Дарг вопросительно взглянул на Элая и, получив утвердительный кивок, встал из-за стола. Мужчина занял его место. Молчали до тех пор, пока ему не принесли кружку эля, и он не осушил ее одним глотком.
— Чем обязан, Морт?
— Разве старые друзья не могут выпить вместе просто так? — хлопнув кружкой по столу, ответил Морт.
На его бледном лице выделялись глаза. Их взгляд не задерживался на одном объекте дольше нескольких секунд, отчего казалось, будто он то ли кого-то боится, то ли чего-то не договаривает. Элай знал: и первое, и второе верно. Морт в преступном мире столицы личность известная. Сам он в жизни не держал оружия в руках, даже кармана ничьего не обокрал. В этом смысле он был чист, как слеза девственницы. Морт подыскивал таким, как Элай, работенку, и получал процент, если дело выгорало. Элай ненавидел приживал, поэтому его отношения с Мортом нельзя было назвать дружескими, о чем он напомнил собеседнику.
— Ладно тебе, — Морт примирительно поднял руки вверх, — кто старое помянет…
— Не ты ли сдал меня в прошлый раз, — перебил Элай, перегибаясь через стол. — Из-за тебя меня поймали и чуть не повесили. Назови хоть одну причину, которая помешает мне всадить тебе кинжал промеж ребер прямо сейчас?
— Причина проста, — Морт не выглядел испуганным, общаясь с уголовниками, он привык к угрозам. — Убить ты меня всегда успеешь. Но если сперва выслушаешь, то неплохо заработаешь.
— Я больше не связываюсь с такими, как ты, — отмахнулся Элай, снова усаживаясь на лавку. — В прошлый раз это дорого мне обошлось. И я, кстати, не заработал ни единой монеты.
— Сейчас все по-другому. Дело верное, и награда стоящая. Сделаешь все, как надо, и сможешь пару лет не выходить на охоту.
— Почему я все еще слушаю тебя? — спросил Элай у себя самого.
— Потому что тебе нравится то, что я говорю. Подумай, я даю тебе шанс не работать несколько лет. А распорядишься деньгами с умом, вовсе завяжешь.
Предложение Морта звучало соблазнительно. Элай не был одним из тех головорезов, которые мечтают завязать и встать на путь исправления. Нет, ему нравилась такая жизнь. Но он осознавал, что рано или поздно его поймают. Рано или поздно всех ловят. Таков удел тех, кто нарушает закон. А умирать Элай не желал.
И все же он покачала головой:
— Обратись со своим предложением к другому. К кому-нибудь поглупее. Мое изображение и так висит на каждом углу. Хватит с меня неприятностей.
— А если я помогу тебе с листовками? Тот, кто меня нанял, обладает достаточной властью, чтобы убрать объявления с твоим лицом с улиц города.
— Тогда я отвечу, что твой заказчик, должно быть, живет во дворце.
Элай ожидал, что Морт возразит, но он лишь многозначительно хмыкнул.
— С меня снимут обвинения? — Элай снова подался вперед, но на этот раз, чтобы расслышать ответ в пьяном угаре кабака.
— Все до единого. Ты будешь чист, как в день, когда появился на свет. Прибавь сюда деньги, которые получишь за работу. Ты сможешь начать жизнь сначала в любой точке мира.
Элай откинулся назад и пригладил волосы, приводя мысли в порядок. Дело опасное, если за него щедро платят. Но он бывал в сотнях передряг и всегда выбирался невредимым.
Надоело бояться каждой тени, свобода стоит риска, и он сказал:
— Что за работа?
— Убийство, — не дрогнувшим голосом сообщил Морт.
Элай подозревал нечто подобное.
— Кто-то знатный? — спросил он. За работягу вряд ли щедро заплатят.
— Да, большая шишка. И подобраться не просто. Нужны помощники. Объект всегда ходит с охраной.
— Это уже моя забота. Только чур платить каждому отдельно. Найм людей не должен сказаться на моем вознаграждении.
— Само собой, — Морт улыбнулся. — Наконец-то, мы заговорили как деловые люди.
Следующие полчаса Морт рассказывал Элаю о человеке, которого ему предстояло убить. О том, где он жил, куда ходил, что делал. Подготовился он знатно. Морт знал каждый шаг жертвы.
— Запомни, — шепнул он Элаю напоследок, — у него метка на одежде. На груди вышито выходящее из-за горизонта солнце.
— Выходящее из-за горизонта солнце, — повторил Элай. — Что может быть проще. Считай, он уже мертв.
* * *
Элай тщательно подготовился к делу. Осечки быть не должно. Впервые он убил в девять лет. У матери было много мужчин и все редкостные негодяи. Но один особенно отличился. Большой любитель выпить. Спиртное будило в нем ярость, и он срывал ее на матери Элая. Однажды Элай не выдержал. Защищая маму, он толкнул драчуна, тот упал, ударился затылком об угол стола и умер. Дождался ли Элай благодарности? Нет, нет, и еще раз нет. Мама не сдала его властям, выдав смерть сожителя за несчастный случай, но наедине звала его убийцей. В наказание она на месяц посадила его на хлеб и воду. Целых тридцать дней Элай слушал свой урчащий от голода желудок, а под конец пребывал в пограничном состоянии между явью и бредом. Тогда он поклялся себе, что никогда и никого не будет спасать. Ни один человек не стоит жертв с его стороны. Даже мать.
Элая сопровождали трое наемников. Он нашел их в том же кабаке. За скромную плату они согласились разобраться с охранниками. Но честь отправить жертву в мрачный шатер Вела принадлежала Элаю. Накануне он заботливо наточил кинжал. Любому другому оружию он предпочитал холодное лезвие. Ему нравилось, как сталь входит в тело, точно горячий металл в масло. Чувство власти над чужой жизнью возбуждало сильнее, чем поцелуй красавицы.
Они крались в сумерках, никем незамеченные. Жертва по сведениям Морта раз в неделю наведывалась в дом на торговой улице. По вечерам, когда торг подходил к концу, улица вымирала, а все потому, что здесь часто бродили люди подобные Элаю, ища, чем поживиться. В таком неблагополучном месте может случиться что угодно. Здесь часто грабили и убивали. Потому-то Элай и выбрал торговую улицу местом для нападения. Все решат, что богатого господина ограбили. Никто не заподозрит заказное убийство.
Они заняли позиции напротив дома, из которого выйдет объект. По плану первыми в бой ринутся подручные. Они отвлекут охрану, и тогда появится Элай. Один меткий удар и дело сделано. Ночь — лучшая помощница в преступном ремесле — скроет своим покровом их отступление.
Ожидание длилось около часа. Все это время Элай не сводил глаз с дверей особняка. Он — охотничий пес перед лисьей норой.
Скрипнули дверные петли. Полоска света упала на мостовую. Приглушенный разговор долетал до Элая и его спутников обрывками ничего не значащих фраз — хозяин особняка и гость прощались.
Первыми из дома вышли охранники — два здоровых типа. Прищурив глаза, они осмотрели улицу, но, само собой, ничего не заметили. Элай и его спутники умело замаскировались. В черной одежде с капюшонами на головах они стали частью ночной тьмы.
