Я думал о том, как воспримут это дело дома. Конечно, будет фурор в ФБР и в СМИ. Мадридское дело должно было стать новой главой в моей карьере и борьбе бюро с преступлениями в сфере искусства. Я в этом не сомневался. Теперь я верил, что мы можем прилететь куда угодно в любое время на поиски бесценных произведений. Мы можем действовать, даже если украденное не принадлежит американцам. И протянуть руку помощи через океаны и границы — и ее примут с благодарностью.
Я откинулся на скамейке, вытянул ноги, и ощутил блаженство. Так я и сидел, пока окурок тонкой кубинской сигары не опалил мои пальцы.
Глава 15. Национальное достояние
Роли, Северная Каролина, 2003 год
Административный самолет без опознавательных знаков взмыл в светло-голубое небо Каролины.
Самолет директора ФБР используется для самых деликатных заданий. Cessna Citation X может развить скорость до тысячи ста километров в час и напичкан защищенными радиостанциями, телефонами и спутниковой связью. Он может доставить директора или генерального прокурора с одного побережья на другое за четыре часа. Этот самолет ФБР использует для перевозки элитного подразделения по спасению заложников и быстрой доставки правительственных экспертов на место преступления. Иногда Citation X используется для негласной переправки террористов.
Я растянулся в одном из шести больших кожаных кресел, потягивая колу. Напротив сидели мой напарник Джей Хейн и руководитель операции Майк Томпсон. Хрупкий груз, который мы сопровождали, был привязан к креслу рядом с моим. Его втиснули в особый деревянный ящик размером метр на метр. Его оценочная стоимость — тридцать миллионов долларов. Мы летели молча.
Небольшой экран компьютера, встроенного в перегородку из вишневого дерева, показывал время прибытия в Роли. Оставалось десять минут.
Через несколько часов мы представим груз в ящике федеральному маршалу в Роли. Этим завершится дело, при расследовании которого мы, работая под прикрытием, вернули один из главных документов американской истории — пергамент, украденный в качестве военного трофея более века назад.
В ящике лежала одна из четырнадцати оригинальных копий Билля о правах. И стоила она столько потому, что это единственная сохранившаяся копия, которой не было в правительственных архивах.
Самолет грациозно наклонился влево, и мы начали спуск. Я выглянул в овальное окно и заметил серый купол Капитолия штата Северная Каролина. Это и есть место преступления.
Экземпляр Билля о правах штата Северная Каролина по сути и не был копией.
Двадцать шестого сентября 1789 года писарь на первом заседании Конгресса США взял перо и четырнадцать листов пергамента. На каждой странице он вывел крупным каллиграфическим почерком одинаковые варианты предложенного Билля о правах — списка поправок к Конституции, принятых Сенатом и Палатой представителей всего несколькими днями ранее. Председатели палат, спикер палаты Фредерик Мюленберг и вице-президент Джон Адамс подписали каждый из четырнадцати экземпляров. По приказу президента Вашингтона клерк направил по одному экземпляру в каждый из тринадцати штатов на рассмотрение. Окончательный вариант остался у нового федерального правительства.
Вашингтон направил в тринадцать штатов рабочий документ, содержавший двенадцать предлагаемых поправок, включая те десять, которые ассоциируются у большинства американцев с Биллем о правах: свобода вероисповедания, право на надлежащее судебное разбирательство, право на суд присяжных и т. д. Две поправки, не попавшие в первый вариант, были административными, связанными с повышением заработной платы и назначениями членов Конгресса.
Примечательно, что все поправки помещаются на одном листе пергамента длиной семьдесят шесть сантиметров.
В начале октября 1789 года губернатор Сэмюэл Джонстон получил экземпляр для Северной Каролины. После ратификации Билля о правах всеми штатами десять поправок к Конституции вступили в силу сразу, без бюрократических проволочек. И четырнадцать оригинальных экземпляров пергамента с двенадцатью поправками стали документом, который мы теперь считаем Биллем о правах — тем самым, что выставлен в Национальном архиве и обычно продается в качестве сувенира в туристических лавках.
В Северной Каролине к экземпляру Билля о правах и сопровождающему письму Вашингтона сразу отнеслись как к историческим документам. Делопроизводитель поместил их в сейф. Так у них и не было постоянного места до 1796 года, когда в штате закончилось строительство здания законодательного собрания в Роли. Новая столица Северной Каролины, как и город Вашингтон, строилась по единому плану: десять квадратных кварталов, выросших на бывшей плантации и смоделированных по образцу Филадельфии. Здание законодательного собрания сгорело в 1831 году, но помощники вовремя собрали почти все документы и спасли их. В 1840 году, когда в Северной Каролине был построен новый трехэтажный гранитный Капитолий в форме креста, самые важные исторические документы перенесли туда, в помещения государственного секретаря, казначейства и Государственной библиотеки, и в ниши рядом с залом сената штата. Как правило, документы складывали пополам, заворачивали в обычную бумагу, скрепляли шпагатом и клали в шкафчики с дверцами. Скорее всего, папку с Биллем о правах хранили в офисе государственного секретаря на первом этаже, в ячейке, в запертом ящике.
Видимо, там исторический пергамент преспокойно лежал до последних часов Гражданской войны.
Двенадцатого апреля 1865 года, через три дня после того, как Ли сдался Гранту, и за два дня до того, как Бут застрелил Линкольна, Шерман собрал девяносто тысяч солдат на окраине столицы Северной Каролины.
В полночь губернатор Завулон Вэнс запер двери Капитолия и сбежал верхом на коне. Он оставил у мэра письмо для Шермана: мол, обещайте не грабить и не сжигать Роли, и войска Конфедерации покинут город. «Капитолий штата с библиотеками, музеями и большей частью государственных архивов тоже в вашей власти, — писал губернатор Шерману. — Могу лишь надеяться, что не будет повреждений и разрушений. Ведь такой образец знаний и вкуса не поможет в войне ни одной из сторон. И не важно, сберегут они его или уничтожат». Войска Союза, получившие письмо, не давали обещаний, но конфедераты все равно отступили.
Солдаты Шермана не только проигнорировали слова губернатора, но и нарушили свои же правила ведения войны. Они не последовали приказу генерала армии № 100, статьям 35, 36 и 45, как будто не слышали о них (а может, так и было). Эти военные указы, изданные президентом Линкольном 24 апреля 1863 года, стали одним из первых современных законов, защищающих культурное наследие во время конфликтов: «Классические произведения искусства, библиотеки, научные собрания или ценные инструменты, например астрономические телескопы, а также больницы надо защищать от любого возможного ущерба, даже если они оказались в укреплениях во время осады или бомбардировки… Их ни в коем случае нельзя продавать или дарить, если они захвачены армией США. Их нельзя присваивать, бессмысленно уничтожать или наносить им ущерб… Согласно современному военному законодательству, все захваченное и добытое в качестве трофеев принадлежит правительству».
