«Аэрофлоту» надо было оплачивать лизинг самолетов, но «Андава» не давала денег напрямую. Для этого в Москве была организована фирма под названием ФОК (Финансовая объединенная корпорация) во главе с неким Романом Шейниным, а представителем от «Аэрофлота» в ней был определен с окладом 25 тысяч долларов все тот же Николай Глушков, один из учредителей «ЛогоВАЗа», владелец «Андавы» и новый первый заместитель генерального директора «Аэрофлота». С этой фирмой был заключен договор на обеспечение кредитов. Так «Аэрофлот платил второй раз.
Конечно, денег у ФОК не было, поэтому деньги из «Андавы» переводились на счета некоей близкой Глушкову фирмы «Гренджланд», та выдавала их ФОК или другой такой же «детке», а эти фирмы, в свою очередь, финансировали… «Аэрофлот» в кредит под определенные проценты, достигающие иногда до трети ссуживаемой суммы. Получилось, что национальный авиаперевозчик кредитовал сам себя, а проценты с кредитов шли в карман Березовскому — классическая схема добывания денег из воздуха. И «Аэрофлот» платил за получение своих же средств уже третий раз.
Ну и наконец, «Аэрофлот» под финансовым руководством Глушкова — большого друга «Андавы» и ФОК — частенько забывал выплачивать вовремя проценты. Возникали гигантские штрафы, и Аэрофлот безропотно платил Березовскому уже в четвертый раз.
Когда в Швейцарии допрашивали местных предпринимателей, так или иначе связанных с этой схемой, они, потупив глаза, отвечали, что не виноваты в тупости русских бизнесменов. Наивные швейцарцы не понимали, что эта «тупость» позволяла выкачивать из «Аэрофлота» миллиарды.
Всего же, как установили следователи, с весны 1996 по осень 1997 года через «Андаву» прошло более 252 миллионов долларов. Часть средств, как утверждает Генпрокуратура, переводилась на личные счета Глушкова, Красненкера, Крыжевскои в швейцарском банке «Креди Сюисс».
Другая компания Березовского под названием «Форюс» занималась транзитными платежами — за возможность западным авиалайнерам пролетать над территорией России, — «наварив» на этом только в 1997 году почти 285 миллионов долларов.
Этим, однако, все не ограничивалось. Были и другие схемы. Нужно ли топливо «Аэрофлоту»? Нужно! Техническое обслуживание самолетов проводить необходимо? Конечно! Контактировать с западными компаниями нужно? Без сомнения! У «Аэрофлота» множество связей, и все их надо поддерживать.
И тогда новые руководители заключили договор все с той же «Андавой» — якобы отныне она должна взять на себя функции расчетно-финансового центра. А за обслуживание «Андава», естественно, получала от «Аэрофлота» большие деньги, хотя ее услуги зачастую существовали только на бумаге.
Также на бумаге «Андава» и ее дочерние ответвления оказывали «Аэрофлоту» правовую и маркетинговую поддержку, получая за все это сумму в долларах, исчисляемую цифрами с семью нулями.
Всего только по делу «Андава» — «Аэрофлот» было обнаружено около 80 тайных (и замороженных) счетов Березовского и более 800 шифрованных счетов, через которые из касс «Аэрофлота» «списывалось» порядка 200 миллионов долларов ежегодно.
В общем, структура, созданная Березовским, действовала по принципу обычного паразита. Все эти «договоры», по которым оказывались мнимые услуги, — фиговые листки, прикрывающие громадные денежные обороты, приносящие доход отнюдь не государству. «Аэрофлоту» без «Андавы» можно было запросто обойтись, а вот Березовскому — нет. Именно через «Андаву» перенаправлялись все денежные ручейки, реки и потоки на личные счета Березовского и его людей.
Понятно, что налоги с этих денежных потоков не платились. В налоговых декларациях за 1996 год никто из руководителей «Аэрофлота» и словом не обмолвился, что имеет какое-либо отношение к деятельности «Андавы».
После маршала Шапошникова «Аэрофлот» возглавил зять Ельцина Валерий Окулов. Разобравшись, что есть что, он попытался очистить «Аэрофлот» от фирм-паразитов. Так дело «Андава» — «Аэрофлот» для семьи Ельцина стало как бы совсем личным, внутрисемейным. Татьяна была на стороне Березовского, а Елена — на стороне своего мужа. Отношения между сестрами и их семьями, говорят, после этого заметно напряглись…
* * *
Когда мы возбудили дело по «Андаве», я написал письмо президенту и встретился с Окуловым. Последний прекрасно понимал создавшуюся ситуацию, но также понимал и то, что реально контролировать «Аэрофлот» ему будет очень трудно. То есть даже зять президента, несмотря на фактически семейные отношения с главой государства, сомневался, сможет ли он справиться с Борисом Березовским!
На той встрече Окулов сказал мне, что вообще-то идея Березовского не пустая, что концентрация средств нужна, но делать все это надо было совсем по-другому. Во-первых, договоры заключать не с такой «левой» компанией, как «Андава», которая не имела ни особого статуса, ни опыта работы. Во-вторых, надо было проводить реорганизацию в самом «Аэрофлоте», чтобы действительно создать реальный финансовый центр, который позволил бы уменьшить накладные расходы, дал возможность платить за реальные услуги, а не за вымышленные. В-третьих, не должно быть такой грабительской системы кредитов. Если это деньги «Аэрофлота» (а так оно и есть на самом деле), то он не только не должен платить проценты «Андаве» или любой другой подобной ей фирме — он сам имеет полное право требовать с фирмы проценты за предоставление крупных оборотных средств.
Несколько слов о том, какой вес имел в те дни Березовский. Без всяких сомнений его можно было назвать настоящим вершителем судеб. С ним заигрывали министры и многочисленные чиновники… Много раз говорил о проблеме Березовского на своих совещаниях премьер-министр Евгений Примаков. Министр внутренних дел Степашин, как мне показалось, откровенно боялся его. Не реализовывались материалы по Березовскому и в ФСБ России.
Разобраться в документах по «Аэрофлоту» я поручил некоему Сергееву. Он неоправданно долго проверял их и в конце концов принес докладную записку, из которой следовало, что в действиях Березовского состава преступления не усматривается и исходя из этого выносится постановление об отказе в возбуждении в отношении его уголовного дела. Позднее я выяснил, что данное незаконное решение пролоббировали управделами прокуратуры Назир Хапсироков и правая рука Бориса Березовского Бадри Патаркацишвили.
Я возмутился, затребовал все шесть томов материалов доследственной проверки и ночью сам их внимательно изучил. После этого я подготовил поручение, в которой категорически не согласился с первоначальными выводами Сергеева и отменил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Я написал, что необходимо еще раз провести тщательную доследственную проверку и решить вопрос о возбуждении уголовного дела.
Материалы были переданы Виктору Курдаеву, прокурору Управления по надзору за следствием в органах прокуратуры. Перед самым новым 1998 годом мне на стол легло заключение, подписанное В. Курдаевым.
Помимо многочисленных финансовых нарушений по линии «Аэрофлота» и его «дочек» он обнаружил то, на что до него никто не обращал внимания. Как писал В. Курдаев, «по сообщению Государственной налоговой службы РФ, Глушков Н. декларацию о доходах не подавал, а… Березовский Б. предоставил декларацию о доходах за 1996–1997 годы, в которой не отражены суммы дивидендов от швейцарской фирмы «Андава»».
