Во мраке ночном заблудилась душа…
Дьявол ей в спину соблазном дышал:
«Бога, мол, нет, я один на земле,
Будь же послушна, красавица, мне».
Только душа, крестик зажав,
Все представляла родные глаза:
«Как я без них, ведь пропаду,
Лучше я дальше пойду…»
Во мраке ночном заблудилась душа,
Дьявол рукою зажал ей уста:
«Нет, ты послушай, тебя предадут,
Я же беду без труда отведу…»
Только душа, крестик зажав,
Все представляла родные глаза:
«Как я без них, ведь пропаду,
Лучше я дальше пойду…»
Во мраке ночном заблудилась душа.
Дьявол ушел. Но осталась беда.
Крестик надежно был спрятан в руках,
Дьявол похитил родные глаза.
Только душа, крестик зажав,
Все вспоминала родные глаза:
«Как я без них, ведь пропаду,
Тропки назад не найду…»
И невольно подумалось: а чьи глаза вели бы Максима, если что? Мамины? Ну, это безусловно. Просто признаться уже как-то стыдно, что ли. Хотя, собственно, что стыдного в том, что он ее любит и уважает?
Потом, наверное, еще можно глаза сестер и отца вспомнить. Карие, мягкие, у всех разного оттенка: от медового и горчичного до почти черного. Насчет этих людей Максим уверен целиком и полностью.
Только об этом ли в песне? Ведут тебя те, в ком ты уверен, или те, ради которых ты будешь стараться дойти?
Мысль застала его у Юлькиного подъезда. Зайти, что ли? Сказать, какие уроки, поинтересоваться, как себя чувствует и когда вернется в школу. У них в классе, конечно, такие дружеские набеги к болеющему товарищу не практикуются, но ведь и ничего зазорного в этом нет? Котенка наконец надо подарить. Можно дать ему кличку Антивирус! Точно!
Оглянулся по сторонам, словно опасаясь, что может кто-то увидеть, но на деле пытаясь найти кого-то, кого можно взять с собой. Все-таки с кем-то идти – это не одному. Вдалеке мелькнула знакомая куртка Смелкова. Может, конечно, и не его, просто похожая, но Максим нырнул под козырек подъезда – от дождя – и решил подождать. Минуты через две стало понятно, что не обознался: точно, Димка, и не один, а с Каринкой и зачем-то Тянем. Странно, что это они тут делают? Их двор соседний.
А Арцеутова уже увидела Максима и стала ему махать. Потом вообще обогнала спутников и довольно быстро оказалась рядом.
– Мы к Юльке собрались! – заявила задорно. – Ты тоже?
– Ага, – согласился удивленно.
– Альберт Эдуардович меня сегодня про нее спрашивал. Хочу записку от него передать. – Она вынула сложенный листок и демонстративно помахала перед лицом одноклассника.
То, что Карина – какая-то дальняя родственница директора, знали все, секрета из этого никто не делал. Но Максим к объяснению отнесся, скорее, как к предлогу. Или поводу. Слишком уже напоказ все было.
– Сразу сказали бы, вместе бы пошли, – кивнул сдержанно.
– А ты знаешь номер ее квартиры?
– Конечно.
Набрал по домофону цифры. Удивился, услышав мужской голос. Но вида перед ребятами не подал.
Дома, кроме Юльки, был ее папа. Поздоровавшись со всеми с легкой усмешкой, он провел гостей в комнату дочери. Одна Карина замешкалась у двери. То ли замок не могла расстегнуть на куртке, то ли еще что-то.
Юлька лежала под одеялом, натянутым до самого подбородка. Бледненькая, конечно, с запавшими глазами. Но Максим и не ожидал, что она окажется той счастливицей, которую болезнь красит.
Видно было, что девушка растерялась. Явно не ожидала увидеть никого из пришедших. Тем более что парни застыли у двери, как бараны, и, похоже, не знали, куда себя деть и о чем говорить. Один Димка сразу спросил, как Юлька себя чувствует, но на этом вопросы кончились.
Лишь с появлением Арцеутовой дело пошло веселее. Она мигом скомандовала мальчишкам садиться, а не стоять и сама бухнулась рядом с больной.
– Тебе вот послание от директора.
– Ой, я забыла совсем! – заглянув в листок, просипела Юлька и позвала отца: – Пап, наверное, это тебе или маме. И налей ребятам чаю.
Глава 13
Иногда прикольно болеть. Наконец появляется время на какие-то дела, которые постоянно откладывались. И родители стараются поменьше орать друг на друга. Внезапно стала популярной: на днях заявилась толпа навестить. А во главе – Арцеутова. Она принесла записку от Альберта Эдуардовича. Правильно, он же говорил, его дочери скоро проходить практику в больнице, и он просит… Как это называется… Протежирования?
(Из дневника Юлии Радостиной)
Юлька балдела. Дома никого. Папа наконец вышел на новую работу. Можно всласть наслушаться музыки, начитаться книг, посидеть в интернете.
Бабуля, едва узнав, что любимая внучка заболела, взяла ее под телефонную опеку: звонила через каждые два часа и интересовалась, как самочувствие. Можно подумать, за это время могли произойти какие-то весомые изменения. Но внимание и кошке приятно.
Кстати о кошках. Так странно, Максим, уже уходя в первый день ее болезни, задержался немного. Порылся в своем рюкзаке и извлек игрушечного, малость помятого котика. Сказал, что его зовут Антивирус и что он будет Юльку лечить. Бред, конечно. Но смешно.
Девушка поставила игрушку на подоконник, чтобы ни одному глупому голубю больше не пришло в голову садиться на карниз за ее окном.
От Ромео Юлька предпочла скрыть, что болеет. А когда он поинтересовался, почему у нее целый день горит значок онлайна с компьютера, стала хитрить, периодически выходя со смартфона. Сама не понимала, зачем эта ложь. Просто хотелось казаться не собой, а той самой Джульеттой, что привлекла Ромео. Ведь ее-то не касаются ни болезни, ни плохие оценки, ни проблемы с родителями. Она всегда здорова, бодра, весела. Готова поддержать, если надо. Юльке нравилась эта роль. Она чувствовала себя умудренной опытом, общаясь с виртуальным другом. Настраивая его на позитив, верила, что помогает, что становится с каждой ответной репликой все более незаменимой. Тем более Ромео не раз уже писал ей, что настоящих друзей у него нет. Потому что рядом лишь те, кому от него что-то надо, а их он может считать только знакомыми. Девушка исправила: «приятелями». Ромео поставил недоуменный смайлик.
Разбираться в таких тонкостях Юлька любила. Понимала, что можно запутаться: друг, приятель, знакомый. Но ведь есть разница? Друг – это тот, кто и от тебя ничего не требует, и ты ему не должна, между вами какая-то внутренняя связь, вроде родственной. Приятель – это человек, не ждущий от тебя постоянного взаимодействия, он и тебе нужен ситуативно, от случая к случаю. Знакомые же вообще не имеют ни связи друг с другом, ни привязанности. Знакомства ни к чему не обязывают: мало ли кто кого знает. Расписала Ромео все свои размышления. И сама себе показалась жутко умной.
