– Для дела пригодится, – негромко ответил купец. – Он сильный и ловкий, и голова у него на плечах имеется. Такой в любом деле пригодится. Да и изгой к тому же. Если поверит кому, то крепко за тебя будет держаться, а если нет, то и бросить не жалко. Никто за него спрашивать не станет.
– Я же нашёл тебе человека для силы.
– Не доверяю я северянам, – купец поморщился, но, видя недовольство посадника, быстро исправился: – Добыча всем голову кружит, посадник, а ещё один хороший вой в моем отряде не помешает, пусть они друг за другом приглядывают.
– Тебе виднее, – палец перестал крутить ус, – тебе плыть. Если дело сладится, нам все дороги откроются. Не боишься того, что найдёшь?
– Чего бояться? Нет за ними теперь силы, а если что и осталось, сам знаешь, я не дурак деревенский, управлюсь. Не переживай, посадник.
– Я не переживаю, купец, это ты должен переживать, чтобы мою долю доставить в сохранности.
* * *
Корт вернулся на постоялый двор за своими пожитками, прохожие по дороге косились на него, некоторые даже сочувственно, но заговаривать не спешили.
– Эй, хозяин, – окликнул Корт Якуба Бочку, когда тот проходил мимо, неся огромный живот как своё главное достоинство.
– О, охотник! Тебя тут уже искали.
– Кто?
– Купец один.
– Не Житомиром кличут?
– Он самый, спрашивал про тебя, мол, куда увели да зачем. Встретились уже?
– Встретились, ты мне лучше расскажи, что это за купец такой.
– Да как тебе сказать? Житомир – человек богатый, уважаемый и удачливый на диво, сколько я помню, он ни разу без прибыли не возвращался. Посадник его уважает.
– Это я уже знаю, – усмехнулся Корт. За спрос денег не берут, подумал он и поинтересовался у Якуба: – Раз такое дело, не подскажешь, где он на ночлег встал?
– Да у меня же. На втором этаже, слева от лестницы.
Охотник устроился в темном углу коридора, сложил руки на груди и принялся ждать. Ждать он умел, однако умение его не понадобилось. Первые же шаги, что донеслись с лестницы, принадлежали именно тому, кого он караулил. Житомир важно, не торопясь, поднимался по ступенькам. Если он и заметил Корта, то виду не подал. Лицо у него было широкое, глаза прищуренные, русая борода коротко стриженная, лоб с залысинами. Телом, как и положено купцу, Житомир был широк, но больше в талии, зато саженные плечи и мозоли на ладонях говорили о том, что купец сам не чурался сидеть на гребной скамье, а внушительные щёки и крепкие зубы свидетельствовали о хорошем здоровье.
– Богатства в дом тебе, благодетель, – тихо сказал охотник.
– Что? – резко обернулся купец. – А, это ты, охотник. И тебе здравия. Уже вернулся, значит.
– Вернулся, но хочу знать, зачем ты мне помогал?
– Ясное дело, иначе зачем бы ты здесь ошивался. Ну что, может, внутрь зайдём – не здесь же дела важные обсуждать?
Корт согласился, купец занимал просторную и светлую комнату наверху. Когда они вошли, он не чинись и без опаски спрятал дорогой кафтан и одежду в один из сундуков, стоявших по углам комнаты. Остался в одной атласной рубахе и портах, и даже эта простая одежда купца была раз в десять дороже всего того, что носил на себе Корт.
– Здравствуй, Корт, меня ты не знаешь.
– Знаю, тебя зовут Житомир, и ты купец. Говорят, очень удачливый.
– А, это Якуб, должно быть, разболтал, тем лучше. Что пить будешь – вино, мёд, пиво? Посадник, небось, ничем не угостил?
– Угадал, – хмуро ответил охотник. – Наливай мёд, если есть.
Купец предложил ему стул, а сам сел на один из сундуков.
– Тогда будь здрав, – деревянные кружки стукнулись. – Я так разумею, ты спешишь покинуть город, иначе посадник тебе спуску не даст, но сам понимаешь, если я хочу взять тебя на работу, я должен о тебе узнать побольше.
– Ты со мной хочешь ряд заключить?
– Угадал, иначе зачем бы я стал тебе помогать?
– Вот те здрасьте, караулили зайца, поймали вепря. А если я откажусь?
– Откажешься – твоё право, я тебя не неволю, но думаю, ты согласишься. Ты ведь изгой, я угадал?
– Что, так заметно?
– Для понимающего человека заметно. Безродные, как бы ни старались, иначе себя ведут. Не как все. Вернее, слишком стараются быть как все. Что же сталось, что тебя из рода выгнали, Корт?
– Никто меня не выгонял, был у меня свой род, теперь нет.
– Что ж, бывает, – сочувственно сказал Житомир, – мести ищешь?
– Кое-кому я уже отомстил, но всем мстить замаешься.
– Тогда чего ты от жизни хочешь?
– Как и все, серебра побольше.
– Серебро – это только средство, как и меч, никто же не хочет добыть себе меч только для того, чтобы с ним на поясе ходить.
– Некоторые хотят.
– Так то дурни, а ты на дурня не похож. Скажи честно, зачем тебе серебро?
– С серебром все дороги открыты, делай что хочешь, плыви куда хочешь. Может, даже купцом стану или боярином родовитым, в каком-нибудь мелком городке. Перестану быть изгоем.
– Хотел бы ты перестать быть изгоем – женился бы на дочке старосты деревенского, и сразу появился бы у тебя свой род. Хорошо, пускай так, дело твоё, я тебя понял и больше расспрашивать не буду. Хочешь серебра? Я могу тебе его предложить столько, сколько никто и никогда не сможет. Причём дорога займет немного: одна седмица туда, одна обратно, и то при самом плохом раскладе. После этого получишь свою долю, а дальше сам решай, может, с этим серебром и себя найдёшь.
Корт от последних слов вздрогнул как от удара, неосознанно коснулся серебряного круга на груди, глянул на Житомира, тот вроде как не заметил, о своём думал, глядел в свою кружку.
– И что за работа? – спросил охотник.
– Работа не для каждого, сразу скажу. Нас шесть человек, считая меня, но шесть плохое число, вот ты будешь седьмым. Недалеко отсюда в болотах есть курган, очень старый, похоронили там одного… эм… князя заморского, много славы и добра стяжавшего. Этот курган давно искали. Сам понимаешь, там серебра и даже золота столько, что и вдвоём не унести. А ещё – оружие, кубки драгоценные, враз богачом можно стать, а там и боярином, осесть в каком-нибудь городе… посадником, – купец подмигнул.
Корт как услышал про курган, не то чтобы испугался, скорее понял, почему так трудно было Житомиру людей на такое дело найти.
– А почему могилу искали так долго и найти не могли, коль были те, кто не боялся курган разорить? И откуда ты знаешь, что в могильнике много добычи?
– Осмелились искать, потому что дружина того князя уплыла обратно, а на этой земле у чужинских богов сил нет. А почему найти не могли… Тут видишь какое дело, – купец замялся, видимо раздумывая, говорить правду или нет, и решил сказать как есть: – Князя этого его же дружина и убила.
