Откуда им все известно? Вероятно, мама проговорилась. Она огорчилась, когда Кэт заявила ей, что не станет очередной герцогиней Харт.
– Да, герцог сделал мне предложение, однако я ему отказала.
– Ты ему отказала? – хором воскликнули Энн и Джейн.
– Естественно. Он предложил мне стать его женой только из-за сплетен. На самом деле герцог меня не… испортил. – Вот досада, зачем она покраснела? – Не знаю, с чего вы взяли, будто я соглашусь. Я не намерена выходить замуж.
«Я по-прежнему не хочу замуж. У меня есть то, что я всегда мечтала иметь: независимость».
Если бы только независимость прибавила счастья!
Энн и Джейн переглянулись с таким видом, словно не верили своим ушам.
– Ты ведь знаешь, что герцог пялился на тебя все время, пока шла церемония? Признайся! – произнесла Джейн.
Сердце Кэт ухнуло.
– Не смеши меня.
Энн наклонилась к уху Кэт и прошептала:
– Только не смотри туда. Он и сейчас глаз с тебя не сводит.
Кэт не удержалась, посмотрела – и встретилась с герцогом взглядом. Густо покраснев, она сразу отвернулась.
– Я уверена, что это ничего не означает, – сказала Кэт.
– Я не была бы такой категоричной, – возразила Джейн. – Герцог закончил говорить с одной из сестричек Уэндли и направляется сюда.
Нет, только не это. Кэт не могла общаться с ним сейчас. Все только на них и будут смотреть.
– Пойду спрошу, не нужна ли маме моя помощь.
– Трусиха, – усмехнулась Энн. – Я бы не стала возражать, если бы красавчик герцог захотел бы… поговорить со мной.
– Прекрати!
Маркуса перехватил лорд Эванс, и, значит, у Кэт есть пара лишних секунд на то, чтобы исчезнуть.
Она почти бежала, ничего не видя перед собой, и едва не сбила с ног свою нелюбимую кузину Джулию, супругу противного виконта Апплтона, который тоже находился здесь. Супруги заняли стратегическую позицию поближе к еде.
– Ах, кого я вижу! Мисс Хаттинг! – нацепив фальшивую улыбку, воскликнула Джулия. – Мы просто восхищены тем, как стойко ты держалась во время церемонии. Разве я не права, дорогая?
Рот у лорда Апплтона был набит свадебным тортом, и потому он лишь кивнул.
– Что ты хочешь сказать? – Кэт прекрасно понимала, куда клонит кузина. Насколько было бы лучше для всех, если бы Джулия и ее супруг ограничились бы поздравительной открыткой, как в тот раз, когда замуж выходила Рут. Совсем не обязательно было приезжать. Впрочем, следовало порадоваться уже тому, что наследник титула, старший брат Джулии отсутствовал. – Я искренне рада за Мэри. Они с мистером Данли очень любят друг друга.
Джулия покровительственно похлопала Кэт по руке:
– Представляю, как трудно тебе говорить об этом. Как, наверное, ужасно сознавать, что ты давно никому не нужна, когда твои младшие сестры выходят замуж.
Кэт брезгливо стряхнула ее руку. Так хотелось сказать этой мерзкой выскочке, что… Нет. Даже если это принесет Кэт неизмеримое удовлетворение, она не объявит своей кузине, что отвергла предложение самого герцога Харта, чей титул был выше, чем титул лорда Апплтона и отца Джулии тоже. Даже Джулия не спровоцирует ее на недостойные поступки.
– Я не стремлюсь замуж, – безразлично пожав плечами, промолвила Кэт.
Джулия многозначительно взглянула на мужа, давая ему понять, что именно думает по поводу слов Кэт. Только вот Джулия, похоже, зря старалась, поскольку лорд Апплтон не смотрел в сторону жены. Он запихивал в рот очередной кусок торта.
– Я все понимаю, – с легкой нотой жалости произнесла Джулия. – К несчастью, джентльмены предпочитают женщин помоложе, несмотря на то что более зрелые дамы рассудительнее и спокойнее. Ты согласна со мной? Лично я тебе очень сочувствую. Но твои родители должны быть довольны тем, что ты предпочла посвятить свою жизнь тому, чтобы ухаживать за ними в старости.
«Я не выйду из себя. Я не выйду из себя».
Кэт так мечтала, чтобы в руках у нее оказался большой бокал темно-красного пунша, который бы она случайно пролила на светло-желтое платье Джулии.
– Вряд ли мои родители задумываются о собственной старости.
– Кэтрин, как приятно увидеть тебя вновь!
Вот досада – это ее тетя.
Когда Маркус звал ее Кэтрин, она чувствовала, как по телу прокатывается приятное тепло. Когда полным именем ее называла тетя, по телу Кэт бежали холодные мурашки. Ощущения примерно такие же, когда царапаешь мелом по грифельной доске.
Кэт медленно обернулась, и увидела не только тетю, но и графа.
Веди себя пристойно. Ты же не хочешь закатить сцену на свадьбе у сестры?
– И мне приятно видеть вас, тетя и дядя.
Тетю трудно было обмануть. Она легко распознавала притворство.
– Тебе повезло с внешностью, Кэтрин. Глядя на тебя и не скажешь, что у тебя двадцать шесть лет за плечами.
– Мне не двадцать шесть, тетя. Мне двадцать четыре. – Нет, двадцать шесть лет не являются возрастом старости, но точность должна быть во всем.
– Да, да. Точно. Двадцать четыре.
– Ты выглядишь очень хорошо для женщины твоего возраста, – произнес граф. – Наверное, уже и не надеешься выйти замуж? – Он ловко схватил последнее пирожное с блюда. – Как вам те бисквиты? – поинтересовался граф у Апплтона, указав на блюда со стремительно таявшим содержимым.
Виконт, ввиду того что его рот вновь оказался набит едой, лишь кивнул и смахнул крошки с жилета.
– Меня все вполне устраивает, – сказала Кэт, ни к кому конкретно не обращаясь. Она бы чувствовала себя еще лучше, если бы эта компания оставила ее в покое.
– Должна признаться, я удивлена тем, что герцог Харт здесь, – прошептала графиня. – Зачем он пришел?
– Его пригласили.
– Не дерзи мне!
«Спокойно. Держи себя в руках».
– Я и не думала вам дерзить, тетя. Вы, вероятно, знаете, что папа обязан своим благосостоянием исключительно его светлости. Поскольку герцог находился у себя в замке, папа пригласил его. Выглядело бы странно и вызывающе грубо, если бы папа этого не сделал. – Кэт натянуто улыбнулась. – И друг герцога, лорд Хайвуд, любезно согласился выступить в роли музыканта на церемонии. Он неплохо играет, вы не находите?
С тем же успехом Кэт могла бы произнести свою тираду по-древнегречески. В глазах и тети, и кузины читалось полное непонимание.
– Но зачем Харт пришел? – прошипела Джулия.
– Может, потому, что не придумал себе иного занятия?
Если не сменить тактику, то обе родственницы набросятся на нее с кулаками. Хорошо, что мужьям обеих дам не до нее. Каждый из них старался съесть не меньше соперника, и скоро им, похоже, предстоит вступить в бой за последнее пирожное.
