Девушка кивнула, показав, что поняла, о ком речь. Задумалась. Потом быстро допила свой шоколад, облизала губы и заявила:
– Тебе надо с отцом поговорить. Прямо сейчас! Идем!
– Идем? – непонимающе нахмурилась Юлька.
– Ну да, ты же меня не бросила. Я тебя тоже не брошу.
* * *
Макс!
Я спросила у Гномео, с прозами поможет. Его телефон 8906*******
(Записка от Маши на холодильнике)
После случая с Галкиной отец только спросил у Максима, можно ли было обойтись без того, чтобы отбирать чужие телефоны.
– Нет, – упрямо мотнул головой парень.
– Ну и ладно. – Отец потрепал сына по плечу, и разговор на эту тему завершился.
Парень все свободное время ковырялся в Дарьянином смартфоне: загружал программы, делал обновления, почистил от всякой ерунды. Маша свела его со своим одногруппником, тот помог. Хотелось отдать Галкиной гаджет перед каникулами и в отличном состоянии, чтобы не говорила, что Максим своих слов не держит. Устал страшно. Но надо так надо.
И на репетициях происходила какая-то ерунда. Толик стал еще более незаметным, чем раньше. Прятался за свой аккордеон, как за щит. А когда приходила Карина, как-то весь дергался. Боялся ее, что ли?
Она же просто гордо вскидывала голову, видя это. Общалась, как и раньше, но пела очень пронзительно. Вероника Андреевна пришла послушать, даже прослезилась. Особенно на «Душе».
Жаль, что Юлька не ходила на репетиции. Пробные экзамены, проблемы дома, видимо, отнимали много времени, а ведь еще учиться надо. Главное, что Галкина прикрыла свою «лавочку лжи». Это надо же было придумать!
У Максима до сих пор все внутри закипало, когда он вспоминал, как Косолапов показал ему страничку, на которой вываливались все сплетни о Карине, а потом и о Юльке. Только человек с больной головой мог придумать такое. Эта дура Галкина с левого аккаунта писала, что Арцеутову выгнали из другой школы, поэтому она вернулась в эту, здесь-то директор – ее дядя. Всяко и с экзаменами поможет, и результаты подтасует, и оценки какие надо нарисует. Вот откуда она это взяла?! А еще написала, что теперь и Радостиной счастье привалило: мол, дочь Альберта на практике у мамы Юльки, как тут не подмазать ученице? И последняя сплетня появилась в день выхода девушки после болезни.
Самое противное, что все эти враки плюсовали и лайкали. Похоже, такие же тупари, как Галкина!
Размышляя обо всем этом, Максим уже пару раз чуть не швырнул смартфон об стенку. Останавливало только то, что в любой войне виновато не оружие, а руки, которые его применяют.
Под вечер пришел Смелков. Предложил прогуляться. Но на Максима оставили близняшек: мама с отцом ушли на чей-то юбилей, Машка – на работу. Поэтому остались сидеть дома. Поиграли в комп, потом пустили коз в огород – включили Вике и Нике какую-то девчачью игрушку с переодевалками, чтобы не крутились под ногами, а сами перебрались на кухню. Димка любил перекусывать у Максима, не раз говорил, что его мама отлично готовит.
– А если я Каринке песню напишу? – с набитым ртом поинтересовался друг.
– Так ты как бы уже пытался, – пожал плечами Максим.
– Ну, я серьезно напишу.
– Лучше не надо, Дим. Серьезно у тебя не очень выходит. А не серьезно ее не устраивает.
Смелков погрустнел. Это, конечно, не сказалось на аппетите, только на общем эмоциональном состоянии. Но друга захотелось поддержать. Максим начал рассказывать о новой игрушке. Потом перешел к классной группе, которую нашел на музыкальном сайте. После предложил посмотреть скачанные фильмы.
Димка отказался, все вздыхал и глядел печальным собачьим взглядом. Потом вдруг заявил:
– Я вот думаю, на фига нам в группе аккордеон? И Тянь?
Максим опешил:
– Да что он тебе, мешает? Чего привязался к нему? Нормальный парень.
– Мешает, Макс, – мрачно отрезал Смелков. – И тем, что нормальный, особенно.
– В смысле?
– Смысл носит имя Карина.
– Чего?
И тут Максим вспомнил, как неправильно понял слова девушки насчет того, кто ей нравится.
Неужели Толик? Вот уж не подумал бы. Но как Смелков-то заметил? Арцеутова со всеми одинаковая, никого не выделяет, за ручку не ходит, на шею не вешается. Максим, конечно, в девчонках не очень разбирается, если честно. Но вдруг есть какой-то секрет? И, зная его, можно запросто разобраться, кто кому симпатизирует.
– Ты-то откуда знаешь?
– Знаю, – вздохнул Димка.
– К гадалке ходил?
– Я читал в Сети признаки…
– Нашел где читать!
– Да не, Макс, сходится. Карина смотрит на Тяня, и у нее глаза как блюдечки становятся. А еще, когда он рядом, она губы чаще облизывает. И в группу его пригласила. И мы все ей нужны, только когда Толик рядом.
– По-моему, ерунда все это, Димыч, – неуверенно пробормотал Максим.
Думалось при этом о своем: подходит ли что-то к Юльке? Хоть один признак из перечисленных? Если только притянуть за уши: пришла же она к ним в школу, в класс… Но только не из-за него, не из-за Максима. А из-за переезда. И глаза у нее всегда – блюдечки, потому что большие.
Глава 18
Странно бывает: течет жизнь тихо-мирно. А потом вдруг наваливается все и сразу. Что-то кувырком, что-то галопом, что-то кубарем. И сам уже не знаешь, откуда привалило, а главное, как бы от всего этого увернуться.
(Из дневника Юлии Радостиной)
Мама сидела на кухне и плакала. Так тихо и горько, что Юлька сразу почувствовала себя взрослой и сильной. Подошла, обняла и шепнула на ухо, что любит и всегда будет рядом. А еще, что разговаривала с папой.
– Ты? – вскинулась мама. – Да как ты могла? Он предатель!
– Кто тебе это сказал?
– Неважно! Вообще не вмешивайся во взрослые дела! – Мать вскочила, едва не оттолкнув дочь.
– Это и мои дела, тебе так не кажется? – Хоть Юлька и решила про себя, что не будет заводиться, не получалось. – Или мы не одна семья?
Это, видимо, резануло маму, как нож. Она глубоко вздохнула, замерла на пару мгновений, а потом вдруг залепила дочери пощечину. Обидную. Незаслуженную. Самое главное, непонятно за что.
Юлька развернулась и ушла.
Вспоминался недавний разговор с папой на бабушкиной кухне. Честный. Взрослый. После которого они пили чай с капелькой меда, заваренный Кариной по какому-то особому арцеутовскому семейному рецепту.
Зато теперь Юльке было понятно, что тетя Ирина – никакая маме не подруга. Потому что подруги на чужих мужей не вешаются. Они считают их приложением и интересным собеседником. Ставят между собой и им границы. А тут граница размылась.
