звоню, еще в Москве нахожусь, еду в аэропорт Чкаловский. Вертолет меня ждет. Прилечу через пару часов. Как там у вас обстановка? Изменений нет? У лейтенанта Холмогорского почти без новостей, не считая некоторых мелочей, которые мне давно известны. У отца Георгия тоже. А у тебя как?
— Есть кое-что. Я еще толком не понял, насколько это серьезно, но уже неприятно.
— Докладывай!
Это было слово из военного лексикона. Гражданский человек предложил бы просто рассказать.
Я начал докладывать, чувствуя, что отвык от армейской краткости, хотя и старался не углубляться в несущественные подробности. Естественно, я говорил о своем соседе и о приборах контроля, которые он установил. Не забыл упомянуть и о маленькой хитрости, которой оправдал снятие камер и «жучков».
— Ничего в номере не оставляй, если надумаешь куда-то отлучиться. Я сейчас позвоню, к тебе приедут, поставят новый замок, который открывается только по отпечатку пальца. Мы на днях закупили их для своего офиса.
— А разрешит ли администраторша?
— Это наш человек. Слесарь скажет пароль. — «Генералов» на несколько секунд задумался и продолжил: — Он тебя назовет по имени-отчеству, только спутает, скажет не «Виктор Вячеславович», а «Вячеслав Викторович». Ты его поправишь и дважды повторишь свою фамилию. Это человек надежный, наш проверенный сотрудник. При нем можешь оружие доставать, делать все, что угодно, кроме проведения силовых акций. Ты, кстати, проверил все, что тебе отец Георгий привез?
— Не успел еще «глушилку» сотовых телефонов проверить. Но это дело нескольких минут. Остальное все в порядке. Еще мне требуется съездить куда-то за город. Необходимо пристрелять «винторез».
— Это в темноте надо делать. Дождись меня. Я пришлю тебе сопровождающего на машине с таким номером, что дорожная полиция не решится ее остановить, а осматривать — тем более. В такой хоть ядерную боеголовку перевози. Номера я с собой везу. Только сегодня получил на две машины.
— Хорошо. Я дождусь.
— Тогда до скорого. Как приеду, с тобой свяжусь, дам инструкции. У меня есть важные новости. Возможно, нас ждут осложнения, придется работать на опережение, предельно жестко.
— По телефону об этом говорить нельзя? А то я уже приготовился бы к работе.
— Отчего же, можно. Прослушать нас никто не сумеет. В нашу область вроде бы готовится выехать спецназ ФСБ. Не доводилось с ним сталкиваться?
— Не доводилось. Знаю только, что подготовка у него почти на уровне спецназа ГРУ. А людей моего возраста они на службе не держат. Считают, что реакция уже не та.
— Они данные должны получать от местных парней. Наша задача — не дать им возможности это сделать. Беда ребят из ФСБ состоит в том, что они не умеют работать «с колес», исходя из обстановки. Любой их операции предшествует достаточно длительная разведка и подготовка. Но уж потом они равных себе не имеют.
— А какую операцию они могут провести, если даже не знают, против кого действовать? — проговорил я и подумал, что связываться с такой мощной структурой пожелал бы в последнюю очередь.
Хотя мне, скорее всего, придется схватиться с ней.
— Вопрос насчет отправления к нам спецназа еще не решен окончательно. Они ждут подтверждения данных о том, что именно мы работали против Полковника. Если ты желаешь действовать на опережение, то займись в первую очередь своим соседом. Неизвестно, для чего он был послан на это место, с какой целью выставлял видеонаблюдение и «прослушку». Важно оставить его в живых, чтобы окончательно не разозлить ФСБ, но в совершенно непригодном для работы виде. У вас с женой есть опыт таких действий?
— Мы — боевые офицеры, у нас с Тамарой другой опыт. Мы стреляем и деремся.
— Но укол вы сумеете сделать? Простым шприц-тюбиком, прямо через одежду? Желательно туда, где это не бросится в глаза?
— Конечно. Ничего сложного в этом нет.
— Тогда я распоряжусь. Слесарь, который приедет ставить замок, даст вам шприц-тюбик с препаратом. Но при нем проводить само действие не рекомендуется. Только когда он завершит работу.
— Хорошо. Мы ждем слесаря.
«Генералов» отключился, не попрощавшись. В принципе делать это было и незачем, вскоре он прилетит в город.
— Какого ты слесаря ждешь? — спросила Тамара, выйдя из душа.
— А ты хочешь, чтобы нам в номер еще кучу камер поставили, причем так, что уже не найдешь? Первые лепил явно не большой специалист. Значит, на второй заход пришлют серьезного, опытного человека. Он замаскирует их под зеркалом в душе, чтобы полюбоваться тобой, вставит в замочную скважину шкафа. Так что слесарь придет и поставит на входную дверь замок с секретом. Открываться он будет только по отпечатку пальца. И еще одну штуку принесет для нашего соседа.
Я не стал рассказывать Тамаре, что против нас может быть задействован спецназ ФСБ. Незачем лишний раз пугать женщину, тем более она прекрасно знает, что это такое.
Если бы Полковник остался жив, и до него дошла наркота, которую везли ему два балкарца — Мамукаев и Таппасханов, то на усмирение бунта в колонии можно было бы бросить и спецназ ФСБ. Хотя у ФСИН, кажется, свой имеется, который как раз на этом и специализируется. Но пока, как я понял, ФСБ видит единственную возможность избежать криминальной войны в городе в том, чтобы сдать группировке Полковника настоящего ликвидатора их главаря, то есть меня.
ФСБ решила выступить против ФСО в целом, дискредитировать службу «господина Генералова». Первой жертвой в этой стычке предстоит стать мне. Я, естественно, постараюсь этого не допустить, невзирая ни на каких противников. Я умею, более того, привык работать жестко и не завидую тем, против кого буду действовать.
Раздумывая над этим, я поставил перед собой и самый естественный вопрос — каким образом ФСБ вышла на меня? Почему именно в мой номер были поставлены средства контроля? Ответ на это мог быть только однозначным — «под колпаком» находится сам «господин Генералов». Все его контакты контролируются.
