Хорошо помню нашу последнюю с ней встречу. Это было в Кремле, 7 ноября, в День примирения и согласия. Я уже тогда чувствовал, что вокруг меня назревает что-то нехорошее, что против меня идет какая-то работа. Я подошел к ней и решительно сказал:
— Татьяна Борисовна, если у вас есть ко мне какие-то вопросы, вы всегда можете подойти и поговорить. Как я чувствую, вопросы такие есть, а мне не хотелось бы, чтобы вы пользовались информацией со стороны.
— Нет, что вы, — ответила она мне, не дрогнув ни одной мышцей лица, — все в порядке.
В самом начале этой главы я уже писал о тех скандалах, которыми полнились биографии дочерей наших бывших советских руководителей: Сталина, Брежнева… В этом неблаговидном занятии Татьяна Дьяченко, как мне кажется, обогнала их всех вместе взятых. Дочь первого российского президента оказалась напрямую замешанной в скандале с бумагами ГКО. Ее имя называлось среди высокопоставленных кремлевских чиновников, связанных с исчезновением 4,8 миллиарда долларов кредита МВФ 1998 года. Она активно участвовала в лоббировании компании «Сибнефть», в результате чего зарубежные счета ее тогдашнего мужа Алексея пополнились круглой суммой в 2,7 миллиона долларов. До сих пор так и осталось не развенчанным подозрение, что секретные валютные счета, открытые в одном из швейцарских банков на условные имена «Принцесса» и «Золушка», принадлежали Татьяне Дьяченко и ее родной сестре Елене Окуловой.
Сенсацией имя Татьяны Дьяченко прозвучало в российских и международных СМИ в связи с активным использованием ею кредитной пластиковой карточки, пополняемой деньгами главы «Мабетекса» Беджета Паколли.
Почему она считала себя вправе свободно располагать этой карточкой, этим счетом? Собственно, для того чтобы задать этот вопрос, Татьяну Борисовну и хотели видеть в прокуратуре. Ее объяснения для следствия на той стадии ведения дела были очень важны. Даже самые последние газеты и журналы писали тогда о кредитных карточках семьи Ельциных, все ждали каких-то логичных объяснений. Но никаких объяснений не последовало вообще. А молчание, как известно, знак согласия. В данном случае — с обвинением. Позднее, как мне стало известно, следователь Тамаев все же допросил Татьяну, однако публично, как и ее отец, она свою позицию так и не высказала.
Как я уже писал, Кремль, Борис Ельцин, Татьяна Дьяченко заняли в этой истории, на мой взгляд, неумную позицию — все замалчивать. Ведь обвинения были сделаны публично — значит, надо публично и отвечать, опровергать, подавать в суд в конце концов. Ничего этого не последовало. Даже юридический советник «Banco del Gottardo», и тот признался: «Через нас шло обеспечение кредитных карточек семьи Ельцина деньгами», — но в Кремле словно оглохли.
Понимаю, что не совсем прилично считать деньги в чужом кармане. Но уверен, что это правило относится к тем случаям, когда деньги эти, сколь много или мало их ни было бы, заработаны честным, так сказать, праведным путем. Здесь ситуация, как мне кажется, несколько иная. Как пишет «Собеседник», состояние Татьяны Дьяченко, по некоторым оценкам, равно 180–200 миллионов долларов, включая недвижимость в Западной Европе. А теперь объясните: как, имея в качестве официального дохода только зарплату, пусть даже такой «непростой» высокопоставленный чиновник, пусть даже советник президента страны, мог заработать такие деньги?
Несколько слов о недвижимости.
О виллах и дачах в России и за ее пределами, купленных через подставных лиц и якобы принадлежащих президентской семье и Татьяне Дьяченко в частности, говорилось и писалось много, очень много. Занималась этим вопросом и Генпрокуратура. Но (сколько раз я уже произносил это грустное «но») моя вынужденная отставка не позволила довести до логического конца ни одно из затеянных нами расследований.
Поэтому не хочу быть голословным и ограничусь только тем, что было опубликовано на эту тему в российских и зарубежных средствах массовой информации.
Так, по сведениям Информационного центра «СПИК», весьма высока вероятность того, что в поселке Николина Гора Татьяне Дьяченко принадлежит купленный на подставное лицо особняк (участок № 15), построенный на месте бывшей дачи академика Александрова. Участок, ранее принадлежавший Управлению делами Президента, занимает три гектара леса и обнесен забором пятиметровой высоты. Это кирпичное ограждение с башенками местные жители уже окрестили «Кремлевской стеной». По свидетельству соседей и строителей, единственным высокопоставленным чиновником, посещавшим стройку, была Татьяна Дьяченко, активно дававшая распоряжения строителям.
Участок приобретен на имя Виктора Столповских. Площадь только одного из трех «особнячков», возведенных на территории поместья, составляет 815 кв. м. Согласно щиту, непродолжительное время висевшему у ворот стройки, возведением особняков занималась «Мерката Трейдинг» — фирма Виктора Столповских.
Еще одну зарубежную покупку, приписываемую Татьяне Дьяченко, нашли в Германии, в альпийском местечке Гармиш-Партенкирхен, расположенном в часе езды от Мюнхена. Замок Ляйхтеншлессель, скрытый от посторонних взоров густыми зарослями и вековыми деревьями, стоимостью порядка 8 — 10 миллионов долларов, судя по слухам, был куплен для бывшей президентской дочки Романом Абрамовичем.
О президентской недвижимости пишет английский журнал «Кантри лайф». Англичане предполагают, что роскошную виллу «Шато де ла Гарон», что на мысе Антиб на Французской Ривьере, приобрели Ельцины за 11 миллионов долларов США. По мнению экспертов, суета сотрудников Службы безопасности Президента РФ вокруг этого объекта наводит на мысль, что собственником «домика» является кто-то из членов «семьи». Прежняя владелица виллы баронесса Мария Норманн призналась, что покупатель «Шато де ла Гарон» — семья Президента России. Сами же Ельцины покупку виллы отрицают. Кстати, по соседству с апартаментами проживают брат греческого миллиардера Онассиса — Ставрос Ниарчос — и один из членов правительства Ливана. Так что и с соседями у «семьи» все в полном порядке.
Об этой вилле в те дни говорили и писали так много, что не выдержал даже обычно сдержанный депутат Государственной думы Юрий Щекочихин. В октябре 1999 года он опубликовал в «Новой газете» обращенное к Ельцину открытое письмо, в котором написал: «Во время пребывания во Франции в составе делегации Государственной думы мне вновь, как и много раз за последнее время, пришлось множество раз отвечать на вопросы о Семье (слово, которое сейчас пишется с большой буквы) и о том, каким имуществом Семья и вы в том числе располагаете за рубежом.
Повышенный интерес к вам лично был еще вызван и тем, что как раз во время пребывания нашей делегации влиятельный французский журнал «Экспресс» опубликовал фотографию вашей виллы, расположенной вблизи Ниццы на Лазурном берегу — в Антибе».
Как и прежде, никакого ответа на это открытое письмо из аппарата президента не последовало…
* * *
В своей книге «Записки президента» Ельцин обрушивается на семейственность и прочие привилегии высокопоставленных партийцев. Но проходит всего 2–3 года, и мы видим, что его родная дочь Татьяна заняла должность советника по имиджу — один из самых высокооплачиваемых постов в Администрации Президента РФ. За счет госказны ей выплачивалась зарплата на уровне министерской.
