Неудачный исход боев за гору Куинсан объяснялся тем, что командование русских войск на Квантунском полуострове, и прежде всего генералы Стессель и Фок, не поняло важного значения этого опорного пункта в борьбе за подступы к Порт-Артуру и не укрепило его должным образом. Но и после потери горы Куинсан мероприятия по подготовке контратаки проводились медленно, что дало противнику возможность закрепиться.
Контратака, предпринятая в ночь на 21 июня (4 июля), проводилась без четкого плана и предварительной разведки. К тому же в ходе ее нарушилось взаимодействие наступающих колонн. Эти причины, а также несогласованность действий пехоты с артиллерией и силами флота обусловили неудачу последующих контратак, предпринятых утром и днем 21 июня (4 июля).
13(26) июля в 6 часов 30 минут японская артиллерия открыла огонь по всей передовой позиции русских войск и тотчас же под прикрытием артиллерийского огня пехота противника перешла в наступление. Потеснив русские сторожевые посты и направив главный удар против слабо укрепленного Большого перевала, японцы к полудню частично заняли его.
Потеря Большого перевала существенно ослабляла позиции русских войск, ибо противник выходил во фланг оборонительной линии на Зеленых горах и легко мог вынудить русское командование очистить эту позицию. Учитывая это обстоятельство, начальник 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал Р.И. Кондратенко отдал распоряжение о проведении контратак. К 19 часам 30 минутам противник был выбит с перевала, однако в 7 часов перевал снова был захвачен японцами.
Одновременно около 15 часов 13(26) июля японские части предприняли попытку овладеть левым флангом Зеленых гор, но все их атаки были отбиты и к 20 часам прекратились. В центре и на левом фланге атаки японцев оказались безуспешными. Им удалось приблизиться к передовым позициям русских войск всего на 500–600 шагов. Но исход боя решался на правом фланге, а боевая обстановка там складывалась не в пользу русского командования.
14(27) июля около 5 часов японская артиллерия вновь открыла массированный огонь, сосредоточив его главным образом против правого фланга русских передовых позиций. Положение там стало очень тяжелым, и в 24 часа Фок отдал распоряжение об оставлении передовых позиций и отступлении на Волчьи горы.
Потери русских войск за время двухдневных боев и отступления на Волчьи горы составили около 1500 человек. Противник потерял убитыми и ранеными до 6 тыс. человек.
Волчьи горы представляли собой ряд невысоких сопок, отстоящих от Порт-Артура на 7–8 км и огибающих крепость дугой общим протяжением до 18 км. Это была довольно сильная позиция, имевшая крутые склоны в сторону противника и позволявшая вести по всему фронту прицельный ружейный и артиллерийский огонь. Однако по вине Стесселя и Фока Волчьи горы не были должным образом укреплены, несмотря на неоднократные настоятельные напоминания генерала Кондратенко. В результате около 10 часов все части 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии отступили с Волчьих гор и вошли в район крепости.
За время боев на передовых позициях русские войска показали высокую боевую выучку и сумели нанести противнику значительные потери. С 12(25) мая по 17(30) июля японцы потеряли убитыми и ранеными до 12 тыс. человек. Потери русских войск составили за это время около 5,3 тыс. человек. Такое соотношение свидетельствовало о том, что при активной обороне русские войска могли бы обескровить и надолго задержать противника на подступах к Порт-Артуру.
Весьма существенные недостатки, а зачастую полная тактическая безграмотность русского командования вскрылись в области военно-инженерного искусства. Английский военный обозреватель Б.В. Норригаард, находившийся в течение всего времени боев за Порт-Артур при штабе японской осадной армии, с недоумением писал по этому поводу: «Со времен осады Севастополя русские саперы считались наиболее искусными в мире, но кажется, что после Тотлебена фортификация была ими заброшена. Вполне сознавая важность полевых укреплений и пользуясь ими при каждом удобном случае, русские оказались, однако, не в курсе современного развития фортификационного искусства… Благодаря этому защитники имели мало шансов на успех против неприятеля, вооруженного новейшими меткими дальнобойными орудиями. Большинство своих окопов русские устраивали на гребне высот, где их ясно можно было различить на фоне неба и видеть отовсюду. Даже там, где окопы были на склонах гор или у подножия высот, их не старались скрыть… от неприятельского огня»9.
