Война выявила особенности вооруженной борьбы следующего характера. Ведущая роль в сражениях отводилась пехоте, вооруженной новейшими образцами винтовок и пулеметов. Она поддерживалась скорострельными полевыми пушками и тяжелыми орудиями также новых конструкций; тяжелые орудия особенно широко применялись при проведении операций. Осколочно-фугасный снаряд стал вытеснять шрапнель. Проявилась тенденция применения бронебойного снаряда. С увеличением огневой мощи и плотности огня начальный период сражения стал более продолжительным. Бой уже не был скоротечным, а выливался в многодневные боевые действия на фронте большой протяженности. Полевая фортификация приобрела большое значение, поэтому тактика прорыва укреплений фронтальным ударом стала почти невозможной. Умение обходить фланги и правильно использовать главные резервы очень часто определяли победу или поражение. Однако принцип «огневая подготовка решает исход битвы» еще не нашел отражения в тактике ведения боя, и рукопашным атакам во время штурма по-прежнему придавалось большое значение.
Качественно новые материальные факторы коренным образом повлияли на способы ведения вооруженной борьбы, и они, в свою очередь, потребовали от солдат новых качеств.
С этой точки зрения интеллектуальные качества японских солдат не соответствовали новому уровню развития материальной базы вооруженной борьбы. Японская армия комплектовалась в основном новобранцами из крестьян — из социальной среды с полуфеодальными отношениями. Как отмечают японские историки, высшее командование с большим скептицизмом относилось к боевым качествам своих солдат. Но при строгом контроле со стороны своих командиров японский солдат проявлял храбрость и исполнительность. Его отличали преданность микадо и презрение к смерти. Он смело и энергично атаковал под руководством офицера в дневное время, но проявлял растерянность в ночных и встречных боях. Однако если командир был убит или выпадал из поля его зрения, то он терял инициативу и даже проявлял малодушие. По этой причине командный состав японской армии стремился обучать солдат действовать сплоченной командой, предпочитая атаку как основной тактический прием действий в бою10. Японский солдат оказался достойным противником русскому бойцу.
В целом Русско-японская война 1904–1905 гг. явилась значимой вехой в эволюции военного искусства. Наступила эпоха скорострельных ружей и пушек, широкого использования пулеметов и тяжелых орудий. Менялись взгляды на стратегию и тактику, на строительство вооруженных сил, на роль военно-морского флота в будущей войне.
В Русско-японской войне, как ни в одной из предыдущих войн России, военно-морской флот играл исключительно важную роль. Это объясняется островным положением Японии, отсутствием общей сухопутной границы с Россией и необходимостью для Японии перебрасывать войска на материк. В связи с разделением воюющих сторон морями вопрос о господстве на море как для Японии, так и для России приобретал решающее значение и являлся ключевым вопросом войны.
Руководители российского военного ведомства и командование сухопутными силами на Дальнем Востоке не понимали, что от степени успеха действий сил флота почти целиком зависит успешность боевых действий армии в Маньчжурии. Они не понимали также и того, что исход войны с Японией во многом зависит от согласованности действий морских и сухопутных сил, от умелого и искусного стратегического и тактического взаимодействия между ними. Подготовка и весь ход Русско-японской войны как нельзя лучше подтверждают это.
Все это явилось результатом недооценки военно-морских сил руководителями военного министерства и вообще российским генералитетом, которые не понимали роли и значения отечественного военно-морского флота в военной мощи страны. В этом отношении показательно заявление генерала Куропаткина перед генералами Маньчжурской армии после Цусимского сражения, которое содержало как неверие в свои силы, так и непонимание целей борьбы на Дальнем Востоке: «Поражение нашего флота окажет лишь то влияние, что, если России и суждено когда-либо господствовать в водах Тихого океана, то от этой мечты нам придется отказаться на более или менее продолжительное время… Нельзя в каких-нибудь 5-10 лет из глубоко сухопутной нации, без естественной природной школы моряков, сделаться вдруг первоклассной морской державой и добиваться господства на Тихом океане. Неуспеху нашего флота нельзя и удивляться. Ведь японцы все природные моряки, все население Японии живет на море, флот их действовал в родных водах, имея подавляющее превосходство в минной флотилии, при этих условиях наша победа над японским флотом могла быть только результатом какого-нибудь счастливого случая». Для России, не имеющей «…никаких жизненных интересов в водах Дальнего Востока, Япония — победительница на море — не страшна. Ведь Япония и с самого начала войны вполне владела морем, и поражение нашего флота никакого существенного изменения в условиях нашей борьбы с нею не внесло»11.
Приведенная точка зрения генерала Куропаткина, одного из наиболее образованных генералов, занимавшего высшие военные должности в России, вплоть до военного министра, показывает, что даже он не знал военно-морской истории своей страны, недооценивал роль и значение военно-морского флота в составе вооруженных сил России и столь пренебрежительно относился к его участию в войне с Японией. Не понимал он той исключительно большой роли, которую флот играл в войне. А ведь генерал Куропаткин был не одинок в этом. Такого же мнения о флоте был и генерал Сахаров, занимавший пост военного министра во время Русско-японской войны. Далеки были от понимания роли и значения военно-морского флота генералы Стессель и Фок, руководившие сухопутной обороной Порт-Артура. Они смотрели на флот не как на верного помощника сухопутных войск в обороне крепости, а как на обузу.
Непонимание высшими военными руководителями роли и значения военно-морского флота для России тормозило развитие его сил, а во время войны затрудняло использование его для решения поставленных задач и организации взаимодействия с сухопутными войсками. Причины этого лежали в той разобщенности армии и флота, которая существовала в России и особенно была характерна в последние десятилетия существования монархии. Одной из важных причин поражения русского флота в войне с Японией была слабая тактическая подготовка офицерского состава. Последняя явилась результатом непонимания руководителями флота значения тактической подготовки в условиях технического прогресса, который происходил в это время в военно-морском флоте. Военная история учит — чем сложнее боевая техника, тем, как правило, труднее тактически грамотно использовать ее в бою. С развитием боевой техники повышаются требования к тактической подготовке офицерского состава, что является объективным законом развития военно-морского искусства. В связи с непониманием руководителями российского флота этой закономерности в Морском корпусе и Морской академии, где готовился командный состав для флота, в тот период главное внимание обращалось на изучение техники и совершенно недостаточно отводилось времени на тактическую подготовку.
Таким образом, техника стояла на первом месте, а тактика флота на втором. Результатом этого явилась неотработанность приемов тактического маневрирования кораблями эскадры. Разработанный Макаровым способ маневрирования эскадры для охвата головы эскадры противника и нанесения сосредоточенного артиллерийского удара по главным целям оказался не под силу русскому флоту из-за слабой подготовки командного состава. Флот России ввиду неправильного учета опыта последних войн оказался совершенно неподготовленным к артиллерийским стрельбам на больших дистанциях. Командующие флотами, командиры соединений и кораблей в силу слабой тактической подготовки допускали серьезные ошибки, а порой проявляли элементарную неграмотность в вопросах тактики флота. Высшие руководители флота и Морского министерства продемонстрировали свою полную несостоятельность, не сумев вовремя создать и сосредоточить необходимые силы на Дальнем Востоке, подготовить их к решению поставленных задач, руководить ими и организовывать взаимодействие с сухопутными войсками. За все это российский флот заплатил дорогой ценой.
