Эйден тяжело вздохнул, старательно игнорируя неловкую ласку пьяной гостьи, и отодвинул от нее очередную бутылку. Ведьма, глядя на вино в его руке, возмущенно ахнула:
— Да ты пьян… — Бринн прижала руки к груди. — Точно. Так и есть…
С таким выводом и с видом знатока ведьма закивала шумевшей головой. Эйден откинулся на высокую кожаную спинку кресла и, теряя терпение, осведомился:
— Так зачем ты здесь, Бринн?
Девушка снисходительно поглядела на «пьяного» хозяина дома и вздохнула.
— Сначала я тебя соблазняла, чтобы ты от меня отстал, — принялась она пояснять. — Понял? А теперь поду… подумываю соблазнять, чтобы ты откинулся…
— Что? — приподнял он темную бровь.
— Прикинулся! — тщательно поправила себя Бринн. — Чтоб прикинулся…
— Кем же я должен прикинуться, Бринн? — продолжил свой допрос Эйден, глядя на румяное лицо гостьи.
Даже пьяная хороша, чертовка… Это откровение вынудило его шумно вдохнуть и ослабить узел галстука. Нет, бред какой-то, да и только!
— Прикинься… притворись, что любишь меня! — Она так простодушно раскрыла объятия, подавшись к нему навстречу, что Эйден на мгновение растерялся. — Ты же такой добрый, Дракула. Спаси меня… пожалуйста…
— Вы только посмотрите, теперь я «добрый»… — снова задумчиво нахмурился Даррелл.
— Эйден, я умру от голода! И так ждал тебя весь день. Почему вы здесь до сих… пор… — Даниэль замер на входе, держась обеими руками за ручки раскрытых створок дверей.
Его взгляд переместился на столик, стоящий у кресел. Бутылка была пуста!
— Господи, Эйден! — Молодой человек прикрыл глаза ладонью, благо видеть парочку в это время не мог никто посторонний.
Младший брат прошел к ним, останавливаясь рядом с хозяином дома:
— Что ты творишь?
— Тише, Дан. Не буди нашу гостью.
Но его уже не слышали: свернувшись клубочком, Бринн мирно посапывала, устроив голову на мягком подлокотнике.
— Как ты мог позволить ей напиться? — возмущенно прошипел Даниэль.
— Она собиралась споить меня! — сердито пояснил старший Даррелл.
Не слушая возражений брата, Эйден подошел к спящей девушке и осторожно убрал прядь волос с ее лица. Румяная, как спелое яблоко, Бринн поджала босые ноги, видимо, замерзла в кресле. Нужно перенести ее в гостевую и велеть Аде, чтобы позаботилась о ней утром. Да, утро у малышки будет ярким и незабываемым.
Судя по всему, она подобное в своей жизни еще не переживала, иначе не стала бы творить такие дела в чужом доме. Наверное, перестарался с местью… Но как она посмела даже предположить, что он настолько бессердечен? Выгнать из дома в ночь?! Размышляя, Эйден поднял Бринн на руки и осторожно повернулся к выходу. Как назло, двери закрылись.
— Вот черт, — пробормотал Даррелл.
Бринн сонно приоткрыла глаза, что-то прошептала, по привычке рассеянно пошевелила пальцами руки и снова отключилась. Двери с грохотом распахнулись, и Эйден почувствовал, как холодок пробежал по спине. Он усмехнулся, глядя, как затрепетали шторы на распахнутом окне.
— Колдунья…
Эйден оставил брата и решительно вышел из гостиной.
— Ты опять умыкаешь мою невесту, — кинул ему вдогонку Даниэль. — Я должен быть в гневе!
— И ты в гневе? — проворчал старший.
— Я голоден, — вздохнул младший Даррелл и взъерошил темные волосы.