Подобным же образом обстояло дело и с крепостной артиллерией. Орудия устанавливались на открытых и необорудованных позициях, благодаря чему противник быстро подавлял русскую артиллерию. Отрицательно сказывалось на действиях крепостной артиллерии и отсутствие системы единого управления огнем. Лучше действовали батареи полевой артиллерии, которые начали осуществлять переход к более эффективному методу стрельбы с закрытых огневых позиций; при этом они наносили значительные потери не только пехоте, но и артиллерии противника.
С отходом русских войск с Волчьих гор закончились боевые действия на дальних подступах к Порт-Артуру, началась непосредственно оборона крепости.
За полгода, прошедшие с начала войны до обложения Порт-Артура японцами, в крепости были проведены большие оборонительные работы. Общая протяженность фронта обороны Порт-Артура составляла 29 км. Из них 9 км занимал Приморский фронт, на котором к 17(30) июля 1904 г. имелось 22 долговременные батареи. Они должны были прикрывать стоявшую на внутреннем рейде эскадру, крепость и город от бомбардировок флота противника. В промежутках между долговременными оборонительными сооружениями были устроены стрелковые окопы, прикрытые проволочными заграждениями, «волчьими ямами», а на отдельных, наиболее опасных участках зарытыми в землю фугасами. Впереди главной линии фортов находились передовые позиции, располагавшиеся по высотам Дагушань, Сяогушань, Панлуншань, Высокая, Длинная и Угловая, на которых были вырыты окопы и устроены полевые редуты. Центр обороны в районе деревни Шуйшиин прикрывали редуты Кумирненский, Водопроводный и Скалистый.
В тылу главной линии обороны наряду с Центральной оградой было оборудовано несколько десятков промежуточных батарей крепостной артиллерии и отдельных орудий с круговым обстрелом. На всех фортах, укреплениях и некоторых батареях были установлены прожекторы.
Сухопутный фронт обороны, в свою очередь, делился на три фронта, наиболее сильным из которых являлся 8-километровый Восточный (начальник генерал-майор В.Н. Горбатовский). Располагавшийся от горы Крестовой до долины реки Лунхэ, он включал в себя передовые позиции на горах Дагушань и Сяогушань, 3 долговременных форта (№ I, II, III), укрепление № 3 и две батареи (литеры «А» и «Б»), несколько временных укреплений и промежуточных батарей. В тылу Восточного фронта находилась так называемая Китайская стенка, или Центральная ограда. Для ликвидации мертвых пространств, имевшихся между фортами и впереди них, были сооружены полевые укрепления и окопы, с которых фланкировались ближайшие подступы к фортам.
Северный фронт (начальник полковник В.Г. Семенов) протяженностью 5,3 км от реки Лунхэ до горы Голубиная состоял из передовых позиций у Кумирненских холмов и Панлуншаня, форта № IV, укрепления № 4, двух долговременных батарей (литеры «В» и «Г») и нескольких временных укреплений. Укрепления Северного фронта располагались на труднодоступных высотах, с которых хорошо просматривалась впереди лежащая местность. Наиболее слабым звеном сухопутной обороны Порт-Артура был Западный фронт (начальник полковник В.А. Ирман), имевший протяженность 6,7 км от горы Голубиная до горы Белый Волк. Передовые позиции находились на горах Высокая, Длинная, Угловая, Дивизионная и у Голубиной бухты. В этом секторе имелось всего два долговременных укрепления (№ 5 и батарея литера «Д»). Было запланировано сооружение форта № VI, но к 17(30) июля оно так и не было начато. Западный фронт прикрывали в основном лишь временные полевые укрепления.
