Подобные действия японцев вызвали тревогу у корейской правящей верхушки, которая стала опасаться за свою власть. В июне 1907 г. корейский император втайне от японцев послал своих представителей на международную конференцию в Гаагу, чтобы попросить помощи в восстановлении независимости Кореи. Однако корейская делегация не была допущена на конференцию.
После этого японцы заставили императора Кочжона отречься от престола в пользу его сына Унчжи и вынудили корейское правительство подписать 24 июля 1907 г. новый договор, еще более урезавший корейский суверенитет. Теперь японский генеральный резидент фактически стал полновластным правителем в стране. Корейское правительство должно было руководствоваться его инструкциями абсолютно во всех вопросах внутреннего управления, а также было обязано по его рекомендации назначать японцев на государственные должности.
В августе 1907 г. японские власти приказали распустить корейскую армию, оставив лишь небольшой отряд личной охраны корейского императора. Однако корейская армия не подчинилась приказу о роспуске и подняла восстание. К военным присоединились тысячи патриотов-добровольцев. По всей стране началось антияпонское партизанское движение. По официальным японским данным, в 1907 г. в нем участвовало около 45 тыс., а в 1908 г. — около 70 тыс. корейцев. Японские власти зарегистрировали в 1907 г. 322, а в 1908 г. — 1451 столкновение между своими войсками и корейскими отрядами.
После того как восстание в Корее было в основном подавлено, Япония перешла к завершающему этапу полного подчинения этой страны своему господству. В апреле 1909 г. в Токио состоялось секретное совещание между премьером Кацура Таро, генеральным резидентом в Корее Ито Хиробуми и министром иностранных дел Комура Дзютаро, на котором обсуждался план аннексии Кореи. Окончательное решение по этому вопросу было принято японским правительством 6 июля 1909 г.
В октябре 1909 г. Ито Хиробуми, который к тому времени оставил пост генерального резидента в Корее (его сменил Сонэ Арасукэ) и был назначен председателем тайного совета, отправился в Маньчжурию для переговоров с министром финансов России В.Н. Коковцовым. 26 октября они встретились в Харбине, но переговоры не состоялись: в тот же день Ито был убит молодым корейцем, отомстившим таким образом за унижение своей родины.
В июле 1910 г. вместо Сонэ генеральным резидентом был назначен военный министр Тэраути Масатакэ, который завершил процесс аннексии Кореи. 22 августа 1910 г. он добился от главы корейского правительства подписания договора, согласно которому корейский правитель передал японскому императору свои суверенные права в Корее. Взамен за членами корейского императорского дома были сохранены их титулы, и им были назначены значительные пенсии.
Корея перестала существовать как независимая страна. Вместо нее возникла японская колония — генерал-губернаторство. Японцы проводили в Корее политику тотальной японизации: корейские дети должны были посещать японские школы, публичное использование корейского языка запрещалось. Одновременно из метрополии в Корею были направлены японские поселенцы. Аннексия Кореи стала важнейшим этапом японских колониальных завоеваний.
Помимо аннексии Кореи важнейшей целью внешней политики Японии после Русско-японской войны стало усиление позиций в Южной Маньчжурии.
Портсмутский договор предусматривал согласие китайского правительства на передачу Японии в аренду Порт-Артура и Дальнего (Дайрена), а также железной дороги между Куаньчэнцзы и Порт-Артуром со всем принадлежащим ей имуществом. Для реализации этих пунктов договора в Пекин приехал японский министр иностранных дел Комура Дзютаро. 22 декабря 1905 г. там был подписан японо-китайский договор, подтверждавший признание Китаем Портсмутского договора, а также содержавший дополнительные статьи, расширявшие права Японии в Южной Маньчжурии.
В июне 1906 г. японцами была создана полугосударственная компания Южно-Маньчжурской железной дороги (ЮМЖД), которая стала собственницей дайренского порта, ряда рудников, шахт и промышленных предприятий, земельных и лесных угодий. Благодаря ее деятельности японский капитал занял господствующее положение в Южной Маньчжурии, главным торговым партнером которой теперь стала Япония.
Интересно, что сразу же после окончания Русско-японской войны, в октябре 1905 г., американский железнодорожный магнат Э. Гарриман предложил создать синдикат для совместной с Японией эксплуатации ЮМЖД под японской юрисдикцией и даже подписал с премьером Капура предварительное соглашение по этому вопросу. Однако из-за разногласий в японских правящих кругах эта сделка была вскоре аннулирована, и в ст. 2 императорского указа об учреждении акционерной компании ЮМЖД от 7 июня 1906 г. прямо указывалось: «Акции компании распространяются по подписке, и ими могут владеть только японское и китайское правительство и подданные Японии и Китая»13.
Это явилось отправной точкой обострения японо-американского соперничества, которое на сорок лет вперед определило развитие внешнеполитических событий на Дальнем Востоке.
Переход Южной Маньчжурии в сферу влияния Японии в результате Русско-японской войны создал предпосылки для дальнейшей японской экспансии в Китае, причем не только экономическими средствами. Показательно, что после начала китайской революции 1911–1913 гг., свергнувшей династию Цин, в Японии обсуждалась возможность интервенции в Китае «в целях сохранения мира на Дальнем Востоке». Главными сторонниками немедленного военного вмешательства были Кацура Таро и Ямагата Аритомо. Однако японское правительство решило воздержаться от активных действий и проводить выжидательную, или, как ее окрестили в Японии, «негативную» политику.
Это решение отражало интересы влиятельных японских торгово-промышленных кругов, стремившихся к расширению торговли с Китаем, чему военные действия могли серьезно помешать. Таким образом, уже тогда проявились различия в интересах тех группировок японского капитала, которые ориентировались на колониальный рынок и на государственные военные заказы, и тех, которые успешно включились в систему свободной международной торговли. Первые поддерживали политику военных захватов, другие же были больше заинтересованы в сохранении стабильности в мире и в регионе. В дальнейшем, после Первой мировой войны, эти различия заметно усилились, что сделало японскую внешнюю политику в первое послевоенное десятилетие весьма непоследовательной и противоречивой.
В 1913 г., когда у власти находился кабинет Ямамото Гоннохеэ, вопрос о военной интервенции в Китае вновь стал в повестку дня. Тогда во время столкновений в Нанкине пострадали трое японских подданных («нанкинский инцидент»), и сторонники вмешательства в гражданскую войну в Китае потребовали от правительства решительных действий.
Япония предъявила Китаю ультиматум, в котором требовала возмещения убытков, наказания виновных в «инциденте» (в том числе губернатора провинции) и принесения официальных извинений.
Когда ультиматум был отклонен, японцы устроили военную демонстрацию, в ходе которой японские военные корабли прошли по реке Янцзы вплоть до Нанкина. Китайское правительство было вынуждено выполнить японские требования и дополнительно предоставило Японии концессии на постройку нескольких железных дорог в Южной Маньчжурии и Внутренней Монголии.
