8 декабря 2000 года за «отсутствием в действиях состава преступления» следователь по особо важным делам Руслан Тамаев дело «Мабетекса» прекратил. 122 тома (каждый по 250 страниц) полетели в мусорную корзину.
С этим событием, конечно, совершенно случайно, совпал и карьерный взлет Тамаева: он стал первым заместителем начальника Управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры. Когда об этом узнали журналисты, один из них с едким сарказмом заметил:
— Не успели дело закрыть, а уже повысили…
Меня много тогда спрашивали: почему, как это могло случиться? Я не скрывал своего разочарования и горечи. За Генеральную прокуратуру, которую я еще совсем недавно возглавлял, было стыдно.
В одном из интервью я говорил тогда:
— Судьба этого уголовного дела решалась не сейчас. Она решалась тогда, когда Кремль добился моего отстранения, когда убрали Катышева и когда поменяли Чуглазова. По тем материалам, что были у меня, оно имело четкую судебную перспективу. Почему Тамаев сделал иначе? Думаю, он очень хорошо почувствовал, что надо руководству страны и Генпрокуратуры.
* * *
Полностью оправдав всех фигурантов дела, включая Бородина и членов ельцинской семьи, Тамаев набросился на «клеветника» Туровера, заявив, что факты, предоставленные им, «не соответствуют действительности».
Но вспомним: поводом для возбуждения дела «Мабетекса» стали также и два отчета полиции Швейцарии. Что же касается показаний Туровера, то подавляющее большинство из них оказалось чистой правдой. Взять хотя бы результаты обыска на квартире Екатерины Силецкой, дочери Бородина, где были найдены драгоценности, подробно описанные в заявлении Туровера. Или счет DEAN, тот самый, без приставки «S», который принадлежал Бородину и по которому Паколли и Силецкая имели право подписи. Факт существования этого счета подтвердили как прокуратура Швейцарии, так и «Banco del Gottardo», где он был открыт. Я не говорю уже об абсурдном аргументе Тамаева, что деньги с открытых в Швейцарии счетов «почти не снимались». Да какое это имеет значение? Если ты похитил деньги, совсем не обязательно, чтобы ты их истратил. Ты можешь держать эти деньги в тумбочке, под подушкой, в стеклянной банке, но менее ворованными они от этого никогда не станут.
* * *
Комментарий Тамаева на пресс-конференции о прекращении дела вызвал явное недоумение. Одним из главных аргументов в пользу того, почему он закрыл дело, было то, что кипы присланных из Швейцарии документов не могут выступать в качестве доказательств — это, мол, копии, а российское правосудие работает только с подлинниками. А самое главное, что экспертиза из-за этого не смогла установить подлинность подписи Бородина…
Но ведь факты определяются по совокупности доказательств. В одной из предыдущих глав я уже писал об этом, но повторюсь еще раз.
Во-первых, можно было запросить у швейцарцев подлинники для экспертизы. Во-вторых, согласно практике швейцарских банков, для открытия счета необходимо личное присутствие, как минимум ксерокопия паспорта, личная подпись. Так допросите служащих банка, был там Бородин или нет, сверьте ксерокопию и оригинал паспорта и так далее. Мы же в свое время установили, что бывший заместитель Министра финансов Петров был в Андорре, открывал там счет. Пусть нет экспертизы подписи, но есть другие доказательства. Легко установить и то, был Бородин в тот день в Швейцарии или нет: запросить визовые службы, просмотреть проводки денег по банковским документам и определить, как и где давали команду на это. Ведь служащие банка никогда не пойдут на лживые показания.
Не выдерживает никакой критики и аргумент по поводу ксерокопий. Если не принимаете ксерокопии в качестве документа, так пошлите в Швейцарию следователя, который исследует оригинальные документы, составит протокол, заверит ксерокопии документов у нотариуса — и вот вам уже полноценные документы и доказательства. Везде и всегда такие документы в России имеют силу подлинника. В общем, было бы желание…
* * *
Еще один удивительный момент, сразу бросившийся в глаза всем тем, кто внимательно следил за ходом расследования дела «Мабетекса». 7 декабря, за день (!) до прекращения дела, Тамаев официально продлевает срок следствия по делу «Мабетекса». Дескать, только-только из Швейцарии прислали огромное количество интереснейших документов, которые надо внимательно изучить…
А теперь вдумайтесь: у человека уйма бумаг, собранных швейцарскими коллегами, он сам себе даровал еще один месяц для их внимательного изучения, и на тебе — ровно через день дело прекращено! Что-то неладно в голове у такого следователя либо (логика подсказывает) что-то слишком напугало его в ночь с 7 на 8 декабря 2000 года, слишком уж жестким был приказ, чтобы он посмел его ослушаться.
А тут к месту и повышение по службе поспело…
Узнав о прекращении дела «Мабетекса», в швейцарской прокуратуре отреагировали так: «Следствие в рамках «Мабетекса» было своего рода проверкой того, способны ли российские правоохранительные органы дистанцироваться от политического истеблишмента и начать подлинную борьбу с коррупцией. Мы в Швейцарии оказали им всю возможную помощь».
А нужна ли она была нам?
По информации газеты «Сегодня», Генпрокуратура была готова прекратить дело «Мабетекса» еще за полгода до этого, летом.
Помешали ей два следственных поручения Даниэля Дево, ведущего в Швейцарии дело «Бородин и другие», почти полностью перекликающегося с российским делом «Мабетекса». Информация, которую прислали в Россию швейцарцы, оказалась более чем любопытной: номера счетов, суммы взяток-«комис-сионных», имена получателей… Дево хотел от российских коллег только одного: чтобы они четко сказали, «нарушают ли описанные выше действия уголовное законоположение Российской Федерации о получении взятки, или нет».
Прекратив уголовное дело «Мабетекса», Генпрокуратура ответила предельно конкретно: нет, не нарушают! Коррупции в России нет!
Что же произошло после этого?
А произошло то, что Обвинительная палата женевского суда уже на следующий день после решения российской Генпрокуратуры прекратить дело «Мабетекс» постановила снять арест со счетов компании «Мерката Трейдинг» и ее владельца Виктора Столповских — одного из основных фигурантов швейцарского дела «Бородин и другие».
Это решение Бернар Бертосса, прокурор кантона Женева, объяснил так: «В принятом палатой документе подтверждаются факты незаконных выплат компанией «Мерката Трейдинг» в размере 60 миллионов долларов, в том числе 25 миллионов — Павлу Бородину. Однако судьи палаты считают невозможным получить полные доказательства преступного происхождения этих средств, поскольку, как явствует из письма заместителя Генпрокурора РФ Василия Колмогорова, российские власти не проявляют желания содействовать расследованию.
В России устанавливается двойная мораль правосудия: одна — для друзей, другая — для оппонентов. Павел Бородин состоит в прекрасных отношениях с режимом, и его очищают от подозрений, хотя в Москву были переданы номера счетов и сведения об операциях по переводу средств, которые перечислялись господину Бородину явно не в виде зарплаты из кассы его учреждения. В то же время другие, выступающие с критикой режима, подвергаются преследованиям. Все это свидетельствует о том, что органы правосудия в России не являются независимыми…»
