– Значит, поверим этому неизвестному осведомителю на слово. Тем более что все наблюдения подтверждают его правоту.
– Адмирал Обри, – подавшись вперед, сказала Шандриса, – мы имели честь беседовать с вами в пути, но леди Джайна и остальные – нет. Отчего бы вам не поведать им то же, чем вы поделились с нами? А после этого можно начать разработку стратегии.
С этими словами Шандриса Оперенная Луна улыбнулась, но не любезной улыбкой – скорее, улыбкой хищницы, готовящейся выйти на охоту.
Окинув взглядом сидящих за столом, Джайна возблагодарила Свет – а с ним и короля Вариана Ринна, и А’дала, и верховную жрицу Тиранду, и верховного друида Малфуриона, и Ронина, и Совет Трех Молотов – за возможность объединить мудрость всех этих полководцев, закаленных во множестве битв. Немного удачи, и Терамор не просто отобьет нападение Орды, но отобьет его с наименьшими потерями для обеих сторон.
А после, когда Гаррош Адский Крик убедится, что все его завоевательские поползновения ни к чему не приведут, возможно, ему тоже захочется поговорить о мире.
«О, Мать-Земля, не оставь дитя свое в час сомнений, укажи путь, научи, как быть!» Ради этой безмолвной молитвы Бейн и пришел сюда, к этому крохотному поминальному месту – тауренскому кладбищу невдалеке от брошенного лагеря, подвернувшегося его войску на пути к крепости Северной Стражи. Здесь могли задержаться добрые духи ушедших, и это внушало покой.
Тянулись дни, Орда ждала, ждала и ждала, а оборона Терамора крепла с каждой минутой. От вернувшегося Перита Бейн знал: Джайна приняла его сообщение с достоинством и благодарностью, каких он и ожидал от тераморской владычицы. Но, как бы там ни было, предупреждал он ее для того, чтобы предотвратить ненужное кровопролитие, а вовсе не затем, чтоб дать Альянсу шанс устроить бойню воинам Орды! Которой дело, похоже, и закончится. Однако Джайну винить не в чем: ведь это Гаррош из-за каких-то неведомых, и потому настораживающих причин сидит себе взаперти, за спинами Кор’кронской стражи и этого орка из клана Черной Горы, пока драгоценное время уходит, точно вода в песок…
Вот пришла весть, что в Терамор прибыл прославленный флот Седьмого Легиона, а палубы кораблей так и кишат полководцами Альянса, чьи имена должны бы вселить в сердце Гарроша ужас. Узнав об этом, простые солдаты Орды, сидящие в ожидании, сложа руки, встревожились, зароптали, но ставка вождя встретила жуткие новости лишь хохотом да дерзкими возгласами.
Нет, Бейну больше не хватало духу даже на то, чтоб упрекать Гарроша в промедлении. В лучшем случае его осмеют, доведут до кипения и прогонят прочь. В худшем – могут обвинить в измене и даже казнить.
Бейн был воином. Не чуждый тактике и стратегии, он знал: иногда то, что кажется глупостью, на деле – самое разумное. Однако в этом случае никаким разумом даже не пахло! Да, Гаррош нанес удар по крепости Северной Стражи, и одержал блистательную победу. Пойди Орда на Терамор хотя бы днем-другим позже, ее, несомненно, ждал бы такой же триумф. Однако сын Громмаша промешкал, дав Джайне время узнать о задуманном нападении, запастись провизией и оружием и даже заручиться помощью союзников.
– Зачем? – вслух, в полный голос спросил Бейн.
Его народ твердо, непреклонно верен Орде и не изменит клятве на верность Гаррошу, ее вождю. Но к чему это приведет? Представив себе поле битвы, усеянное коченеющими телами своих тауренов, погубленных не столько оружием Альянса, сколько необъяснимой глупостью поступков Гарроша, Бейн поднял залитые слезами глаза к небу, яростно потряс кулаками над головой и громко, не стесняясь предков, от всего сердца, от всей души, истерзанной скорбью, неизвестностью и гневом, закричал:
– Зачем?!!
