Зрителей, правда, не прибавилось. Сонным студентам, похоже, параллельно все, что не касается их учебы.
Женщина в красном вышла на той же остановке, что и ребята. Краем глаза Максим заметил, что она окинула Юльку внимательным взглядом, а потом свернула в другую сторону. Может, запоминала в надежде, что видит перед собой будущую актрису?
Театральная студия располагалась в Доме молодежи. Под нее был выделен целый третий этаж. Какой-то любезный дядечка подсказал ребятам, что проходить надо прямо на сцену.
В малоосвещенном помещении толпилось несколько человек: уже знакомая Максиму и Юльке парочка, приходившая в школу, какой-то бойкий толстячок, красивая невротичного вида особа с виду – лет восемнадцати, несколько парней, девочка лет десяти и взрослый мужчина.
– Чего вам? – резко бросил он.
– Я на прослушивание, – ответила Юлька, выступив немного вперед.
– На этот год уже все места заняты. Если не передумаете, приходите на следующий.
– Но… – Юлька оглянулась на парочку, – они же говорили, что до ноября!
Но те, похоже, уже не помнили ни своего похода по учебным заведениям, ни своих слов.
А мужчина тоже не слушал. Нервно выговаривал что-то толстячку и красотке. Те хмурились и недовольно переглядывались. А девочка прямо на сцене принялась прыгать, играя в невидимые классики.
– Пошли, – на выдохе произнесла Юлька и, схватив Максима за руку, потащила его к выходу.
Расстроившись, она не заметила энергично входящую женщину в красном пальто. Ту самую, что ехала вместе с ребятами и показалась похожей на Климову.
– Молодые люди! Подождите! – окликнула та.
Они не поняли. А незнакомка просто вышла вперед и похлопала в ладоши, привлекая внимание:
– Всем здравствуйте! Простите за опоздание. Надеюсь, это не критично?
По тому, как заулыбались и потянулись к женщине все присутствующие, кроме мужчины, стало понятно, что в студии она не на последних ролях.
– Позвольте представить вам наших новых коллег, – поманив Юльку и Максима поближе, женщина сделала театральную паузу. – Ну?
– Юлия, – с легкой запинкой выдала девушка, – Радостина.
– Отлично. И?
– Я? – Максим замотал головой. – Нет-нет, я только сочувствующий.
Женщина звонко рассмеялась:
– Ну, раз сочувствующий, тоже неплохо, может, потом втянешься. Как зовут-то?
– Максим.
– Ну Аллочка! – взревел мужчина. – Перестань подбирать всех, словно котят или щенят бездомных! В конце концов, каждого облагодетельствовать нельзя! Может, у нее нет актерского дарования, а ты даешь надежду! Ей-богу, мать Тереза!
Женщина спокойно выдержала это обвинение:
– Девочка очень способная, Аркадий. Да и мальчик тоже. А вот при твоем умении ладить с людьми нам скоро будет не с кем работать!
А потом началось волшебство. Алла буквально взлетела на сцену, небрежно скинув красное пальто. И начала рассказывать о том, что нашла в старом журнале сказку. Достала из сумки несколько ксерокопий и раздала ребятам. Но читать вслух начала сама, хорошо поставленным, приятным голосом. Обращалась по ходу то к одному, то к другому. Советовалась даже с Юлькой и Максимом, словно знала их не первый день.
Днем все вместе пошли в ближайшую кафешку. А когда Юльке начала названивать мама с требованием возвращаться домой, Алла даже взяла трубку и уговорила родительницу не волноваться, потому что девочка не одна, под присмотром и в хорошей компании.
Домой ребята возвращались уже затемно. Максим не жалел об этом дне. Смотреть на Юльку ему нравилось всегда и везде, в том числе и из зрительного зала. Какая разница, где находиться, если Юлька перед глазами: раскрасневшаяся, счастливая. Так даже удобнее: ты в тени, а она – на свету. А Юлька перезнакомилась со всеми, наверное, за несколько минут. И тут же влилась в процесс.
– Так здорово, что ты пошел со мной! – восторженно сказала Юлька. – Я так тебе благодарна!
– Правда? – засмущался Максим.
– Я твоя должница. Проси, что хочешь! – несколько театрально заявила она.
– Правда?
– Ты повторяешься, Ольхов!
– Тогда поцелуй меня!
Он не ожидал, что Юлька застынет как вкопанная. Набычится, будто разобидевшийся ребенок.
– В смысле?
– Ну ты же сама сказала: проси, что хочешь.
Максим и сам не понимал, откуда в нем вдруг эта смелость. Настоять на своем. Получить желаемое.
– Хорошо, – кивнула девушка.
Приподнялась на цыпочки и чмокнула в щеку. Признаться, хотелось ему совсем не этого. Но так тоже неплохо.
Совсем неплохо. Волна, поднявшаяся в душе, затопила и подняла сначала руки – они уверенно обхватили Юльку; потом плечи – он легко приподнял девушку. Губы, жаркие, как летнее солнце, соприкоснулись с мягкими и прохладными губами – буквально на пару мгновений, пока возможно удерживаться в сознании, пока не сорвало крышу от собственной отчаянной смелости. И мир закружился!
– Ты чего, Макс? – прошептала Юлька ошарашенно.
– Я, кажется, тебя люблю, – ответил также тихо-тихо.
– А Карина как же?
– При чем здесь Карина?
– Просто я думала…
Чтобы не думала лишнего, парень снова прикоснулся губами к ее губам, словно запечатал, как волшебник, глупого джинна в кувшине.
– Ты самая лучшая, Юлька! А Карина – просто друг. Очень хороший. Она нравится Димке и Толику, только ты никому не говори, пожалуйста. Ладно? Я и тебе не должен был говорить. Но от тебя секретов у меня нет.
Как приятно видеть, что льдинки, появившиеся было в ее глазах, тают. И слышать заливистый смех. И чувствовать, как сам превращаешься в кого-то другого от прикосновения теплых маленьких рук.
– Правда?
– Правда-правда…
И плевать на возмущенные возгласы из темноты:
– Совсем молодежь обнаглела! Ни стыда, ни совести! Обжимаются прямо на улице!
Кто-то же в это время обязательно смотрит и улыбается, вспоминая себя и желая счастья.
Эпилог
Отыграли премьеру сказки «Улыбка Судьбы».
Репетировали почти четыре месяца под стоны Аркадия Константиновича, что все плохо и никуда не годится, что пьеса – полный отстой, и надо было брать старую добрую классику.
Но Алла (именно так, без отчества! А по фамилии она и впрямь Климова оказалась) не поддавалась. Сама нарисовала эскизы костюмов. Потом загорелась вставить в спектакль музыкальные номера. Попыталась подобрать песни – не получилось.
Хорошо, что Максим в очередной раз пришел караулить Юльку. А потом рассказал обо всем ребятам из группы. Карина тут же сообразила, какие песни требуются. Часть песен сама написала, часть уступила Маше. А треки в студии записали. Круто получилось! По-настоящему! Конечно, у Тяня отчим – профессионал: и музыку разложил, и студийное время оформил, и голоса кому надо поправил. Толик за это время даже как будто выше стал. И смелее поглядывал на Карину. А она… На всех одинаково.
