Верная своему слову, она не сводила с близняшек глаз. Едва они растворились в толпе, она следила за их мелькавшими зонтиками, время от времени посматривая, как летают в воздухе шары жонглера.
Вскоре жонглер уступил место кукловоду: началось представление театра кукол. Эсмеральда не все слышала, но, судя по смеху и аплодисментам, публика наслаждалась проделками марионеток.
Время шло, толпа росла, и она неожиданно ощутила, как кто-то едва ли не вплотную придвинулся к ней, а когда все зааплодировали, ее руки коснулась чья-то рука. Ее тело уже привычно напряглось: значит, рядом стоит герцог.
Эсмеральда повернула голову, и стоило увидеть его, как желудок сделал медленное сальто-мортале, а душу наполнила радость. Выглядел он великолепно! Она едва справилась с искушением броситься ему на шею, обнять и признаться, как счастлива его видеть.
– Здравствуйте, мисс Свифт.
Постаравшись не думать о восхитительных ощущениях, она спросила:
– Ваша светлость, что-то не так?
Он оглядел толпу:
– С чего вы взяли? Насколько я вижу, все в порядке.
Она нахмурилась и поджала губы, прежде чем ответить:
– Жаль: я-то подумала, что вы чем-то недовольны.
– Вас расстроило, что это не так? – удивился Гриффин.
– Видите ли, тогда я бы поняла, что вы пришли в парк не для того, чтобы проверить мою работу. – Ее взгляд остановился на корзинке для пикника и одеяле в его руках. – Именно поэтому ведь вы здесь, не так ли?
– Да, вы правы, именно поэтому, – кивнул он с улыбкой.
Эсмеральда, не желая поддаваться чувствам, которые всегда одолевали ее при виде герцога, отвела от него взгляд и поискала глазами зонтики перед ширмой кукольного театра. Она и хотела бы обидеться на недоверие, но не могла: как ни трудно было это признать, какова бы ни была причина, она обрадовалась, увидев его.
– Любой другой джентльмен постарался бы солгать, а вы едва ли не хвастаетесь!
– Просто я знал, что вы тут же меня разоблачите. Так зачем трудиться?
– Все же могли бы попытаться, чтобы пощадить мои чувства.
– Верно. В следующий раз я постараюсь вести себя как истинный джентльмен, особенно когда захочу узнать, все ли у вас под контролем.
– Вы достойны самой высокой оценки – за честность.
– Что ж, это хороший знак. Скажите, на этой неделе юные леди одевались одинаково?
Она резко повернула голову:
– Откуда вы знаете? Это вы им велели?
– Я? Нет. Поверьте, эти двое вовсе не нуждаются в чьем-то разрешении на бесконечные проделки. Это один из их любимых трюков едва ли не с самого детства. Гости, которые бывают у нас в доме, уже привыкли к их бесконечным выходкам. Возможно, это леди Эвелин подала им такую мысль, вот сестры сбивали людей с толку.
– Девушки просто развлекались, глядя на мое замешательство. Может, все и обошлось бы, будь я с ними знакома получше.
– Ну а вообще как с ними? – спросил он с некоторой тревогой.
– Как ни странно, хорошо. Я называла их по именам наугад, и удача была на моей стороне.
– Не удивляюсь вашей интуиции, но, бьюсь об заклад, они были очень поражены.
Его похвала польстила ей, она улыбнулась, но промолчала.
– Большинство наших гостей вскоре оставили попытки различить, кто есть кто, и обращались к ним просто «миледи».
– К несчастью, мне такой возможности не представилось.
– Пробудете с ними еще немного, и станете различать.
– Да, с каждым днем это становится все легче.
– Хорошо. Временами они выглядят как две капли воды, но характеры у них совершенно разные: Вера более активная, жесткая, воинственная и волевая; Сара – добрая и спокойная.
Эсмеральда хотела подтвердить его правоту, но передумала и просто сказала:
– Они обе прелестны.
– Хм. Это мисс Фортескью научила вас дипломатии?
– Нет, – улыбнулась она загадочно. – В этом вся моя суть.
Его ответная улыбка была вполне естественной.
– Вы немного лукавите: ваш весьма бурный темперамент дает о себе знать… иногда.
– Я этого не слышала.
– Но знаете, что это так. Я рад, что вы повели девушек на прогулку в парк, и тетя тоже. Вижу, вы взяли с собой Джозефину и Наполеона.
– Вы ведь не возражаете? Наверное, следовало бы поставить вас в известность заранее.
– Все в порядке. Кроме того, я вижу, что вы следите за юными леди, которые так увлечены спектаклем, что никого вокруг не замечают.
– Они вместе прекрасно поиграли с собакой. Вера бросала палку, а Наполеон приносил ее обратно. Видимо, его научил этому прежний хозяин.
Близняшки не возражали поиграть с песиком, но очень стеснялись, когда он останавливал и задирал лапку у каждого столба, дерева и кустика.
Гриффин усмехнулся:
– Сестры всю жизнь прожили в имении и мало с кем встречались, кроме родственников, да и то не слишком часто. Им повезло заполучить такую компаньонку, как вы. Уединенная жизнь сблизила их, но время от времени они становятся ярыми соперницами.
«Включая фортепьяно и лорда Генри», – хотела было добавить Эсмеральда, но решила пока умолчать о потенциальном женихе.
– Скоро круг их общения станет значительно шире – на балах и вечеринках они познакомятся с молодыми леди и джентльменами.
– Кстати, вспомнил! – неожиданно воскликнул Гриффин. – По вашему предложению узнал, кто из тех леди, что стали жертвой пари, имеют родственников-мужчин, но не замужем.
– И что же? – спросила она с тревогой.
– Всего два имени.
– Но ведь, по словам сэра Уэлби, в «Уайтсе» об этом говорили несколько человек.
– Да, но он признался, что может быть уверен лишь в том, что кто-то хочет поквитаться со мной через моих сестер. А кто это был и сколько их было – кто знает…
– Итак, двое молодых людей, верно?
– Да, во всяком случае – пока: сэр Чарлз Реддинг и мистер Альберт Трент. Это единственные джентльмены, чьи сестры получили письма от тайных обожателей и так и не вышли замуж.
Эсмеральда мысленно повторила имена. Их не было в списке леди Эвелин, что вполне естественно: она не посчитала происхождение этих джентльменов достаточно высоким, чтобы иметь право просить руки сестер герцога.
Почему Эсмеральда постоянно забывает о том, что усвоила в доме дяди? Она ведь о снобизме высшего общества знала все: сама долго была его частью, – а вот теперь оказалась по другую сторону.
– Я не допущу, чтобы они приближались к нашим юным леди даже для того, чтобы попросить разрешения пригласить на танец.