Глава пятнадцатая
Ничего нового. Никакого успеха. Радужное Средоточие продолжало метаться из конца в конец Калимдора, точно путешественник, ведомый лишившимся разума гидом. Мало-помалу Калесгоса охватила тревога, страх, досада, гнев и, что хуже всего, жуткое, гнетущее чувство собственного бессилия.
Обычно он не отличался самонадеянностью, свойственной многим драконам и, в частности, его собственной стае. Однако он – синий дракон, некогда – Аспект синей стаи, а Радужное Средоточие принадлежит ей! Как же случилось, что реликвия столь великой силы не только была похищена, но и продолжает ускользать от него? И отчего его все сильнее и сильнее тянет оставить поиски, вернуться в Терамор и защитить его от грядущего вторжения?
Ответ был прост, но Калесгос не желал его принимать. Раздраженно взмахнув хвостом, он снизился, заложил крутой вираж и вновь устремился к востоку.
Орда – огромное скопище крохотных неподвижных фигурок, миниатюрных палаток и боевых машин – оставалась на том же месте. Был день, однако Калесгос отчетливо видел внизу огоньки костров.
Что это? Армия… подросла? Может, поэтому-то Гаррош и медлил – ждал подкреплений? Или Орда просто растянулась, расширила лагерь?
Озарение оказалось внезапным, будто удар молнии, и в следующий же миг на сердце стало спокойно. Теперь Калесгос знал, что делать. Взмахнув огромными крыльями – раз, другой, третий, – величественный, стремительный синий дракон развернулся и полетел назад.
Разумеется, самым важным было и оставалось Радужное Средоточие. Если похитителям вздумается воспользоваться им для разрушения, весь Азерот могут постичь небывалые беды. Но, пока реликвия хаотически мечется по континенту, до нее не добраться. Выходит, опасность хоть и велика, но не угрожает миру прямо сию минуту.
В отличие от Орды.
Да, Калесгос понимал: такого решения принимать не следовало. Ни один другой синий дракон так бы не поступил.
Но он, Калесгос, не какой-нибудь другой синий дракон! Тем более что с каждым взмахом могучих крыльев на сердце становится все легче и легче.
Военный совет – по всей форме, с картами, оловянными солдатиками, бутербродами и множеством жарких дебатов – продолжался четыре с половиной часа, и наконец Маркус Джонатан предложил устроить перерыв.
Джайна позаботилась о том, чтоб провести драгоценные минуты отдыха в одиночестве. Казалось, ее уже целую вечность швыряет из кризиса в кризис, и, что ни день, всем вокруг необходимо ее внимание, ее мудрость, ее совет, ее мастерство… Последним был поиск Радужного Средоточия, проблема, о коей Джайна не осмеливалась лишний раз вспоминать: чем дальше, тем труднее становилось одолеть опасения, что задача окажется не по силам даже бывшему Аспекту стаи синих драконов. И вот теперь это – Орда, уничтожившая крепость Северной Стражи и обратившая взор в сторону ее собственного города.
Общества Джайна никогда не любила, предпочитая буйному шуму балов и застолий тихие вечера в окружении милых друзей – свитков и книг. Такой она была в юности, такой же осталась и в зрелые годы, хотя, как видному дипломату, ей приходилось посещать множество официальных приемов. Впрочем, и вести переговоры она предпочитала с глазу на глаз, если только это возможно. А затем, когда с переговорами покончено, соглашение подписано, и все тосты подняты, возвращалась домой, в Терамор, истосковавшись по его сравнительной уединенности и неспешному ритму жизни. Но теперь жизнь в Тераморе била ключом – с подобным Джайна не сталкивалась даже в Лордероне. Казалось, город переполнен людьми, излучающими силу, власть и решимость. Все уединение подернулось паутиной трещин, будто разбитое зеркало, отражающее лишь острые осколки спешки да хаоса.