Эйден только покачал головой. Когда он добрался до гостевой комнаты, то бережно опустил девушку на постель и укрыл краем одеяла. Ну вот, придется доедать холодный ужин и выслушивать от Ады, какая нынче молодежь непутевая пошла.
Оставшись одна, Бринн во сне беспокойно повернулась. Длинные пряди волос, разметавшиеся по подушке, наливались цветом, мягко вспыхивая золотистыми искрами. Охваченная теплым сиянием благодаря неожиданному всплеску силы, ведьма все глубже погружалась в сон.
Она слышала голос. Он пел. Песня — тихая, нежная — переливалась, словно ручей у ее дома, и звала за собой. Она все звучала и звучала, маня к себе, словно та самая морская сирена, что губила корабли, налетавшие на скалы. Девушка открыла глаза и тут же отчаянно зажмурилась.
Очень странный сон, а горло вовсе пересохло. Глаза жгло проклятое солнце, словно она была одним их низших демонов, застигнутых рассветом. Что же случилось вчера? И что за сон? Бринн еще раз попыталась открыть глаза. И почему никто не додумался прикрыть окно шторами?
Она вяло взмахнула рукой. Серебристые колечки, к которым крепились сами шторы, зазвенели, распределяясь по тонкому карнизу. Ну вот, теперь есть шанс не ослепнуть. Ведьма со стоном села на постели, осыпая бледное лицо спутанными волосами.
Опустила на пол одну ногу, затем вторую, ощущая жестковатый ворс ковра. Она поводила по нему пальцами ног, пытаясь поймать хоть одну мысль в шумевшей голове. Их, как назло, не было. Девушка перестала издеваться над ковром и попыталась встать. С третьей попытки ей это удалось.
— Проклятье… — Чувствуя себя неудачно поднятой нежитью, Бринн шатко приблизилась к большому зеркалу, которое висело на стене у шкафа.
Она отказалась узнавать страшилище в отражении, отмахнувшись от него обеими руками. Правда, устоять, не опираясь о стену, было практически невозможно. Бринн ощутимо стукнулась лбом о холодное зеркало, хватаясь рассеянно за его деревянную резную раму. Как же так вышло? Она попыталась прокрутить в сознании прошедший вечер, но помнила лишь то, что наложила заклинание на хозяина дома.
— Как могла так ошибиться?.. — застонала Бринн.
Так волновалась вчера, что вместо Эйдена наложила заклинание на бутылки с вином! Ну как же могла так напортачить? Почему ей так не везло? Неприятности росли снежным комом. Сколько же она выпила? И конечно же теперь вдобавок ко всему братья Дарреллы сочтут ее горькой пьяницей. Хотя, несомненно, и сам Эйден сейчас мучился похмельем. Это немного успокоило ведьму.
А вот когда об этом узнает отец… Ее уже наверняка с полицией искали! Весь город подняли на уши. Бринн закрыла глаза, пытаясь унять головокружение, и вспомнила про фотографию в газете. Увидит или нет Николя этот снимок? Даниэль показывал местную газету…
— Почему все так сложно?
Девушка повернулась в сторону кровати и увидела книгу Пальмистрии. Та аккуратно лежала на прикроватной тумбочке, рядом стоял высокий стакан с водой и виднелась пачка каких-то таблеток. Кто-то решил позаботиться о ней? Бринн задумалась, но все же понятия не имела, каким образом добралась до кровати и кто был этим добряком. Она подняла книгу и привычно прижала ее к груди.
— Таблетки? С каких это пор ведьма пьет таблетки? Наивные люди. — Бринн закусила пересохшую губу.
Вода манила своей свежестью, и девушка с удовольствием выпила ее. Ладно, самое время привести себя в порядок, пока не нагрянули хозяева дома или еще кто. Бринн села на кровати, скрестила ноги по-турецки и отложила гримуар Пальмистрии. Теперь она закрыла глаза и опустила руки на одеяло по обе стороны от себя, ладонями вверх.
